– Но ваша святая обязанность, как графини Нортклифф, разливать чай в этом доме, молодая леди! Я этого не желала, но мой бедный Дуглас был вынужден жениться на вас! Подумать только, посметь разговаривать со мной в подобном тоне, дерзкая негодница…
Тут поднялся Дуглас, высокий, широкоплечий, грозный, и, сдерживая себя, бесстрастно воззрился на мать, удивляясь, почему позволил так долго продолжаться этому царству террора в его доме. Уважение. Чертово почтение, вбитое в его голову едва ли не с колыбели, хотя мать ничего подобного не заслужила.
– Алекс права, мадам, - спокойно, чуть свысока, заметил он. - Если чай вам не по вкусу, налейте себе сами и, прошу вас, для разнообразия будьте полюбезнее с гостьей.
– Почему она вообще оказалась здесь? Наш Джейсон слишком молод, чтобы жениться. Бедный Джеймс, такой же юный, как Джейсон, навеки прикован к маленькой мерзавке, Корри Тайборн-Барретт, и…
Дуглас шагнул к матери, нагнулся, подхватил под мышки и, подняв с кресла, выпрямился. Вдовствующая графиня повисла в двух дюймах от прекрасного обюссонского ковра, на который она опрокинула бесчисленное количество чашек чаю только потому, что ковер был куплен и постлан в комнате по приказу Алекс. Его мать оказалась очень тяжелой, почти такой же, как он сам.
Дуглас взглянул ей в глаза и постарался улыбнуться.
– Больше ты не скажешь ни одного пренебрежительного слова о Корри. Ничего неуважительного о моей жене. И ни одного презрительного слова об окружающих. Я достаточно ясно выразился?
Вдова взвизгнула, откинула голову и испустила протяжный вопль. Но Дуглас, вместо того чтобы поставить мать на ноги, понес ее к двери, которую распахнул ударом ноги, и утащил сыпавшую проклятиями мегеру. До оставшихся донесся его негромкий голос:
– Я бы назвал такое поведение крайне вульгарным, матушка.
Вдова снова, еще более оглушительно, завизжала.
Александра озадаченно смотрела вслед мужу.
– Что же, - выговорила она наконец, - самое время, не считаешь, Джейсон?
– Да, мама, твой поступок просто поразителен, да и отец не подкачал. Джудит, ты еще не поняла, но случилось нечто крайне неожиданное. Моя бабушка - не слишком приятный человек и, по правде сказать, настоящая фурия. Матушка всегда позволяла топтать себя, была неизменно добра и любезна, даже когда старая ведьма немилосердно над ней издевалась. Но больше этому не бывать. Подумать только, отец собственноручно вынес ее вон! О, скорее бы рассказать Джеймсу! Молодец, матушка, просто молодец!
– Я все раздумываю, будет ли она добра к Корри, - вздохнула Александра. - Интересно, чем ей грозит твой отец?
– Не могу представить, чтобы кто-то был недобр к Корри, - вставила Джудит, все еще глядя на открытую дверь, откуда доносились приглушенные вопли.
– Да она ухитрилась оскорбить даже Холлиса! - рассмеялся Джейсон. - Хотелось бы знать, как быстро она поймет, что перестала быть главной?
– Я доверяю твоему отцу. Ее царство закончилось, - объявила Александра, вставая. Джейсон даже поежился под ее жестким взглядом. Скрестив руки на груди, она вызывающе вздернула подбородок. - И все из-за таких пустяков, - добавила она, покачивая головой. - Но больше эта старуха никогда не станет меня изводить. Ах, Джудит, подобные зрелища не предназначены для глаз гостей. Мне очень жаль, и не столько из-за того, что сейчас случилось, сколько потому, что произошло это только теперь. Почти тридцать лет…, и все это время я терпела оскорбления и пыталась сохранить мир в семье.
Она нервно потерла руки.
– Сама себе не верю, что долгие годы терпела, не пытаясь положить этому конец. А теперь мне нужно поговорить с твоим отцом, Джейсон. Мы должны выработать стратегию. Что ты об этом думаешь?
И, не дожидаясь ответа, Александра выплыла из гостиной с высоко поднятой головой.
– Джеймс сказал мне, что он и Корри собираются жить в Примроуз-Хаусе, очаровательном домике, выстроенном первым лордом Хаммерсмитом. Он, возможно, думал о тех оскорблениях, которые Корри пришлось бы вынести в Нортклиффе. А вот что будет теперь? Кстати, Джудит, не хочешь посмотреть кое-какие интересные статуи в восточном саду? Совершенно необычные!
