Хоуп ответила не сразу.

– Да, мама. Он мне понравился. Но кому он вообще может не понравиться? Стефано – это… принц.

Матушка удовлетворенно вздохнула. Хоуп не могла распрощаться битых двадцать минут. В конце концов она сослалась на срочные дела на кухне. Сердце сдавила страшная тяжесть.

Она старалась думать о хорошем, но внутри словно что-то оборвалось. И заполнить этот гигантский вакуум удастся еще не скоро. Пройдет много времени, прежде чем она сможет забыть Стефано. От воспоминаний становилось больно, но она не хотела ничего забывать.

Стоя у автоматической мойки, несчастная победительница машинально ставила стаканы на ленту, когда вдруг снова появилась Линди.

– Там у входа тебя кое-кто ждет.

– Я не в настроении говорить ни с кем из поставщиков. Поговори сама, ладно?

Линди улыбалась с таинственным видом.

– Этот человек хочет говорить только с тобой.

– Я занята! – отрезала Хоуп. Стоит поддаться и остановить машину, как на нее тут же набросится какой-нибудь полоумный торговец бумажными фильтрами для кофеварок.

– Ты идешь или нет? – не отставала Линди.

– Нет. Если уж я кому-то так понадобилась, пусть идет прямо сюда.

Линди сурово свела брови и покачала головой.

– Не думаю, что это очень умно. – В ее голосе звучали странные нотки: казалось, она вот-вот взорвется от хохота.

– Я никогда не отличалась благоразумием! – огрызнулась Хоуп.

– А хочешь, я принесу тебе его визитную карточку?

Чертыхаясь, Хоуп кивнула.

– Твоя взяла.

– Именно к этому я и стремилась, дорогуша!

Линди исчезла за кухонной дверью, и Хоуп проводила ее затуманившимся взглядом. Судя по тому, как вела себя подруга, можно было подумать… Мысли вдруг застопорились. Принц Стефано… Неужели это возможно? Нет. Конечно, нет. Он сам сказал, что все попытки тщетны.

Медленно стягивая резиновые перчатки, она вышла из кухни. Глаза застыли на входной двери.

От неожиданности она остолбенела. Неподвижный, как мраморное изваяние, там стоял сам принц Стефано.

– Что вы тут делаете? – спросила Хоуп срывающимся голосом.

Она словно приросла к своему месту, впившись глазами в принца. Он сиял поистине разрушительной красотой и казался еще притягательнее. Царственный и благородный до кончиков ногтей.

Принц сдержанно улыбнулся и подошел к бару.

– Мне захотелось попробовать вашего кофе, – сказал он, расположившись у стойки.

Не хотелось верить, что это была единственная цель его визита, но она решила поддержать игру:

– Хотите чашечку кофе со взбитыми сливками? – Голос звенел, как старинный хрусталь.

– Этот кофе очень популярен в Сиэтле, да?

Хоуп кивнула. Они немного поговорили о ее кафетерии, но было абсолютно ясно, что Стефано задает вопросы лишь из вежливости. Что же его на самом деле интересует? Почувствовав тычок под ребра, Хоуп догадалась, что Линди с нетерпением ждет, когда дойдет очередь и до нее. Хозяйка не осмелилась сделать замечание своей поварихе, что у той все губы в сахарной пудре и что в таком виде нечего лезть знакомиться с наследником престола.

– Очень похоже на кофе по-венски.

– Да, это почти то же самое. – Глядя на белые губы Линди, Хоуп с трудом подавила улыбку. – Это Линди, наш незаменимый специалист по кондитерским изделиям.

– Рад с вами познакомиться, Линди.

– Я вам сейчас булочку принесу, только выну из духовки.

Линди убежала, и Хоуп наклонилась к принцу:

– Вы же сказали…

Стефано поднес руку ко лбу.

– Да, я помню. – Он опустил глаза, а когда вновь взглянул на нее, Хоуп поняла, как ему больно. – Я не мог не прийти. Прошлой ночью… Прошлой ночью я не мог заснуть, потому что все время думал о вас. Мне не следовало сюда приходить. Боюсь, что мой эгоизм идет вам во вред.

– Если бы вы не пришли, было бы гораздо хуже, – прошептала Хоуп.

Стефано взял ее за руки.

