— Завтра в то же самое время. Встретимся в конюшне. Я расскажу, как ухаживать за лошадью.

Кейхил уже готов был уйти, но я остановила его вопросом:

— Почему ты даешь уроки? Я полагала, ты очень занят получением иксийского престола. — Я уже перестала злиться оттого, что он — мой тренер, и во мне заговорило любопытство.

Кейхил поглядел с подозрением, отлично зная, как я отношусь к его притязаниям на соседние земли. Однако на вопрос ответил:

— Пока Совет Ситии не примет решение, что он меня полностью поддерживает, мне ничего другого не остается. К тому же приходится оплачивать свои расходы, а для этого нужны деньги. Большинство моих людей тоже служат здесь стражами или садовниками. — Кейхил вытер ладони о штаны, поглядел на пасущихся лошадей. — Когда Совет распущен на жаркое время года, я всеми силами стараюсь обеспечить себе поддержку. Думал, на этот раз добьюсь своего. — Он перевел взгляд на меня. — Однако не удалось. Поэтому я снова работаю и снова прошу Совет о том, чтобы мой вопрос приняли к рассмотрению. — Он нахмурился, помолчал. — Так значит, до завтра?

— До завтра.

Он направился к конюшне. Выходит, Кейхил рассчитывал отловить иксийского шпиона и тем самым воздействовать на Совет. Интересно, что он затеет в следующий раз?

Кики подтолкнула носом мою руку, и я почесала ее за ушами, а потом возвратилась к себе. Отыскав бумагу, я уселась к столу и нарисовала лошадь, затем подписала те части ее тела, какие запомнила. Топаз и Кики помогли с остальным.

Связь, которая установилась между нами, была странной и одновременно, приятной. Мы втроем словно находились в одной комнате, и каждый был занят своим делом и собственными мыслями. Но на любое мысленное обращение все отзывались моментально. И стоило мне подумать о Кики, ее мысли, оказывались в моей голове. Собственно говоря, с Айрис было так же. Не было нужды собирать магическую энергию и направлять ее к наставнице: надо было всего лишь о ней подумать.

Прошла неделя. Утром я занималась с Айрис, днем отдыхала и тренировалась в умении держать магическую защиту. Вечера я проводила с Кейхилом и Кики. И каждый раз, направляясь куда-нибудь, внимательно смотрела, нет ли поблизости Гоэля. Его угрозы я не забыла.

Очень скоро Айрис задалась целью проверить, нет ли у меня еще каких-нибудь магических способностей, кроме уже известных.

— Посмотрим, можешь ли ты зажигать огонь, — сказала она как-то утром. — На этот раз, когда наберешь энергию из источника, сосредоточься на том, чтобы зажечь свечу. — И она поставила передо мной подсвечник.

— Как ее зажечь? — Я села прямо.

До этой минуты, я лениво валялась, на подушках в башне Айрис, размышляя о Кики.

Вот уже неделя миновала, а я до сих пор еще в седло не садилась. Кейхил каждый урок талдычит о том, как кормить лошадь да как ухаживать. Терпенья, моего больше нет!

— Думай о язычке, пламени, прежде чем направишь на свечу сгусток энергии. — Айрис показала на примере: — Огонь, — проговорила она, и свеча загорелась бледным огоньком. Айрис задула ее. — Теперь давай ты.

Я сосредоточила взгляд на фитиле, мысленно вообразив себе пламя. Толкнув сгусток магической энергии к свече, я пожелала, чтобы она загорелась. Ничего не произошло.

Айрис издала странный приглушенный звук, и на фитиле вспыхнул огонек.

— Элена, ты направляешь магию к свече?

— Да. А что?

— Ты мне только что велела зажечь свечу вместо тебя, — пояснила раздраженная наставница. — Я-то ее и зажгла.

— Это плохо?

— Нет. Надеюсь ты умеешь зажигать свечи обычным способом; сдается мне твоя магия, на это не способна. Попробуем что-нибудь, еще.

Я попыталась передвигать предметы. Безуспешно. Ну, если только успехом могло считаться то, что я заставляла Айрис их передвинуть.

Она установила, ментальную защиту, чтобы я не могла ее принуждать.

— Ну-ка, снова. Не потеряй контроль.

Я поймала энергетическую нить, забрала себе порцию магической энергии. Айрис швырнула в меня подушкой, попала в живот. Я невольно вскрикнула.

