Хватаю DVD и рысью несусь в отдел классики.
— О'кей, — запыхавшись, сообщаю Джейку. — Как ты относишься к попытке Адама Сандлера сняться в серьезном фильме? Я слышала, он на удивление хорош в этой роли.
— Точно! — Джейк тычет пальцем в диск, который у меня в руках. — Просто потрясающий! Я видел в кинотеатре. Вам необходимо как-нибудь посмотреть его. Вам понравится.
— Ладно. — Откладываю диск. — Спасибо.
— Эй, а что насчет этого? — И протягивает мне «Как без особых усилий прёуспеть в бизнесе». — Роберт Морс действительно забавен. Похож на молодого Джима Керри.
— Давай попробуем. — И я вновь бреду в отдел новых поступлений.
— Аманда, а помнишь, как тебе понравился «Мулен Руж»? — спрашиваю я.
— Ой, да. Там такая дивная Николь Кидман!
— О'кей, ну, тогда, может, возьмем мюзикл? Я имею в виду настоящий мюзикл? — И показываю ей диск. Она изучает его, наморщив носик.
— Сара, он вышел в 1967-м. Нас с тобой тогда даже на свете не было! — Двумя пальчиками отодвигает подальше провинившийся диск. — Скажи Джейку, что я хорошо отношусь к классике. Но она должна быть не старше 1980-го.
— Ладно. — Забираю диск, сую его под мышку. Всем стоять! Нелегальный телефонный звонок! Включаю телефон. — Да?
— Сара?
— Да.
— Это Дэвид Мортон.
— Дэвид?..
— Дэвид Мортон. Из школы Пондероза.
Я взвизгиваю:
— Ой, Дэвид! — Я трепещу от мучительных воспоминаний. Толстый язык Дэвида Мортона проникает мне глубоко в ухо, потные пальцы щиплют и тискают бедра. Грубые руки проникают под лифчик, несмотря на мои попытки оттолкнуть его.
— Были времена, да?
Воровато оглядываюсь. Я в отделе фильмов ужасов.
Безопасно. Наклоняюсь пониже, чуть приседаю и шепчу прямо в трубку:
— Да уж. Действительно неожиданно. Как ты нашел этот…
— Я звонил тебе домой, довольно долго говорил с твоей мамой. Она дала твой номер.
— Здорово. — Звучит не так иронично, как мне хотелось бы.
— Слышал, ты в Нью-Йорке.
— Точно.
— Да ну? И у тебя есть кто-нибудь?
— Ну… — Встречаюсь с кем-нибудь? У меня есть парень? Наконец, просто хороший секс? — Ну, вообще-то ничего серьезного. А как ты?
— Забавно, но сегодня вечером я в Нью-Йорке.
О Боже!
— Правда?
— Экстренная командировка. Я тут всего на один вечер и подумал, что, если ты не занята, мы могли бы встретиться, выпить?
— Ой, Дэвид, извини. Я бы с удовольствием, но…
— Да нет, все в порядке. Не стоит извиняться. Я предполагал, что у тебя уже есть планы. Просто на всякий случай…
— Я польщена…
— Твоя мама сказала, что ты живешь с Амандой Рубенс. Правда?
— Вообще-то я…
— А что делает она сегодня вечером?
— Понятия не имею.
— Ага, ясненько. Передавай ей привет, о'кей?
— Конечно, передам. — Как же. — Будешь в Денвере, позвони. Буду рад встретиться.
— Здорово было бы. Но мне сейчас нужно бежать, Дэвид.
— О'кей, увидимся.
— Пока.
Поспешно отключаюсь.
— Вот она! — слышу голос Аманды.
Хватаю с полки первый попавшийся фильм, молясь, чтобы это не оказался «Калигула». И, обернувшись, оказываюсь лицом к лицу с Амандой. Из-за ее плеча выглядывает голова Джейка.
— Что ты делаешь в этом отделе? — интересуется он.
— Не знаю, думала, не посмотреть ли ужастик.
— Но мы уже выбрали. — Аманда надувает губы. Джейк демонстрирует DVD.
«Тутси». Почему это не пришло мне в голову?
Вопросительно смотрю на Аманду:
— Это интересно тебе?
— Я никогда не видела. — Она пожимает плечами. — Но слышала, что это забавно.
— Отлично. — Выпрямляюсь, отряхиваю коленки. — Давайте возьмем.
Выходим из лавки, когда солнце начинает клониться к закату. Просветы в облаках затягиваются розовыми шторками, уличные фонари облачаются в маленькие оранжевые шапочки. Воздух напоен электричеством. И я не могу одолеть желания скакать на одной ножке.
