Литмир - Электронная Библиотека

Ньют заметил, что им выбили счет. Платить будет девочка? Вряд ли. Бармен ждал. Ньют спросил воды со льдом, Рикки – пива. Бармен отошел. Ньют небрежно положил влажную руку на обнаженное плечо Лулу, наклонившись поговорить с Фрэнком. В кассовом аппарате неплохо бы сменить ленту, но, насколько он мог разглядеть, в счете стояло 111.48 доллара. Ньюта чуть удар не хватил. Принесли воду, он прижал ледяной стакан к пылающему лбу.

Это его денежки пропиваются – у Фрэнка не хватит своих.

Фрэнк спросил:

– И когда же вы прилетели, Ньют?

– Недавно.

– Хорошо долетели?

– Было бы о чем спрашивать. Знаешь, что такое самолет, Фрэнк? Лифт с крыльями. – Ньют сжал молочно-белое плечо Лулу. – С кем в последний раз на свиданку бегала, с Бела Лугоши?

– Что-что?

– Ты такая бледная, – сказал Ньют. – Не заметила?

– Я альбинос.

Рикки уставился на нее. Ньют сказал:

– Знаешь что надо сделать, чтобы у блондинки загорелись глаза? Посветить фонариком в ухо.

Фрэнк начал разворачиваться к нему.

Лулу сказала:

– Слушай, я была бы очень признательна, если б ты убрал свою лапу с моего плеча.

– И куда ее положить, киска?

– Засунь в одно место, глубоко-глубоко, и сделай тете ручкой через рот, пупсик.

Рикки хмыкнул в бокал, утер пиво с подбородка. Ньют вдруг заинтересовался пианистом. Некоторое время пощелкав пальцами не в такт, он сказал:

– Классная девочка, Фрэнк. А завести она умеет?

Но это было слишком слабо и слишком поздно, он сам понимал, и все остальные тоже. Ньют мрачно отхлебнул из бокала.

Фрэнк заметил, что в пределах его бокового зрения кто-то маячит. Он оглянулся. Роджер. Он махнул рукой, и Роджер исчез.

Затем появился Фил Эстрада, он так плавно приближался к ним, что Фрэнк не удержался и покосился вниз, нет ли на нем роликовых коньков.

Рикки окинул службиста с блестящих черных башмаков до нежной плоти под подбородком быстрым, свирепым взглядом. Это напомнило Фрэнку, как на пирсе в Санта-Монике молниеносно и одним махом рыбак вспорол брюхо рыбине. Фил и ухом не повел. Он улыбнулся Лулу всеми своими зубами, затем обернулся к Фрэнку:

– Познакомишь меня с новыми дружками? Прежде чем Фрэнк успел ответить, Рикки сказал:

– Нам пора, да?

Ньют согласно кивнул. Допил воду, ткнул пальцем в сторону Фрэнка и сообщил:

– В моем номере завтра утром в десять ровно. Явка обязательна. Фрэнк кивнул.

Фил Эстрада улыбнулся Ньюту. Его зубы были словно оттерты отбеливателем и заточены.

– Джентльмены живут в отеле?

Рикки допил пиво и поставил пустой бокал на клавиатуру рояля. Пианист поднял на него глаза. Рикки сказал:

– Знаешь что? Ты играешь, как моя собака поет.

– Ей нужен агент? – отозвался пианист, не сбившись с ритма.

Фил Эстрада тихо засмеялся, похлопал его по плечу и удалился.

Лулу дождалась, когда Ньют, Рикки и Фил окажутся вне пределов слышимости, обернулась к Фрэнку и спросила:

– Почему ты ничего не сделал?

– Например?

– Ну, я не знаю. Как звучит для начинающих «убил обоих»?

– Оглянись вокруг. Что ты видишь? Бармен, пианист, вон тот парень с бородкой, Фил, эти два голубка за угловым столиком, которые держатся за ручки…

– Золотая свадьба, – сказала Лулу, – правда, милые?

– Роджер, который скорей всего прячется за какой-нибудь цветочной кадкой. Свидетели. Я вышибу мозги Ньюту с Рикки, даже если за дело, и любой из этих людей опознает меня в суде, даст показания и отправит за решетку на ближайшие четверть века. «Инопланетянина» видела? Когда я выйду, буду точь-в-точь такой.

Лулу улыбнулась.

– Вот кого ты мне напоминаешь, Джона Уэйна.

– Ерунда. Он был хороший. Я плохой.

– Не на мой вкус. К тому же люди меняются, Фрэнк.

– Вот это верно. Они стареют и теряют оптимизм. – Фрэнк залпом допил виски, сделал знак повторить. – И поворотливость тоже. Мне не справиться с ними, когда они вместе.

