– Призраки? Круто. Где? О, точно, ты имеешь в виду тех двоих у колодца?
Я обратила свой мысленный взор к Джиму.
– Что значит «двоих у колодца»? Ты тоже можешь видеть призраков? Почему ты мне раньше не говорил?
– Ты не спрашивала, – пожал плечами Джим.
Я вздохнула и обернулась к руинам монастыря, оглядывая сады и деревья у южной стены.
– Эш! Трава горит!
– Правда? Все так плохо? – спросила я, не глядя под ноги. Одним из побочных эффектов моего мысленного зрения является то, что при этом вырывается на свободу некоторое количество драконьего пламени Дрейка. К несчастью, я не так хорошо умею его контролировать, как он, и обычно огонь расползается по сторонам.
– Да нет, не очень плохо. Просто кольцо вокруг тебя. Но хорошо, что те две монахини, которые стоят рядом с тобой, уже давно покойницы, не то они поджарились бы.
Я резко обернулась. Две призрачные женщины стояли прямо у меня за спиной, в ночной тьме выделялись лишь их лица, зловещие полупрозрачные овалы. Пока я в ужасе смотрела на монахинь, одна из них умоляюще протянула ко мне белые руки.
– Черт! Что же ты не сказал, что они прямо… ой!
– Ты стоишь как раз на костре, – заботливо напомнил Джим.
Я перепрыгнула десятисантиметровый огненный барьер и принялась топать ногами, чтобы погасить огонь, лизавший мои туфли.
– Пропасть, а я их и не заметила! Ты почему мне не сказал, что они подкрались сзади?
– Я думал, ты их видишь.
Я несколько растерянно взглянула на двух полупрозрачных монахинь. Мне никогда прежде не доводилось встречать привидения. А что, если они превратятся в отвратительные трупы, кишащие червями, и бросятся на меня?
– Как ты думаешь, они просто поздороваться подошли? Или они здесь вроде часовых, пытаются прогнать меня с руин? Ведь призраки не злые, правда?
– Кто их знает – возможно; и вообще, ты на какой планете? Призраки – это просто призраки, и больше ничего.
– Ох, спасибо. Ты мне ужасно помог. Как ты считаешь, что им нужно?
Джим взглянул на монахинь. Фигуры их дрожали в нагретом воздухе, исходившем от костра.
– Не знаю. Почему бы тебе самой не спросить?
– Спросить? Ты хочешь сказать, что они будут со мной разговаривать? Но я же Страж. Почти. А что, Стражи могут разговаривать с призраками?
– Ты можешь разговаривать с кем угодно, если знаешь, как это делается, – равнодушно фыркнул Джим. – Скорее всего, они хотят, чтобы ты для них что-то сделала и они смогли обрести покой. Это у призраков обычный modus operandi[9]. Так ты собираешься тушить огонь?
– У меня нет времени на призраков, – ответила я, заламывая руки, затем, сообразив, что делаю, остановилась. Только героини готических романов заламывают руки. А я – современная, образованная женщина, профессионал, и в моей жизни нет места заламыванию рук. – Мне надо вернуть этот чертов амулет. Потом надо найти отшельника, а еще выяснить, что за ужасный ритуал я должна совершить, чтобы получить наставницу. Не говоря уже о поисках этой самой наставницы, выяснении того, какого дьявола здесь делает Дрейк, кто эта женщина, крутящаяся вокруг него, и почему она его лапает.
Джим хихикнул.
– Простите, – обратилась я к призракам, вытащила из сумочки органайзер и продемонстрировала свои планы на ближайшие несколько дней. – У меня все время расписано, нет ни минутки, чтобы заняться проблемами призраков. Но если вы не против, я могу сообщить о вас другим участникам СОПиМ, и, может, кто-нибудь из них согласится прийти сюда и сделать то, что нужно.
Призраки печально задрожали, и мне показалось, что меня буквально окутывают исходящие от них грусть и сожаление.
– Послушайте, – сказала я, указывая на органайзер. – Нет времени, видите? Эшлинг занята.
Легкий ветерок донес до меня горестную погребальную песню.
– Может, они не говорят по-английски? – спросила я у Джима, затем, повернувшись к монахиням, принялась копаться в памяти в поисках подходящей фразы. – Kфszфnjuk, hogy пет dohвnyzik.
