Не помню, на каком дубле Зюзькин заметил, что что-то подобное с ним давеча уже было, потому что Бизнесмен Альбертович в иные дни успевал заказывать комиссию на отход дважды. Открытие поразило его, как выпавший из календаря спутников Магеллана день поразил умы ученых мужей того времени.

— Ничего без меня сделать не можете, — как Америго Веспуччи Колумбу, заявил Зюзькин Сереге, и, разогнав со своей ллойдовской мицы вертолеты, убыл на берег.

Зюзькин не был бы капитаном повышенной проходимости, если бы его ставили в тупик всяческие нестыковки между морским и речным Регистрами Союза ССР. Если высокие договаривающиеся стороны за семьдесят лет советской власти не нашли времени обсудить, сколько спасательных плотов с каждого борта должны автоматически раскрыться на глубине четырнадцати метров над затонувшим вследствие непреодолимого воздействия стихии судном, и следует ли моряку представать перед Николаем Чудотворцем в спасательном хомуте отечественного производства, или во франтовском польском спасжилете, а регулярное судоходство, тем не менее, поддерживалось все семьдесят лет за исключением военного времени и эпидемий холеры в Одессе, значит существовали секретные фарватеры для выхода из Одесского порта в открытое море, в обход капитана порта и Герцена.

Нет, не даром "проходимец" звучало похвалой в устах Зюзькина.

В 14.00 он убыл с борта.

В 14.40 мы, растянувшись цепочкой по причалу, перегружали с парусника "Дружба" мешки с канадскими гидрокостюмами.

В 15.30 Регистр уже был на борту, и еще с причала убедился, что количество спасательных плотов на нашем левом борту удвоилось и соответствует более жестким требованиям к классу МСП (200 % с каждого борта). В том, что количество плотов спасательных надувных по правому борту уменьшилось до 0 %, капитан Зюзькин убедиться ему не дал, грамотно проложив курс на шлюпочную палубу через капитанскую каюту, и вовремя отдав команду: "Света, кохвэ!"

Кофепитие затянулось до того, что наш со Спортсменом мировой рекорд в скоростном перетягивании четырех плотов с борта на борт так и не был засвидетельствован судейской коллегией.

В 15.50 дистанционно управляемый по переносной радиостанции механик дистанционно включил и дистанционно выключил насос, услышав в динамике щелчок прикрепленного накануне на верхней палубе макета переключателя выдачи топлива.

Потом последовал тщательный подсчет количества гидрокостюмов и калькуляция в столбик суммы из членов экипажа по штатному расписанию и армянского многочлена.

С 15.55 до 16.37 Регистр Союза ССР продолжил кофепитие, и нахлестался кофию до того, что забыл свой портфель с гречкой и майонезом в капитанской каюте, и едва был пойман вахтенным у трапа при попытке покинуть судно в лоцпорт противоположного к берегу борта.

16.50–17.01 — Стоим в прежнем положении. Возобновлены работы по погрузке гидрокостюмов. Всего отгружено на учебный фрегат ОВИМУ "Дружба"- 30 (тридцать) комплектов.

16.59 Неожиданное повторное прибытие на борт Регистра Союза ССР за забытым в капитанской каюте портфелем.

17.00 Регистр отзывает ранее составленный акт освидетельствования судна. Капитан Зюзькин уведомляет Регистра, что в данный момент Акт с нарочным вахтенным помощником отправлен капитану Одесского морского порта и предлагает выделить матроса из палубной команды в сопровождающие для облегчения ориентации Регистра в пространстве и сокращения сроков перехода либо до портнадзора, либо до стоянки такси на усмотрение Регистра. Регистр ставит капитана Зюзькина в известность о том, что Акт все равно будет отозван в официальном порядке не позднее, чем в 0800. Капитан Зюзькин отзывает гречку и майонез.

17.14 Капитан Зюзькин убыл для оформления отхода в портнадзоре.

17.15 Комиссия в составе боцмана Юрика, второго механика Дяди Федора и старшего помощника Сереги начала самодосмотр судна для выявления посторонних лиц и предметов, запрещенных к вывозу. Обнаружены трое лиц женского пола и пять лиц мужского пола, три ящика водки и ящик черной икры в каюте N 13.*Запись ошибочна. Одно из лиц мужского пола является фрахтователем судна Б. Альбертовичем. Икра и водка входят в судовые запасы для питания армянского населения на переходе Одесса-Пирей.

