— Почему?

— Любовь, наверное, тоже эгоистическое чувство. Выбери я себе другую профессию, у меня исчезли бы контакты с отцом, а значит, и мать перестала бы с ним видеться вообще. — Барбара нахмурилась. — Несмотря на то что мне нравится играть на сцене, а благодаря тебе я прорвалась в кино, поверь, Барбара Молик все равно немного чувствует себя не в своей тарелке. Вернее так: роли забирают меня, вычерпывают до дна, опустошают. Меня пугает, что мое личное Я перестает существовать, выхолащивается. Не могу еще сказать, прекращу ли играть совсем, но собираюсь взять тайм-аут, чтобы спокойно подумать, как жить дальше…

Барбара бросила взгляд на пустые чашки.

— Хочешь еще кофе? — спросила она, отстраняясь от Шарона, все еще прижимавшего ее к себе.

— Не откажусь.

Барбара взяла чашки. Приготовление новых порций кофе было хорошим предлогом, чтобы встать с широкого кресла, где только обнявшись и можно было вдвоем поместиться.

— Знаешь… — вскинулся Айк. — Ты вскочила сейчас точно так же, как семь лет назад в отеле «Бурбон». Решительно и резко.

— А я могла вести себя по-другому? Я чуть с ума не сошла, когда ты демонстративно отказался переспать с девушкой, готовой для тебя на все.

— Так ты этого хотела?! — взволнованно воскликнул Айк.

— Мечтала о близости с тобой, мучилась непреодолимым желанием, бродившим в молодой крови.

— Черт побери, — выругался Айк. — Какого же дурака я свалял! Мне показалось, ты хочешь, чтобы я женился.

От неожиданности Барбара рассмеялась.

— Что за нелепая фантазия?.. Мне едва исполнилось восемнадцать, и я пока думать не думала о замужестве. Меня тянуло к тебе, хотя мы даже еще не целовались. Поцелуи снились мне по ночам, мерещились во время наших совместных прогулок.

— Да, но Джессика сказала…

— Что? — быстро спросила Барбара, когда Шарон мрачно замолчал. — Я понимаю, твоя эффектная адвокатша все еще интересует тебя, однако…

— Она меня не интересует.

— Когда ты недавно говорил о ее семейных делах, ты явно был обеспокоен. Я очень хорошо запомнила твою реакцию! — отрезала Барбара.

— Если ты наберешься терпения, — хмуро сказал Айк, — я все объясню.

Она механически протянула ему чашку свежего кофе и, глубоко вздохнув, села в кресло напротив.

— Мне придется начать издалека, — медленно сказал Шарон. — До встречи с Джессикой, у меня был роман с одной девушкой. Она работала в области рекламы, я в театре, кино, и ни один из нас не собирался вступать в брак, хотя мы жили вместе. Однажды ей предложили работу в Калифорнии, я оставался в Нью-Йорке — жизнь заставила нас расстаться, хотя наши отношения складывались прекрасно. К тому времени я уже был знаком с Джессикой через общих друзей, и когда она узнала, что я свободен, позвонила, пригласила на официальный обед в своем адвокатском офисе. После этого мы с ней изредка куда-нибудь отправлялись.

— Ты ее приглашал?

Шарон покачал головой.

— Нет, всегда она. По характеру Джессика человек очень активный, — сухо добавил он. — И я очень скоро понял намеки на более серьезные отношения. Не скрою, мне было приятно в ее обществе, но Джессика не в моем вкусе.

— Неужели? — усмехнулась Барбара.

— Она слишком боевая, чересчур напористая и жесткая… В любом случае, я не собирался, едва закончив один роман, сразу же начинать другой. Джесс держала меня на довольно коротком поводке. Я готовился к съемкам фильма, искал актеров, много работал. Когда же понадобилось слетать сначала в Лондон, потом посмотреть Анджея Молика на сцене в Париже, я радовался своим отлучкам. Думал, они охладят ее пыл. Но не успел я распаковать чемоданы в «Бурбоне», как Джессика уже была на проводе.

При этом воспоминании Айк чуть поморщился.

— Она звонила мне каждый день, интересовалась, что делаю, где бываю… Я рассказал, как гуляю по городу с очаровательной юной девушкой, готовящейся вот-вот стать актрисой.

— Ты рассказал Джессике обо мне, чтобы специально подчеркнуть свободу от каких-либо обязательств по отношению к ней? Я правильно поняла?