Думаю, тебе они понравятся.
***
Корри повернулась на бок, поцеловала мужа в губы и попросила:
– Джеймс, пожалуйста, просыпайся.
Джеймс немедленно открыл глаза.
– Что стряслось? Хочешь меня посреди ночи? Что с тобой Корри? Ты вся дрожишь.
Он схватил ее в объятия и прижал к себе так крепко, что она едва не задохнулась.
– Ты видела кошмар? Не бойся, все кончено, совсем все.
Она с трудом отстранилась.
– Нет, это был не кошмар. Она меня разбудила. Она.
Это ты, Джеймс, не твой отец, это ты! О Господи, это ты! Здесь была Непорочная невеста, я точно знаю! Она посетила меня. Потому что теперь я часть твоей семьи.
Джеймс молча смотрел на нее. Он верил в Непорочную невесту, но никогда не признавался в этом отцу. Не хотел видеть его насмешливо-пренебрежительный взгляд. Правда, Джеймс слышал истории о том, как она появлялась перед отцом, и все же тот говорил о призраке не иначе как с издевательской гримасой.
Джеймс потер спину жены, погладил плечи.
– Все хорошо, милая. Не расстраивайся. Лучше объясни, что сказала Непорочная невеста.
– Я проснулась, проверила, рядом ли ты, и улыбнулась. И подумывала насчет того, чтобы поцеловать твой живот.
Она откинулась в его объятиях и посмотрела в лицо.
Ей вдруг показалось, что Джеймс слишком неподвижен, мало того, задерживает дыхание.
– Ты не заболел, Джеймс?
– Нет. Да. Поцеловать мой живот? Нет-нет., я сумею это пережить. Лучше рассказывай.
– Ладно. После того как я поцеловала твой живот, стала размышлять, что еще сделать с тобой…
– Э…, насчет призрака, Корри. Немедленно объяснись, или я встану на колени, умоляя тебя сделать все, что намеревалась…
– В самом деле? О Господи, Джеймс… Ах-да, Непорочная невеста. Ну вот, я проснулась и вроде как снова задремала. Но не спала. В этом я уверена. И тут она возникла у постели, прямо рядом со мной, глядя на меня сверху вниз. Она парила в воздухе, почти прозрачная, но прекрасная, с гривой длинных светлых волос. И ничего не говорила, по крайней мере мне так показалось.
Она словно передавала мысли прямо в мою голову. И сообщила, что в опасности именно ты. Про твоего отца даже не упомянула. Что происходит? Мы здесь одни…, у тебя есть пистолет?
– Есть, - кивнул Джеймс и добавил:
– Я и тебе куплю, хочешь?
Это успокоило ее лучше любых уверений, на что и рассчитывал Джеймс. Слишком хорошо он знал свою жену.
– Конечно, хочу. Хорошо, но что нам делать?
– Думаю, - медленно произнес Джеймс, целуя ее в лоб, - что нам пора возвращаться.
– Джеймс, я боюсь.
– Да и я тоже. А теперь не могла бы ты выбросить все это из головы, хотя бы до утра?
Корри долго молчала, прежде чем извернуться, толкнуть его на спину и с улыбкой откинуть одеяла.
– Насчет твоего живота, Джеймс…
Глава 35
Наступила полночь, время, когда Джеймса в хорошую погоду можно было найти на ближайшем холме, где он, лежа на спине, часами разглядывал звезды. Но для Джейсона полночь была временем сна. Обычно он просыпался с первыми лучами солнца, готовый завоевать весь мир, проходя к входной двери мимо зевающих заспанных слуг.
В окна струился лунный свет, поскольку Джейсон не задергивал тяжелых штор. Если бы этой ночью не было так холодно, он и окна бы открыл и, укрывшись грудой одеял, подставил бы ветерку лицо.
А сейчас Джейсон спал и видел во сне бабку. Не такую, как сейчас, морщинистую и старую, а молодую девушку. Хотя выглядела она точно как сегодня, с покрытым красными пятнами, искаженным злобой лицом. И все потому, что матушка впервые в жизни осмелилась дать ей отпор! Правда, во сне она казалась ниже ростом, зато истерически кричала на девочку, прятавшуюся за стулом, и даже бросила в нее куклой.