— Вы не собираетесь пойти сегодня вечером к яхт-клубу посмотреть фейерверк? Или ваш день уже закончился?

— Я… я еще не решила, — пролепетала Анет.

По правде говоря, она не чувствовала себя такой уж уставшей. Праздничное гуляние начнется только в десять вечера, а пока можно принять горячий душ и выпить крепкого кофе. А возможно, удастся и вздремнуть хотя бы часок. К тому же завтра можно спать сколько угодно после ночного дежурства. Ради Энди она готова сегодня пожертвовать парой часов.

— А вы пойдете туда?

— Думаю, что да. — Бархатный голос Стэна обволакивал. — Возможно, увидимся на причале.

— Я… я была бы рада.

Ладонь Стэна легла ей на плечо, а пальцами другой руки он стал нежно водить по щеке Анет. У нее было ощущение, что по телу плавно растекается теплая, слегка пьянящая жидкость. Захотелось свернуться калачиком и улечься, подобно преданной собачонке, у ног Стэна. Но вот его голова склонилась еще ниже, и он приник к губам женщины. Ее веки опустились, и весь мир ушел куда-то в небытие, когда губы Стэна властно завладели ее ртом. Она не знала, сколько длился этот фантастический, сладостный момент, заставлявший думать только об одном — лишь бы он не кончался. Анет горячо отозвалась на поцелуй.

Подбадриваемый ее отзывчивостью, Стэн положил ладонь на затылок Анет и, прижав ее голову к себе, глубоко и проникновенно поцеловал. Он раздвинул языком ее губы и, скользнув внутрь, стал ласкать мягкий, податливый язык, постепенно углубляясь все дальше. Она сладко простонала, придя в восторг от неожиданного ощущения, и начала жадно целовать Стэна, дрожа всем телом от эротических ощущений, о которых до этой минуты не думала, она даже и представить себе не могла, что способна испытывать большее удовольствие. Сейчас она купалась в нем.

Стэн шумно втянул воздух и немного откинулся назад, чтобы посмотреть на Анет. Его глаза горели страстным огнем. Он снова припал к ее губам с неистовой силой, заставив прижаться к его могучей груди…

— Куда ты там запропастилась? Черт, кого это ты целуешь?

Недовольный ребячий голос медленно проникал в сознание Анет, затуманенное страстью. То же самое, очевидно, происходило и со Стэном, который неохотно оторвался от женских губ и поднял голову. Из груди женщины невольно вырвался вскрик недовольства; он прозвучал тоскливо и был похож скорее на хныканье обиженного ребенка. Анет заметила, как у Стэна, словно от боли, скривилось лицо, а руки не отпускали, как бы утверждая его право на нее.

Затем ее взгляд переместился к веранде, на которой замер Энди, явно недовольный пренебрежительным отношением сестры к нему. Анет стояла, тесно прижавшись к Стэну. Наконец оба опустили руки и отпрянули друг от друга.

— Почему… почему ты шпионишь за мной, Энди? — Анет никак не могла восстановить дыхание после страстного, продолжительного поцелуя. Господи, да что там дыхание! А где же остатки ее разума?

Обернувшись к Стэну, она смотрела, как он быстро провел ладонями по волосам и, прищурившись, оглядел с ног до головы паренька, стоявшего в небрежной позе.

— А ты кто такой, черт возьми? — требовательно спросил он.

Худое лицо Энди передернулось от неожиданности. Затем мальчишка напыжился, вытянулся в струнку — он был гораздо выше сестры — и бросил презрительно:

— Я ее брат, ты, недоделанный.

— Не смей так разговаривать! — выкрикнула Анет, шокированная поведением брата. А тот подошел к сестре и взял ее за плечи длинной худой рукой, словно защищая от чужака, вторгшегося на их территорию.

— Там Патрик звонит тебе, — сказал он, подчеркнув слово «Патрик».

Стэн стоял, уперев руки в бока. Он снова выглядел собранным, внутреннее состояние выдавали только глаза, из карих превратившиеся в черные, да напряженное выражение лица.

— Что еще за Патрик? — прорычал он.

— Ее жених, — хихикнул Энди в ответ.

— Какая муха тебя укусила? — сердито проговорила Анет и добавила: — Звонит мой друг.

Стэн нахмурился, брови его сошлись на переносице. Что за злой огонь мелькнул у него в глазах?

— Родственник, что ли? — спросил он Энди.

— Я же сказал — жених! — нетерпеливо повторил тот.

