– Напротив. Она восхитительна.

– Но будет ли она мне хорошей женой?

– Да, – отрезал Пьетро. – Она станет великолепной женой, а для всей королевской семьи – просто находкой. Народ Сан-Лоренцо придет от нее в восторг.

– Превосходно.

Пьетро с отстраненным видом отпил виски. Вдруг он резко поднялся.

– Это все на сегодня? Я больше не нужен?

Принц был разочарован. Лучше бы Пьетро остался! Стефано хотелось поговорить, но упрашивать он не любил.

– Иди спать.

– А вы еще не ложитесь?

– Нет, – ответил Стефано, подумав, что сегодня ему вряд ли удастся быстро заснуть.

– Ах, подруженьки, не оставляйте меня одну! – взмолилась Дорис, сев на кровати по-турецки. Ее волосы были убраны под купальную шапочку, а сама она куталась в махровый халат. – Я пообещала Хоуп и принцу, что мы вчетвером позаботимся об их ужине.

– А не лучше ли отложить до утра? – промямлила Хэйзел, словно первоклашка. Это было неудивительно, ведь она без малого тридцать лет вела начальные классы.

– Не знаю, как вы, а я устала! – выпалила Глэдис.

В поддержку этих слов раздался дружный хор одобрения.

– По-моему, мы тут прежде всего на Конференции любителей романтической литературы, – зевнула Бетти, закрыв глаза.

Глэдис оторвала голову от подушки:

– Долго еще будет гореть свет?

Но Дорис решительно встала и уперла руки в боки.

– Да что с вами, в конце концов?

– Я устала, – повторила Глэдис.

– Да еще всего лишь полночь. – Дорис была удивлена поведением своих компаньонок. – С чего это вы так утомились?

В ответ, точно вечерний звон, прозвучало перечисление событий минувшего дня: торжественный ужин, коктейли, возбуждение от встречи с принцем.

– Но ради чего тогда мы решили снять комнату и участвовать во всех мероприятиях? – Дорис никак не хотела смириться, что подруги ведут себя как сонные мухи. – Разве не ты, Бетти, уже собралась позвонить сыну в три часа утра, чтобы он вытащил тебя из этой «тоскливой тюрьмы»?

– Да, но… я только пошутила.

– Глэдис! – Дорис метнула грозный взгляд на подушку, под которой спряталась голова приятельницы. – Ты же намеревалась высунуть голову из окна и спеть принцу серенаду. Или мне показалось?

Подушка приподнялась на три сантиметра.

– Окна задраены.

– Эх, дамы, дамы! – Дорис сделала еще одну попытку: – У нас столько дел!

– Ее не уговорить. Она безнадежна [2], – вздохнула Хэйзел и добавила, подумав: – Простите за каламбур.

Проспорив добрых полчаса, они так ничего и не придумали – мнения подруг расходились.

Хэйзел отдавала предпочтение ресторану, где они с Хэнком справляли золотую свадьбу. Но Бетти предположила, что принцу может не понравиться котлетная. Глэдис ее поддержала:

– Хоуп – приверженец низкокалорийной пищи. Вряд ли она станет есть отбивные.

– Дамы, умоляю, оставим этот спор до завтра!

– Ладно, – смилостивилась Дорис. Подруги сильно ее разочаровали. Она выключила свет.

– А здорово будет, если Хоуп выйдет за принца, – вздохнула вдруг Бетти в полной тишине.

– Да не будет этого…

– Почему же не будет? – Комкая простыню, Дорис потребовала объяснений.

– Прежде всего потому, что люди, подобные принцу Стефано, женятся только на принцессах или вроде того.

– Принц Райнер женился на Грейс Келли.

– Да, но это было в пятидесятых.

В комнате снова воцарилась тишина.

– А Хоуп сказала что-нибудь, когда вошел принц? – опять начала Бетти.

– Не словами, – оживилась Дорис. – Но у нее был такой взгляд! Ничего подобного я еще не видела. Знаете, это было прямо как колдовство. Да-да! Я почувствовала. И принц тоже. Между ними словно электрический разряд проскочил.

– Да ладно тебе!

– Это она романов начиталась, – ехидно подколола Хэйзел.

– Да клянусь, так и было! – Дорис не сдавалась. – Принц Стефано даже не понял, что его так потрясло.

