Айрис уже объясняла мне, что магические, способности — редкий дар, и в каждом роду настоящих магов — лишь несколько человек.

— Конечно, — сказала она тогда, — чем больше магов в семье, тем выше вероятность, что в следующем, поколении их будет еще больше. Похищая малышей, Могкан полагался на удачу: ведь магические способности проявляются значительно позже, в отроческом возрасте.

— А почему он забирал девочек чаще, чем мальчиков? — поинтересовалась, я.

— Только треть наших магов — мужчины, и Бейн из рода Доброй Крови единственный, кто достиг уровня магистра.

Сейчас, взявшись за висящую лестницу, я задалась вопросом, сколько магов среди Залтана. Грацина с Никили и Мей деловито подоткнули подолы своих платьев. Айрис помогла Мей стать на нижнюю ступеньку и двинуться вверх, следом полезли двойняшки. Когда мы перешли границу и попали в Ситию, девочки с огромной охотой сменили свою северную иксийскую форму на яркие, разноцветные платья из хлопка которые носили южанки. Мальчики переоделись в простые хлопчатые штаны и рубахи. И только я до последнего носила свою форму дегустатора, пока невыносимая жара не вынудила меня купить по случаю штаны и рубашку.

Когда Айрис скрылась среди густой зелени, я тоже приготовилась лезть наверх. Неожиданно показалось: ноги неимоверно отяжелели, словно к ним привязаны мешки с камнями. До того не хотелось подниматься — я едва заставила себя забраться на пару ступенек. И остановилась. А что, если я этим людям не нужна? А ну как они не поверят, что я — их пропавшая дочь? Вдруг я уже слишком взрослая, чтобы вернуться в семью, и они не захотят со мной связываться?

Всех похищенных детей, которых Айрис возвратила домой, приняли с радостью. Возрастом они были от семи до тринадцати и отсутствовали сравнительно недолго — лишь несколько лет. Они не так уж сильно изменились внешне и не позабыли имен своих родственников. Сейчас нас осталось четверо. Двойняшкам было по тринадцать лет, Мей — двенадцать. А мне исполнилось уже целых двадцать.

По словам Айрис, Залтана потеряли шестилетнюю девочку четырнадцать лет назад. Это очень долгий срок, и я уже далеко не ребенок.

И при этом я, наперекор планам Брэзелла, осталась сама собой, сохранив душу. Когда похищенные дети подрастали, тех, у кого проявились магические способности, подвергали пыткам — и пытали, пока они не уступали свои души Могкану и Рейяду. После этого Могкан использовал магические силы беспомощных, безумных пленников, чтобы усилить свою собственную мощь, а дети оставались жить пустыми телесными оболочками, лишенными души. И только меня эта участь миновала.

Айрис взяла на себя тяжкое бремя — сообщить, родным о судьбе несчастных, погубленных преступным магом. Однако я ощущала смутную вину за то, что оказалась единственной, кто не поддался Могкану. Впрочем, мне это очень дорого стоило.

Вспомнив о том, как в Иксии боролась за себя, я вспомнила и о Валексе. Защемило сердце. Удерживаясь на лестнице одной рукой, я потрогала подвеску в виде бабочки, которую Валекс вырезал из камня и подарил мне. Быть может, я сумею вернуться в Иксию? В конце концов, таящаяся в моем теле магия больше не вырывается на свободу сама по себе, а мне куда лучше будет с Валексом, чем с этими чужаками, которые живут на деревьях. Даже название их южной страны, Сития, вязнет во рту, точно слишком густой, засахаренный сироп.

— Элена, поторопись, окликнула сверху Айрис. — Мы ждем.

Сглотнув вставший в горле комок, я провела рукой по своей длинной косе, пригладив выбившиеся черные прядки и сбросив несколько прицепившихся колючек. Хоть мы и шли долго по душному жаркому лесу, я не слишком устала. Пусть я была, ниже ростом, чем большинство иксийцев, из чахлого заморыша я за последний год превратилась в сильную, физически хорошо развитую девушку. Сначала я голодала в тюрьме, но как только сделалась дегустатором при командоре Амброзе, пошла на поправку. Впрочем, этого нельзя было сказать о моем душевном состоянии.

Я тряхнула головой, прогоняя воспоминания. Сейчас главное — настоящее. Я полезла вверх, ожидая, что окажусь на толстой ветке или на сооруженном среди ветвей настиле. Однако лестница привела меня в комнату.