17.30 Комиссия закончила работу. Посторонних лиц, и предметов, запрещенных к вывозу не обнаружено.

Вернулся Зюзькин. Учись, Серега, пока батька жив, говорит.

Рассказывает.

Мол, капитан порта даже обрадовался, когда Зюзькина увидел. Чего не заходишь, капитан, спрашивает. Что, устранил уже всё? Молодец! За четыре дня всего-то справился. Тут ваш "Днепровец четвертый", мол, две недели на внешнем рейде из-за ерунды какой-то проторчал.

И Регистру уже успел предъявиться? Отход уже оформляешь? Ну, совсем молодец, не чета бюрократам вашим ГУРФовским. Две недели всё доказать нам пытались, что судно укомплектовано пиротехникой согласно норм вашего регистра карманного. Да купили б на Привозе уже эти три ракеты несчастных, простой судна — куда дороже обходится.

А ты, капитан, молодец. Сразу видно — кооперативный моряк. Быстро отстрелялся. Да не спеши, теперь уж чего. Утром уже отойдешь. В пятницу, вон, даже по приметам в море нехорошо выходить.

А Зюзькин-то прикинул уже, что Регистра ему опасаться вроде как и нечего, раньше двенадцати часов понедельника официальный порядок его никак не сработает, но в субботу снова Герцен на вахте, как бы еще чего не накопал экстрасенс пришельческий. И отвечает капитану порта. Спасибо, мол, я не суеверен. Тот рассмеялся и дал портнадзору добро.

— Ну что ты, Серега, как Станиславский? Заладил: не верю, не верю. Вахту у трапа пойди проверь. Сейчас таможня прибудет.

Торчу я с этих пророков. Иной такого накаркает, что ему же самому лучше сразу в петлю залезть, если хоть десятая часть из предсказанного сбудется. А он, бедолага, еще и расстроен бывает, если греки не сожгут родную Трою точно в предсказанный им день.

Вот и старпом повеселел даже, когда увидел, кто в этот раз старшим смены таможенников приехал. Напевать даже стал. Свою любимую. "Нет, мой милый, никуда я не уеду… "

Имел он счастие познакомиться с мадам Тамарой задолго до дня сурка.

— Я тогда еще третьим помощником был на пассажире. Шли на Дунай, границу в Одессе закрывали. Однокашник ко мне в гости зашел, посидели… Короче, не успел судовую кассу в трансфлот сдать, а таможня уже на борту. Сейчас-сейчас, быстрее лани лечу сдавать — обещаю. А она мне говорит, да зачем, мол. Ты сейф просто опечатай и сумму задекларируй. Я и не знал, что так можно. В общем, как только я ее же совету последовал, так и был пойман с поличным на месте преступления. Сама же и поймала контрабандиста. А я еще как раз зарплату не выдавал народу, сумма на кассе изрядная была. Такие дела.

— Так что, мой милый, никуда мы не уедем.

Аж расцвёл человек. Никакой «меланхолии и гиппохондрии». А мы со Спортсменом переглянулись:

— Да нет, — сразу понял Юрец, — там в шкиперской столько добра сверху навалено, никакая Тамара за день не перекидает. Но заволновался, смотрю, боцманюра. Раскраснелся. Ещё немного, и сам эту мадам Склодовскую-Кюри с рентгенами во взгляде в шкиперскую повел бы. Она ни здрасте, ни пожалуйста, только на борт ступила, сразу: "Куда?" — спрашивает. В смысле, как в каюткомпанию для начала попасть. А боцманюра понял так, что сразу — на место преступления. Хорошо, старший из армян со своим американским президентом перехватил ее у дверей. Смерила мадам его взглядом, как кролика — от ушей до хвоста:

— Доллары в декларацию занесены? — спрашивает.

Да, старпом мог быть удовлетворен. Первое апреля продолжалось по полной программе.

Собственно, то что уже никто никуда не едет, стало ясно минуте на двадцатой работы комиссии. Армяне, подвергнутые досмотру с пристрастием, позиция за позицией теряли вкус к путешествию по историческим местам Греции. Разве сунешься в Акрополь, не имея за душой ни одной электродрели? Или в храм Посейдона на мысе Сунион без сотни махровых полотенец? На Агоре засмеют. Когда же мадам инспектор проявила себя еще и как ценитель живописи, ни о каком шоп-туре в Грецию уже и речи не было. Видимо это паломничество к горе Олимп было задумано с тайной целью посрамить обитель языческих богов видом библейско-армянской святыни.