И снова тишина. Дорис закрыла глаза. Кто-то вздохнул. Потом еще пара вздохов… И вдруг:

– А как насчет ресторана «Маккормик»?

– Вариант с котлетной мы уже отвергли, – напомнила Бетти.

– Да, но там подают и морские блюда. И кроме того, кое-кто в этом ресторане мой большой должник. Так что есть кому постараться для Хоуп и принца.

Свет снова зажегся. Дорис хитро прищурилась.

– «Маккормик»… – задумчиво произнесла Хэйзел. – Что ж, в этом что-то есть.

Следующее утро Присцилла провела в вестибюле отеля, ожидая встречи с принцем. Ее пальцы нервно теребили визитную карточку, полученную накануне от Пьетро. Наконец появился статный камергер, взял карточку и без всяких эмоций прочел надпись.

– Можно мне сохранить ее? – спросила Присцилла. – Я бы положила ее в записную книжку как сувенир.

Камергер лишь кивнул и протянул картонку обратно. Подходя к лифту, гостья судорожно перевела дыхание. Ради этой встречи она была наряжена со всей ответственностью. Матушка заставила ее облачиться в белый костюм с розовой блузой и приколоть к груди брошь с бриллиантами. Именно так оделась бы сама Элизабет Рутерфорд. Присцилла же чувствовала себя точно в доспехах. Гораздо больше по душе ей было летнее платье с цветочками в сочетании с широкополой шляпой, но спорить оказалось бесполезно. Кроме всего прочего, мама уделяла моде гораздо больше внимания, чем дочь.

Приглашение на аудиенцию к принцу Стефано произвело на родителей сногсшибательный эффект, хотя Присцилла сразу оговорилась, что получила его от одного из членов свиты. Ее слегка беспокоила их повышенная реакция на простое приглашение выпить чаю. Очевидно, родители надеялись, что она покорит принца своим умом и шармом. Это было абсолютно невозможно, но не хотелось огорчать отца с матерью пререканиями.

– Вы не могли бы выполнить одну мою просьбу? – спросила Присцилла лакея, когда тот набирал специальный код для остановки на девятнадцатом этаже.

– Если это в моих силах, – слегка удивился он.

– Мне необходимо переговорить с Пьетро сразу после встречи с принцем. Доложите ему, что это очень важно. Я бы ни за что не стала его беспокоить, не будь дело столь неотложным. Пожалуйста, скажите ему.

– Доложу прямо сейчас.

– Благодарю вас.

Мягко звякнув, лифт остановился на девятнадцатом этаже. Присцилла почувствовала, что у нее перехватило дыхание, и испугалась, что не сможет ответить на приветствие принца. Ладони были холодны как лед, поджилки тряслись. Она в жизни не испытывала подобного волнения.

Двери лифта распахнулись, и девушку провели в роскошную приемную с видом на центр Сиэтла и залив Паджент-Саунд. Как всегда, панорама очаровала ее своим великолепием.

– Ваш город столь прекрасен, – услышала она вдруг глубокий мужской голос.

Присцилла резко обернулась, словно ее застигли за чем-то недостойным. Увидев Стефано, она сделала такой низкий реверанс, что коснулась коленом толстого шерстяного ковра. Принц помог ей подняться, вовремя поддержав за руку.

Стефано был так близко, но ее, как ни странно, это не пугало: помогло то, что о его высочестве говорил накануне Пьетро. Волнение улеглось, едва девушка вспомнила, что принц – галантный джентльмен. Если она и дальше будет следовать тому, что говорил Пьетро, то не стоит уж так беспокоиться: дурочкой она выглядеть не будет.

– Рад познакомиться с вами, мисс Рутерфорд, – поприветствовал ее принц. – Пьетро говорил о вас много хорошего.

– Для меня великая честь и большая радость встретить вас, Ваше Высочество, – произнесла Присцилла, прокашливаясь. – Я высоко ценю тот факт, что вы нашли время, чтобы увидеться со мной. Обещаю не слишком задерживать вас.

– Какая чепуха! В моем расписании всегда найдется часок для беседы с такой прелестной и очаровательной дамой, как вы.

Присцилла покраснела.

– Садитесь, пожалуйста. – Принц жестом указал на пару белых стульев с высокими спинками.