Я огляделась в изумлении. Стены и потолок были сплетены из веток и скреплены веревками, в просветы тут и там бил солнечный свет. Стулья сработаны из крепко связанных палок, с подушками из листьев на сиденьях. В маленькой комнатке стояли всего четыре таких стула.

— Это она? — спросил у Айрис какой-то высокий человек.

— Да, — ответила моя наставница.

Рубаха и короткие штаны незнакомца были цвета листвы, волосы и кожа намазаны чем-то зеленым. На плече висели лук и колчан со стрелами. Страж, догадалась я. Но зачем ему лук, если он — тот самый маг, который в мгновение ока лишил нас возможности двигаться? Впрочем, Айрис ведь не поддалась чарам. Интересно, может ли она отклонить в сторону летящую стрелу?

— До нас докатились кое-какие слухи, Четвертый Маг, — уважительно проговорил страж, — и мы ожидали, что вы может быть, нас посетите. Пожалуйста, обождите здесь. Я позову Старшего.

Айрис опустилась на стул, а девочки принялись исследовать комнату. Заахали, выглянув в единственное окно. Я прошлась от стены к стене. Сначала мне показалось, будто страж исчез, просочившись сквозь переплетенные ветки; однако, приглядевшись, я обнаружила узкий проход, а за ним — мостик, тоже искусно сплетенный из веток.

— Сядь, — предложила мне Айрис. — Успокойся. Здесь тебе ничто не грозит.

— Даже после столь теплого приема? — огрызнулась я.

— Залтана всегда так встречают чужаков. Здесь редки гости, являющиеся сами по себе. В джунглях шныряют хищники, и путешественники предпочитают нанять проводника-Залтана. А ты стала раздражительной и заняла глухую оборону, словно кругом враги, чуть только я упомянула, что мы направляемся к их поселению. — Айрис указала на, мои ноги: — Стоишь в, боевой стойке. А ведь эти, люди — твоя семья. С какой бы стати им вздумалось на тебя нападать?

Я осознала, что в самом деле сжимаю свой посох, готовая пустить оружие в ход. Сделав над собой усилие, я расслабила напряженнее мышцы.

— Извини. — Я сунула посох — длиной почти в мой собственный рост — в чехол, закрепленный сбоку вещевого мешка.

Меня заставил вцепиться в посох страх неизвестности. В Иксии мне твердили, что моя семья мертва и я никогда не увижу своих близких. А я втайне мечтала, что найду новых родителей, братьев и сестер, которые будут меня любить и окружат заботой. Я забыла эту свою мечту, лишь когда Могкан и Рейяд взяли меня в оборот, стремясь отнять душу; а затем появился Валекс — и ни в какой иной семье я теперь не нуждалась.

— Ошибаешься, — проговорила Айрис. — Семья поможет осознать, кто ты и что ты. Ты просто не представляешь себе, насколько эти люди тебе нужны.

— Ты вроде говорила, что читать чужие мысли — нарушение Этического Кодекса. — Я разозлилась. Почему она лезет мне в голову?

— Между нами существует связь наставника и ученика. Ты сама, по доброй воле, открыла путь к своим мыслям, приняв меня в качестве наставницы. И теперь проще остановить водопад, чем разрушить эту связь.

— Не припомню, чтоб открывала какой-то путь, — буркнула я.

— Если б ты приложила сознательное усилие, ничего бы не вышло, — объяснила Айрис. — Ты доверилась мне и внутренне приняла — пожелала, чтоб я стала твоей наставницей. Это все, что нужно для создания связующей нити. Я не сую нос в твои потаенные мысли и воспоминания, но улавливаю то, что лежит на поверхности.

Я не успела ответить: вернулся зеленоволосый страж.

— Идите за мной, — велел он.

Мы двинулись сквозь древесные кроны. Бесконечные комнаты, мостики, коридоры. Стоя на земле, нипочем, не заподозришь, что высоко над головой находится такой огромный лабиринт. Однако мы не встретили в комнатах ни души. Я внимательно приглядывалась ко всему, что попадалось на глаза. Залтана украшали свое жилье дарами джунглей. В дело шли скорлупа орехов, сушеные ягоды, травы, прутья, листья — из всего этого с большим искусством были сплетены занавеси на стенах и обложки для книг, изготовлены сундуки и шкатулки, даже статуэтки. В одном месте стоял склеенный из черных и белых камешков знакомый мне длиннохвостый зверек-древолаз.