– По-моему, ты кое о чем забыл.

– О чем?

Лулу показала на себя.

– Обо мне.

Глаза Фрэнка смотрели мрачно, печально.

Лулу взяла его руку в свою, поцеловала костяшки пальцев, одну за другой.

– Что будем делать?

– Выживать, – сказал Фрэнк. – Я думаю, это главное, чем нам нужно заняться, – выживать.

– Ты хочешь сказать, нам нужно делать ноги?

– Мне это не нравится. Мне все это не нравится. Рикки – с ним каждый дурак справится. А Ньюту не светит Нобелевская премия. Но, с другой стороны, я работал на него два, почти три года. Его чеки всегда оплачивались. На Рождество он отправлял нас в Палм-Спрингс, мы все праздники ели индейку и играли в гольф, и это не стоило мне ни гроша.

– Понятно, а что ты для него делал?

– То-то и оно – почти ничего. Смеялся над его тупыми шутками. Садился за руль, когда его надо было куда-нибудь отвезти. Иногда ломал кому-нибудь руку.

– Ты кого-нибудь убивал?

– Нет, конечно нет.

Лулу обернулась к пианисту, который, казалось, стал в два раза больше, чем пару минут назад.

– Мы пытаемся поговорить без свидетелей, один на один. Будь добр, отсядь на тот конец скамейки – и играй погромче.

Фрэнку она сказала:

– Значит, было так: ты выполнял легкую работу, а для тяжелой был Рикки?

– Более-менее.

– Тогда почему Ньют послал убивать в Ванкувер тебя?

Фрэнк сказал:

– Как я уже объяснял, Паркер ранила его несколько лет назад, и ему стукнуло в голову отомстить, даже разделаться с ней. И он подумал, что я не откажусь, поскольку тоже был ранен и знаю, что это такое.

– Больно?

– Да.

– Но Паркер не стреляла в тебя, верно?

– Да, но она раскопала мое дело.

– Она просто выполняла свою работу.

– Знаю, знаю.

– Как ее зовут?

Фрэнк заколебался, потом сказал:

– Клер.

– Как ты можешь убить человека с таким красивым именем, Фрэнк?

Фрэнк пристыженно потупился.

– Не знаю.

– Когда Ньют предложил тебе, ты вел себя так, будто хотел это сделать?

– Да нет. Я сказал, что лучше бы воздержался.

– Тогда почему Ньют не послал Рикки? Мне показалось, ему нравится убивать людей.

– Ты правильно поняла.

– Ну и что?

Фрэнк задумался. Ему не приходил в голову этот вопрос.

– Может, Рикки его подговорил послать меня. Мы с Рикки не особо ладим.

– Почему?

– Не знаю. Рикки помешан на себе, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Малыш бреется три-четыре раза в день, без конца чистит ногти, причесывается. У него зубная щетка всегда с собой, куда бы он ни шел, я даже видел, как он чистит зубы за столом, между переменами.

– Ты хочешь сказать, он тщеславный человек.

– Еще какой! Но тут-то и начинается самое смешное. Допустим, мы в ночном клубе, или в ресторане, или на дне рождения какого-нибудь придурка… – Фрэнк замолчал, не зная, как объяснить. Он бросил на стойку Ньютову кредитную карточку – на ней было напечатано имя Фрэнка, но, поскольку основным владельцем был Ньют, он и отвечал за все счета.

Лулу подхватила:

– Я знаю, что ты хочешь сказать – что девочки перешагивали через Рикки, торопясь к старине Фрэнку. – Она улыбнулась, глядя в глаза, взъерошила ему волосы. – Ты ведь знаешь, почему это происходит, правда? Потому что женщины понимают: ты настоящий мужчина, а Рикки просто жалкий, омерзительный, грязный слизняк-недомерок.

– Я тебе немножко нравлюсь, потому ты так говоришь?

Лулу легко провела пальцами по его бедру.

– Это у тебя ключ от номера в кармане или ты рад меня видеть?

Бармен взял кредитную карточку, отошел и тут же вернулся. Фрэнк добавил щедрые чаевые и лихо расписался.

Лулу потянула его за руку. Они прошли через фойе, поднялись на свой этаж. Он был под хмельком, но не пьян и думал, что можно на некоторое время забыть о Рикки с Ньютом. Они не оставят его в покое, пока Паркер не будет убита.

Он вставил ключ в замок и распахнул дверь. В комнате было темно и тихо. Лулу увлекла его к постели, зажгла ночник со слабой лампочкой и сексуально-розовым абажуром, и вот он, рукой подать, рядом возник Риккин дьявольский оскал.

36
{"b":"151950","o":1}