— Да, что-то в этом роде, но еще и потому, что мы с тобой на самом деле чудесно проводили время. И искренне поделился с ней своими впечатлениями. Результатом же оказался внезапный приезд Джесс в Париж и предложение немедленно закрепить браком наши отношения.

— Вот это да!

— Мне было безумно неловко и даже жаль ее самолюбие, поэтому я постарался уклониться довольно мягко… Помнишь, я появился с ней на вечеринке в доме Анджея? Мог ли я предположить, что, встретившись с тобой, она расценит Барби Молик как соперницу, мечтающую выйти за меня замуж? Она так прямо и заявила — ты охотишься за мной, а я, дурачок, к тому же слепец! Я, правда, ответил, что не верю, что это бред ее ревнивого воображения, однако чуть ли не через день ты явилась в «Бурбон» сама и вела себя…

— Боже мой! Да мне было плевать! Будь ты трижды женат и имей кучу детей, я все равно пришла бы к тебе…

— Ты ввергла меня в панику.

Барбара невесело улыбнулась.

— А знаешь, ту двусмысленную ситуацию спровоцировала сама адвокатша… На вечеринке она сказала, мол, тебя очень «забавляет», что Париж Шарону открывает наивная студентка…

Айк отрицательно покачал головой.

— Я никогда так не говорил. Наши прогулки с тобой доставляли мне искреннюю радость.

— Мне тоже. Но Джессика Блум все же заронила в мою душу зерно сомнения. Если ты в самом деле считаешь Барбару Молик чем-то вроде младенца, я незамедлительно решила доказать тебе, что уже взрослая, созревшая для любви девушка.

— С помощью того вызывающего платья, в которое ты вырядилась, тебе это прекрасно удалось, — сухо подтвердил Айк. — Конечно, я отдаю себе отчет, что твой порыв я остановил вызывающе резко…

— Ты оскорбил меня грубым высокомерием. Унизил, — с болью произнесла Барбара.

— Наверное. Я был в шоке! Сначала на меня насела Джессика, потом появляешься ты… И обе с явным намерением отвести под венец. Атака со всех сторон! Я хотел пытаться объяснить, что брак дело серьезное и что нельзя с места в карьер принимать такие решения, но ты убежала. — Айк на секунду задумался. — Я не знал, как быть. Я не мог уже встретиться с тобой. Мы же с Анджеем почти сразу улетели на съемки в Голливуд… Я работал, а ты все не шла у меня из головы. Когда же до меня докатились слухи о твоем романе с этим старым ловеласом, я просто взбесился от ревности.

— Ты… ревновал? — изумилась Барбара. — Я понимаю, что немного нравилась тебе, однако не до такой степени, чтобы…

— Дурочка! — воскликнул Шарон. — Я влюбился в тебя по уши.

Барбара глянула на него с сомнением.

— Да, влюбился, хотя тогда еще до конца не понимал этого, впрочем, как и многие годы спустя.

— И когда же наконец понял? — напряженно спросила Барбара.

— Когда мы в Нью-Йорке сначала репетировали эпизоды сценария, а однажды занялись любовью… Это уничтожило всякие сомнения. Думаю, я подсознательно выбрал именно тебя на роль главной героини фильма. Твое лицо, твоя фигурка, твои волосы и глаза неотступно рисовались в моем воображении. В Голливуде полно актрис, а я помчался в Париж, чтобы увидеть тебя в том самом спектакле на Елисейских полях, за который ты получила свою первую актерскую премию. Я долгие годы избегал появляться там, хотя с упорством маньяка покупал парижские газеты в надежде встретить твое имя. У меня лопнуло терпение! Я полагал, если увижу тебя воочию снова, это может оказаться для меня целительным противоядием… и ошибся… Прошло семь лет, а душа моя была заполнена тобой до краев. Ты была так трогательна и прекрасна на сцене. От тебя так и веяло чистотой, свежестью, пленившими меня окончательно… Знаешь, я благодарил судьбу за то, что она дала мне возможность снять фильм с твоим участием, когда Боб Прайс слег с инфарктом.

— Мне показалось, тебя пришлось уговаривать начать съемки. Разве не так?

— Я торговался по своим соображениям, а вообще согласился бы на любые условия. Твой театральный агент, Макс Авери, сказал, что у тебя нет мужчины, поэтому я решил попытать счастья и посмотреть, как у нас будут развиваться отношения. Но когда мы встретились, ты была столь враждебно настроена… И мой первый поцелуй… — Шарон отвел взгляд. — Ты не проявила никакой реакции.