— Она сейчас в Данрате? С удовольствием с ней бы познакомился.

— Этого не будет, — категорически ответила Джейн.

Немного опешив, Дэвид сказал:

— Подозреваю, что у тебя есть еще причины, кроме той, что деревенский парень из провинции не вяжется с замком.

— Если бы ты не был мне нужен в качестве пилота, то не знаю, удержалась бы я от искушения стукнуть тебя камнем по голове, — с жаром ответила Джейн. — Моя мать мудра, как и любая мать. Она поймет, что мы были любовниками, и, конечно, в ней взыграют материнские интересы. Я… я не смогу это выдержать.

— Да, теперь я понимаю, какое преимущество иметь родителей, не владеющих магией. — Дэвид был разочарован, но понимал Джейн. Еще года не прошло, как она потеряла жениха, неудивительно, что ей нужно время. Представить матери нового и явно одурманенного любовью мужчину — это серьезный шаг.

Они подошли к самолету, Дэвид помог Джейн подняться в кабину. Он только надеялся, что время для них не кончится.

Возвращение в Данрат было ничем не примечательным, если не считать сильного встречного ветра, замедлявшего полет. К тому времени, когда Дэвид посадил «фокс», солнце уже опустилось. Он подрулил к ангару, Джейн выбралась из самолета, чтобы распахнуть двери.

Ее записка по-прежнему лежала на полу. Когда Дэвид закатил самолет, Джейн сказала:

— Никто не заметил отсутствия «фокса». Когда буду в Данрате, я пополню запасы топлива и продовольствия.

— И автомобиль там, где мы его оставили. — Дэвид похлопал по крылу: — Отличный самолет. Удача, что мне довелось на нем полетать. — Сняв шлем, он вручил его Джейн, волосы его были чудесно взъерошены. — Слишком поздно для поездки в Рослин. Отправимся на ферму, или тут есть место получше, чтобы переночевать?

— Ферма — лучшее место, — ответила она. — Мирное и уединенное. По пути я куплю в деревне рыбу и жареную картошку.

Дэвид согласно кивнул, но ей не нравилась сосредоточенность на его лице. Рано или поздно им придется поговорить. Она надеялась отложить этот разговор до тех времен, когда не будет так опустошена.

Она все равно его отложит. Лучше распрощаться с улыбкой и уйти не оглядываясь. Но даже после столь краткого знакомства она понимала, что Дэвид этого не позволит. К несчастью.

Рыба и картошка были отличными. Дэвид съел все до крошки.

— Здорово, что ты взяла тройную порцию. День был тяжелый.

Джейн, зевая, прикрыла рот рукой. В свете ламп она была невероятно красива, с распущенными рыжими волосами и серьезными, печальными глазами.

— Я готова спать сутки напролет.

Дэвид вслед за ней поднялся и мягко спросил:

— Мне лечь на полу?

— Конечно, нет. — Она прижалась к нему. — Зачем напрасно терять оставшееся нам время?

Его тело ответило с неукротимостью, едва не сокрушившей его здравомыслие. Зарывшись лицом в ее шелковистые волосы, он спросил:

— Почему ты поступаешь так, будто время ограничено? Мы оба в отпуске и можем провести ближайшие десять дней — вместе. Ты работаешь в Лондоне, я в Кенте. Мы не можем увидеться снова? — Он взглянул на часы. — И даже еще лучше… поскольку двадцать четыре часа уже прошло. Выходите за меня, леди Джейн Макрей. Тогда мы сможем заказать один номер в отеле, и никто не станет, вопросительно поднимать брови.

Она застыла в его объятиях.

— Нет! Я… не могу. После смерти Филиппа я поклялась не заводить серьезных отношений до конца войны. — Джейн печально смотрела ему в глаза. — Ты ведь знаешь, как быстро может настичь смерть на войне. Я не переживу, если опять отдам свое сердце и оно снова разобьется вдребезги.

— Смерть всегда возможна, даже в мирное время. — Дэвид гладил ее по спине, стараясь расслабить напряженные мышцы. Джейн была такая реальная, такая настоящая, и невозможно было поверить, что после этой ночи он может больше никогда ее не встретить. — И если уж мы затронули тему сердца, то о моем говорить поздно. Я люблю тебя, Джейн. То, что это произошло так быстро, это, возможно, очередной дар Грааля, но это реально. Это правда. И это навсегда.