Прыжками, должна сказать, несправедливо пренебрегают. Это же идеальное сочетание ликующей непринужденности и полного безрассудства — или это одно и то же? Во всяком случае, это вид публичного выражения гедонизма, к которому следует прибегать как можно чаще. Подумайте, насколько счастливее стали бы все мы, если бы решили: «Наплевать на метро! Сегодня утром я отправлюсь на работу вприпрыжку!»
Не могу убедить Аманду и Джейка присоединиться к этой заячьей затее. Ну и ладно. Если у вас нет потребности скакать, никто не заставит вас. И я отправляюсь в путь, оставляя их позади.
— Ты уверена, что все в порядке? — осторожно спрашивает Джейк.
— Не беспокойтесь обо мне! — выдыхаю между прыжками. — Просто небольшой приступ Манни-Д.
— Что такое Манни-Д? — интересуется Аманда.
— Маниакальная… — Прыжок. — Депрессия.
— О Господи, — бормочет она. — Только ты способна изобрести забавное название для своего психологического расстройства.
С рекордным последним прыжком приземляюсь прямо перед своим домом. Затем выпрямляюсь и застываю неподвижно.
В уголке первой ступеньки, съежившись, украдкой затягивается сигаретой одно из самых печальных и несчастных созданий, какое я когда-либо встречала. Внезапно оно вскидывает голову и покрасневшими глазами присматривается ко мне сквозь челку. Я тихо вскрикиваю:
— Лори?
Дрожащими пальцами она закладывает прядь волос за ухо.
— Я… — Голос ее срывается. Она пытается еще раз. — Мне нужно поговорить с тобой.
Поворачиваюсь к Аманде. Та поспешно достает ключи.
— Увидимся дома. — Они с Джейком осторожно обходят зону отчаяния на первой ступеньке и исчезают за дверью.
— Что случилось? — спрашиваю наконец, устраиваясь рядом с Лори.
Губы ее дрожат.
— Меня уволили.
— О! — Помолчав, продолжаю: — И это все?
— Нет, Сара, я серьезно. Я не собираюсь возвращаться. — Лори моргает, сдерживая слезы. — Он назвал меня жирной.
— Нет!
— Да, именно так. — Голос ее вновь срывается. Лори замолкает на секунду, откашливается. — Сегодня утром он так разъярился, что вышвырнул в окно свой мобильный телефон. Я мгновенно вскочила в лифт, ринулась вниз и подобрала миллион этих долбаных кусочков. А потом он орал, чтобы я собрала телефон заново. И каким-то гребаным чудом я заставила эту штуку работать. — Лори кашляет, чтобы скрыть рыдания. — Но к тому моменту он выяснил, что пропустил важный звонок от какого-то режиссера из Лондона. Поэтому он швырнул телефон вновь, на этот раз в меня, и сказал, что никогда не пропустил бы звонок, если бы я побыстрее шевелила своей жирной задницей.
— Лори, это совершенно недопустимо!
— Я тоже так думаю. — Она шмыгает носом.
— Иди-ка сюда. — Обнимаю ее. — Все будет хорошо. Хочешь зайти?
— Не могу. — Лори качает головой. — Я должна поработать над своим резюме. О Господи! — Сигарета выскальзывает из ее пальцев, и она прячет лицо в ладонях. — Мое резюме!
— Знаю, знаю. — Нежно поглаживаю ее по спине. — Не переживай. Я помогу тебе. Я в последнее время поднаторела в этом деле. — Поднимаюсь и достаю ключи.
— Я правда, не могу остаться.
Лори с трудом встает, поправляет челку, разглаживает юбку. Меня поражает, как ей удается сохранять такую невозмутимость. На ее месте я превратилась бы в нечто бесформенное и постоянно рыдающее. Может, опыт научил Лори сохранять самообладание. Но думаю, это все же особый дар. Она еще раз глубоко вздыхает, прикрывает глаза и качает головой. Пууф! Краткий эмоциональный всплеск рикошетом отскакивает от нее.
— Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала. — Лори засовывает руку в сумочку, вытаскивает телефон и нетерпеливо смотрит на него. — Я знаю, что не удержусь. Включу его, чтобы проверить голосовую почту, и там окажется сообщение, чтобы я вернулась в офис. И я не смогу сказать «нет». — Лори протягивает телефон мне. — Держи. Пожалуйста, верни его завтра в офис.
— Так, значит, все? Ты вообще не собираешься возвращаться?
— Никогда. Пойду домой, заполню бланк на пособие по безработице. А потом начну искать другую работу.