Джим начал кашлять. Монахини снова замерцали, на этот раз, как мне показалось, несколько рассерженно.
– Ну ладно, все, молчу, – сказала я, закрывая органайзер и засовывая его в сумку. – Я не виновата в том, что мои извинения…
– Ты сказала: «Спасибо за то, что вы не курите».
– …если моя просьба о том, чтобы они… э-э-э… не курили, была воспринята неадекватно, но я… я… о, клянусь преисподней!
– Абаддоном.
– Абаддоном! Ну хорошо. Запишу вас на субботу, на утро, сразу после завтрака. Я собиралась пойти на массаж, но вместо этого приду сюда. Ну, подходит это вам, девчонки?
Призрачные фигуры замерли на мгновение, словно размышляя о моем предложении, затем медленно растворились во тьме.
– Принимаю это за согласие, – буркнула я, оборачиваясь к саду и полосе деревьев, тянувшейся вдоль берега острова; при этом я заставила себя видеть только тех, кто не имел отношения к потустороннему миру. За деревьями мелькнула серебряная искорка, превратившись в фигуру мужчины, шагавшего к нам. Наверное, это Габриэль.
– Вон он. Как, по-твоему, амулет у него?
– Это ты обладаешь сверхъестественным зрением, а не я. Ты ждешь, пока тут пепелище останется, или что?
– Ой. – Я снова обрела обычное зрение и взглянула на весело потрескивающее пламя. Как и прежде, когда я пользовалась своими способностями Стража, меня пронзило разочарование и боль; как жаль, что в реальности мир выглядит таким унылым и серым. – Погаси его, пожалуйста, Джим. Я пойду спрошу Габриэля, удалось ли ему отыскать мой амулет.
– Погаси? – повысив голос, крикнул мне вслед Джим, когда я устремилась навстречу дракону. – И как мне, по-твоему, сделать это без огнетушителя?
– Помочись на огонь! – крикнула я в ответ.
Последним, что я видела, был демон, прыгавший вокруг пламени с задранной задней лапой. Помня о том, как усердно Джим поливал кусты во время наших прогулок, я была уверена, что он без труда потушит небольшой пожар.
– Увидев вас сейчас, я сообразил, что не знаю вашего имени, – обратился ко мне Габриэль, когда я подбежала к нему.
– Меня зовут Эшлинг. Вы нашли того парня, который меня ранил? Вы отняли у него мой амулет?
Габриэль галантно поклонился и улыбнулся; в полумраке ослепительно сверкнули белые зубы. Мы встретились под тусклым фонарем на мощеной дорожке, пересекавшей остров. Несмотря на слабое освещение, я заметила, что в глазах Габриэля мелькнула серебристая искра. Он протянул мне руку:
– Очень рад знакомству с вами, Эшлинг, супруга дракона.
– Вы нашли его! – вскрикнула я вне себя от радости, выхватив у него хрустальный амулет; на меня нахлынула волна облегчения; я обняла Габриэля и поцеловала его в щеку. – Спасибо вам огромное! Этот парень не доставил вам неприятностей? Кстати, кто он? Вы ему как следует врезали? Спасибо, спасибо, спасибо!
Я снова сжала дракона в объятиях, и он засмеялся.
– Я без труда выследил этого человека, поскольку знал запах вашей крови. Однако я ничего не узнал о его мотивах, решив, что важнее поскорее вернуть амулет, нежели допрашивать грабителя. На пристани в Пеште его ждали два молодых сообщника, так что, увы, мне не удалось ему «как следует врезать».
– Грабителей было трое? На меня напал тот самый, который пытался стащить амулет на вокзале.
– Из-за большого наплыва туристов здесь просто рай для воров. Без сомнения, они проследили за вами до отеля и дожидались возможности вас ограбить, – произнес Габриэль, указывая на амулет. – Возможно, безопаснее было бы спрятать его под одеждой, а не просто носить на поясе.
– Да, но как они узнали, что я именно здесь?
Габриэль пожал плечами:
– Если они решили, что добыча стоит того, то выследить вас не составило для них особого труда.
Мне это не казалось правдоподобным, но, с другой стороны, едва ли вор мог наброситься на меня случайно.
– В конце концов, это не важно; я вам очень обязана.