— Ты должна была ее отбросить. Давай снова.

К концу занятия я искренне радовалась, что Айрис выбрала подушку, а не что-нибудь потяжелее. Иначе ходить бы мне в синяках с ног до головы.

— Думаю, тебе надо учиться управлять способностями. — Моя наставница не желала сдаваться. — Отдохни. Завтра дело пойдет лучше.

Прежде чем уйти, я спросила:

— Айрис, нельзя ли мне посмотреть Крепость? И нужно обменять иксийские деньги — я хотела бы прикупить кой-какие мелочи и одежду. Здесь есть рынок?

— Есть, но в жаркое время он открыт один день в неделю. — Айрис умолкла, что-то прикидывая. — Вот что: в рыночные дни уроков не будет. Ты сможешь осматривать Крепость или заниматься чем хочешь. Ближайший рыночный день — послезавтра. Тем временем я поменяю твои деньги.

Не упуская возможности поучить меня уму-разуму, Айрис добавила:

— Пока обучаешься здесь, ты находишься на полном обеспечении. Но когда окончишь школу, рассчитывать придется только на себя. Конечно, ты будешь зарабатывать, как все маги. Однако не разбрасывайся деньгами, швыряя их направо и налево. — Наставница улыбнулась, чтобы смягчить упрек. — Мы не считаем нужным поощрять нищих.

Мне вспомнился чумазый мальчонка возле здания Совета.

— Почему у них нет денег?

— Одни ленятся работать, предпочитая попрошайничать. Другие не могут работать из-за физического увечья или болезни. Целители ведь не каждого могут излечить. А третьи проигрываются в карты или просто тратят больше денег, чем могут заработать.

— А дети?

— Это те, кто убежал из дому, сироты или дети бездомных. Жаркий сезон для них самое тяжкое время. Когда начнутся занятия в школе, а в Крепость вернутся обитатели, детям будет куда прийти за пищей и кровом. — Айрис коснулась моего плеча: — Не беспокойся о них, Элена.

Возвращаясь к себе, я размышляла над словами наставницы.

А вечером, когда Кейхил учил меня надевать на Кики седло и уздечку, он неожиданно спросил:

— Что это с тобой сегодня? Ты только и знаешь, что огрызаться.

«Лавандовая Дама не в духе», — согласилась Кики.

Я глубоко вздохнула и приготовилась извиниться, но с языка вдруг сорвалось:

 — Ты хочешь быть королем Иксии. Чтобы получать налоги, сидеть на троне и носить драгоценную корону — а люди пусть страдают, как при твоем дяде. — Я уже не могла сдерживаться: — А твои прихвостни вроде Гоэля пусть убивают невинных детей, когда их родители не могут уплатить налоги. А ты с тех налогов будешь одеваться в шелка. Или пусть они убивают взрослых, а дети останутся нищими сиротами!

Я смолкла. Кейхил от изумления рот разинул, но быстро овладел собой.

— Я хочу вовсе не этого. Наоборот, я желаю помочь людям. Чтобы они свободно могли носить одежду, какая им нравится, а не обязательную форму. Чтобы могли жениться на ком хотят, а не по разрешению военных властей. И чтоб они жили где им угодно, хоть в Ситии. Я желаю стать королем и освободить Иксию от военной диктатуры.

Его доводы показались несерьезными. Будут ли люди чувствовать себя более свободными, если он сядет на трон? Не верилось мне, что Кейхил назвал истинную причину.

— Почему ты думаешь, будто иксийцы хотят освобождения из твоих рук? Любое правительство несовершенно. Тебе не приходило в голову, что они, быть может, довольны жизнью при командоре?

— А тебе жизнь на севере была по душе? — спросил он в ответ.

— У меня были необычные обстоятельства.

— Какие же?

— Не твое дело.

— Давай-ка я угадаю, — проговорил он тоном всезнайки.

У меня руки зачесались дать ему тумака; пришлось крепко их стиснуть.

— Ты — похищенная южанка, с магическими способностями. Да, это необычное дело. Но не стоит воображать, будто ты — первая, кого спасла Четвертый Маг. Северяне тоже рождаются со способностями. Мой дядя был магистром магии. А уж тебе ли не знать, как командор обходится с теми, кто обладает магической силой.