— Ты уверен, Дэвид? — тихо спросила она. — Связь между нами может исчезнуть, как только мы вернем Грааль.

Он с серьезным видом задумался на несколько секунд, потом тряхнул головой:

— Нет. Этого не случится. Не со мной. Ты погубила меня для других женщин, леди Джейн. — Он нежно погладил ее щеку. — Но обратное вполне возможно. Ты, должно быть, постоянно встречаешь мужчин, которые куда интереснее меня.

— Нет. — Глаза ее расширились. — Нет!

Он шумно выдохнул и, почти страшась ответа, спросил:

— Твоя интуиция подсказывает тебе, что твое чувство ко мне вызвано Граалем и продлится только два дня?

Дэвид боялся, что она скажет «да». Вместо этого по ее лицу текли слезы.

— Я… я, наверное, люблю тебя, Дэвид. Но я не вынесу сейчас любовной связи. Возвращайся в свою эскадрилью. Встречайся с другими женщинами, если хочешь. И если мы выживем в этой ужасной войне, ты сможешь снова сделать мне предложение. Если захочешь.

— Ты оправишься после смерти Филиппа и выйдешь за человека менее опасной профессии. В неудачное время я тут оказался.

— Никого другого не будет, Дэвид. Клянусь.

— Если мы оба уверены, что не передумаем, почему бы не объявить о помолвке? — Он поцеловал ее ухо. — И тогда я буду называть Тебя своей невестой, а не подругой.

Джейн вздрогнула.

— Я теперь суеверная насчет помолвки. В прошлый раз она плохо кончилась.

Он печально улыбнулся:

— Ты обычно такая спокойная и так логично рассуждаешь, что я нахожу твое суеверие очень симпатичным. Я только хочу, чтобы оно не была только суеверием.

Вздохнув, она прижалась щекой к его плечу.

— Прости. Я хотела бы быть достаточно храброй, чтобы сказать «да». Но… я не отваживаюсь.

— Мы такие, какие, есть, леди Джейн. — Он обнял ее, пытаясь запечатлеть в своей памяти ощущение ее тела. — Я летчик-истребитель, мой инстинкт велит мне брать жизнь сейчас, потому что завтра может не наступить. А это противоположно твоим чувствам.

— Хватит разговоров. — Она подняла лицо для поцелуя. — У нас есть сегодняшняя ночь. Давай не будем терять ни минуты.

Они и не теряли.

Последний раз они занимались любовью на рассвете. Дэвиду было невыносимо думать, что он, возможно, больше никогда не испытает такой радости и полноты чувств. Даже временно утолив страсть, он хотел видеть и слышать Джейн, касаться ее.

Одеваясь, он бранил себя за эгоизм. Как он мог обрекать любимую женщину страдать от любви к нему, когда может погибнуть в горящих обломках самолета, как ее первый возлюбленный? И все-таки он не мог сдержать тоски, потому что Джейн завладела его душой, хотела она того или нет.

Они быстро позавтракали чаем со сдобными булочками, купленными накануне в деревне. Поскольку Дэвид отдохнул, на этот раз машину вел он. Через полчаса Джейн заметила:

— Ты более консервативный водитель, чем я.

— У меня для полетов есть настоящий самолет, так что мне не нужно проверять, смогу ли я взлететь на «моррисе», — парировал он.

Она рассмеялась:

— Чудесное утро для поездки, правда? Вчера ты летал над горной частью Шотландии, а сегодня впервые едешь по ней при дневном свете.

— Действительно красиво. — Дэвид взглянул на поток, срывавшийся с холма настоящим водопадом. — Здесь это называют ручей, — припомнил он. — Я чувствую зов предков, хотя они два века назад отправились в Канаду, за ними по пятам гнались королевские войска, чтобы повесить как бунтовщиков.

— Я рада, что они оказались быстрее. Но Шотландия остается у человека в крови независимо от того, как далеко он уехал.

Дэвид подумал было попросить ее быть его гидом до конца отпуска, но сумел удержать язык за зубами. Надоедливые попытки заставить такую независимую женщину, как Джейн, изменить намерения только укрепят ее в своем мнении.

Лучшая стратегия, которую он смог придумать, — это оставить ее в покое на шесть месяцев. Потом он навестит ее, если она хочет его так же, как он — ее.