— Прекрати! — Анет хлопнула его по руке. — Патрик просто мой друг. А этот маленький чертенок действительно мой брат.

— Заботливый парнишка, как я вижу, — Стэн сделал шаг вперед и протянул мальчику руку. — Я — Стэнли Мэнсфилд. Подвез твою сестру из больницы после тяжелого дежурства.

— Стэнли? — пробормотал Энди, как-то сразу присмирев. Он скосил взгляд на сестру. Что-то неуловимое промелькнуло между мужчиной и подростком. Анет не могла определить, что именно. Но что бы там ни произошло, это было чисто мужское дело. Видимо, твердый, решительный взгляд незнакомца заставил ощетинившегося паренька подчиниться его воле. Он неуверенно протянул костлявую кисть и ощутил крепкое рукопожатие.

— Я… это… здрасьте.

Как быстро Энди вспомнил о хороших манерах, подумала Анет. Она заметила, что брат до сих пор держит руку у нее на плече.

— Я, пожалуй, поеду, — тихо сказал Стэн. — Увидимся позже.

— Да, да, до встречи. — Анет протянула ему руку, тот слегка сжал ее нежные пальцы, спустился по ступеням веранды и направился к джипу. Зажглись фары, и через мгновение автомобиль исчез за поворотом аллеи.

— Анет, на что ты там смотришь? Ты действительно целовала этого типа? Я никогда не видел раньше, чтобы ты делала это. Ты что, забыла, что я тебе сказала? Патрик ждет у телефона, если еще не повесил трубку.

— Что? — растерянно произнесла Анет. — Ах, да.

Брат прав. Ее еще никогда так не целовали. Что же это был за поцелуй, в самом деле? Он выворачивал всю душу наизнанку и лишал покоя.

Ей захотелось крикнуть мужчине, только что уехавшему на джипе: «Эй, вы забыли вернуть мне мое сердце».

Вздохнув, она направилась в гостиную к телефону.

— Анет, я принес тебе кофе, как ты просила. Ты спишь?

Она отчаянно пыталась выбраться из черной ямы, в которую погрузилась какое-то время тому назад. Все отчетливее воспринимая нетерпеливый голос брата, Анет стряхнула с себя последние остатки сна.

— Мм, кофе. Спасибо, котик. — Она подняла голову с подушки. Энди поцеловал сестру несколько раз в плотно закрытые глаза.

Анет высоко ценила его отношение. Между ними существовала очень тесная внутренняя связь. Он вел себя необычно для строптивого четырнадцатилетнего юнца, без всякого стеснения проявлял свою любовь к сестре и заботу о ней. Когда что-нибудь случалось, был тут как тут, подобно заботливой наседке. Достаточно вспомнить, как он вылетел на веранду, увидев сестру в объятиях незнакомого мужчины. Перед глазами Анет возникла недавняя сцена, и она простонала:

— Мне надо ополоснуться. Если я не приму душ, Энди, то никогда не проснусь.

— Я приготовлю тебе ванну. Пока ты встанешь и отойдешь ото сна, вода нальется, — ворковал брат. Кровать спружинила, когда он вскочил и помчался в ванную.

Анет села в постели, потянулась и так широко зевнула, что хрустнули скулы. В прошлом году Энди ходил к заливу смотреть фейерверк с семьей своего лучшего друга. Но в этом году Мелвиллы уехали на каникулы в Монтану, и брату не с кем было пойти в яхт-клуб, кроме как с ней. Он был недостаточно общительным, чтобы отправляться куда-нибудь в одиночестве.

Не прошло и пяти минут, как Энди вернулся.

— Все готово! А Патрик будет у нас через полчаса.

Анет поморщилась, оглушенная слишком громким голосом брата.

— Хорошо, милый, спасибо. А теперь иди, дай мне приготовиться к вечеру. Не забудь, мы пробудем там только до двенадцати. У Патрика было мало времени на отдых после дежурства, да и я спала недостаточно, чтобы…

— Знаю, знаю, — перебил ее Энди. — Два часа — куча времени. Главное, не задерживайся, а то мы пропустим самое интересное — начало.

Брат ушел, а Анет стала бесцельно ходить по своей большой уютной спальне, чувствуя себя старой и разбитой. Ну ничего, поспав час, вполне выдержит двухчасовую прогулку по берегу залива. Проведя несколько минут в теплой ванне, она почувствовала, что пришла в относительную норму. Веселье было недолгим, но приятным.