– А вы спали сегодня ночью?

– Нет, – призналась она без энтузиазма.

Ее ответ пришелся Стефано по душе. Он широко улыбнулся.

– Значит, вы чувствовали то же самое?

Хоуп кивнула, не в силах скрыть правду.

Дверь в кафетерий отворилась, и Хоуп заметила, что на улице собралась солидная толпа зевак. Всем не терпелось хоть краешком глаза взглянуть на принца Стефано. Взволнованный телохранитель с трудом сдерживал натиск любопытствующей публики.

– Ваше Высочество, вам следует уехать, – сказал он, озабоченно оглядываясь.

Стефано сжал губы и нехотя кивнул.

– Так быстро? – Вторгнуться снова в ее судьбу на такой короткий срок было жестокостью со стороны Стефано. Но гордость не позволяла броситься к нему на шею и умолять остаться.

– Встретимся вечером, – прошептал принц. – На набережной, возле парома. Не испугаетесь?

– Я храбрая. Когда?

– В десять. Самое позднее в половине одиннадцатого. Я приду, как только сумею вырваться.

Хоуп снова бросила взгляд на толпу возле кафетерия. Вряд ли им удастся спокойно побеседовать вечером, если принца узнают.

– Вы придете?

Во всей затее было не много смысла. Хоуп заранее обрекала себя на провал, но остановиться уже не могла.

– Непременно.

Принц улыбнулся, и вся комната точно озарилась. Он поднес ее руку к губам, нежно поцеловал, но тут же резко повернулся. Телохранитель уже открывал дверь и при помощи двух камергеров прокладывал ему путь к лимузину. Тут же началась страшная суматоха, руки потянулись за автографами.

Через несколько секунд Стефано уехал.

– Он так и не дождался булочки, – пожаловалась Линди, вертясь около Хоуп.

– Да, не дождался…

Обе стояли потрясенные и глядели в окно, точно ожидая его магического возвращения. Сбылось все, о чем молилась Хоуп.

По реакции Рутерфордов-старших на новое приглашение принца можно было подумать, что он предложил Присцилле руку и сердце. Стоило тому выйти за дверь, как родители кинулись обнимать дочь и хлопать в ладоши от радости.

– Мама, папа… Ведь это просто приглашение на банкет. Не надо преувеличивать. – Но протесты были тщетны: родители уже воодушевились предстоящим событием.

– Нам так много надо успеть! – кричала матушка. – Ведь он заедет за тобой – о Боже! – всего через три часа! Давай, детка, поторапливайся, нельзя терять ни минуты!

Направившись к дверям, Элизабет Рутерфорд выдавала приказания кухарке мисс Дейли. Потом она заметила, что Присцилла норовит улизнуть, и схватила дочь за руку.

Не успела девушка оглянуться, как оказалась в салоне моды, где битых два часа провела в интенсивных примерках. Матушке не терпелось сделать из нее само совершенство. Перепробовав пять десятков платьев, миссис Рутерфорд остановила выбор на волнах вздымающегося шифона. У дочери уже не было сил сопротивляться.

Присцилле всегда казалось, что она скорее похожа на Скарлетт О'Хара; не хватало только знаменитой на весь мир осиной талии. Но у мамы, как известно, были другие идеалы. В новом платье девушка напоминала принцессу из сказок братьев Гримм.

Все детали были тщательно продуманы. К появлению Стефано наследница отцовских капиталов была уже наряжена, завита и накрашена. Правда, в таком виде она чувствовала себя не взрослой дамой, а карликовым пуделем на собачьей выставке.

Смущало одно: сердцем она была далеко. Настроение совсем не для предстоящего банкета. Больше всего хотелось запереться в своей комнате с каким-нибудь хорошим романом. Уход в мир грез казался единственной возможностью хоть как-то смягчить боль от объяснения с Пьетро.

Вспоминая случившееся в беседке, Присцилла ощущала безумный стыд. Всей душой она умоляла Всевышнего: только бы не столкнуться с Пьетро на банкете! Увы! Встреча неизбежна – он почти повсюду сопровождает принца…

Стефано прибыл ровно в семь, одетый в парадную военную форму. Это было весьма забавно, так как в Сан-Лоренцо, насколько она помнила, кроме дворцовой гвардии, армии не было.