Кристина нервно заерзала на тахте.

– А как же, конечно заждались, – сказала она надтреснутым от волнения голосом. – Мы надеялись, что у тебя хватит совести не замучить нас голодом…

Прежде чем сесть, Жозефин поставила на стол огромную картонную коробку.

– Надеюсь, это поможет мне искупить мою вину.

Цомо направилась в кухню, и, проводив ее взглядом, Кристина тревожно уставилась на Жозефин.

– Ну что? Убедилась? – спросила она, едва дыша.

Жозефин вздохнула и печально улыбнулась.

– Убедилась. И теперь не знаю, что делать.

Кристина похолодела. Подруга вздохнула так, как вздыхают только влюбленные глупышки. Как она сама. Неужели он околдовал и ее?

– Назначил тебе свидание? – выдавила она из себя и, чтобы хоть как-то унять волнение, схватила с полки журнал и принялась бездумно листать.

– Ой, Кристина… Ты меня должна за это возненавидеть, потому что я согласилась на него прийти.

Кристине показалось, что в ее тело вонзилась сотня раскаленных игл. В груди стало так тесно, что было больно дышать, несмотря на то, что ее сердце валялось теперь где-то под ногами, рассыпавшись по полу мелкими осколками.

– И когда же вы встречаетесь? – спросила она, нервно листая глянцевые страницы.

– Завтра.

– Завтра? Он заедет за тобой?

– Да.

Кристине хотелось в этот момент возненавидеть и Риши, и Жозефин, но почему-то ненависти в ее душе не было.

– Что ж, желаю приятно поразвлечься, – сказала она и через силу улыбнулась.

Все равно это продлится недолго, подумала она, вспомнив роковой сон прошлой ночи. Жозефин открыла рот, чтобы ответить ей что-то, но тут в комнату вошли Тензин и Цомо с тарелками в руках…

Вернувшись домой, Кристина плюхнулась в кресло и разрыдалась. Проклятье! Опять эти беспомощные, дурацкие слезы! К чему они? Она ведь и так с самого начала знала, чем все это для нее закончится. Она знала, что пытается одурачить себя надеждами на то, что этот мужчина окажется не таким, как ее прежние. И все же позволила себе совершить страшную ошибку – провести с ним ночь. О Боже, и что это была за ночь! Наверняка лучшего любовника у нее никогда уже в этой жизни не будет. Как не будет и мужа, который будет любить ее и дорожить ею.

И как поразительно быстро он клюнул на Жозефин! Но и Жозефин уже сейчас достойна сочувствия, потому что он поиграет с нею немного, а потом женится на миловидной индианочке, с которой она видела его во сне.

Кристина прикрыла воспаленные от слез глаза и снова увидела эпизоды сна. Они стоят с Риши на краю обрыва. Ветер играет с ее волосами, швыряя пряди ей в лицо, и Риши время от времени нежными пальцами отбрасывает их назад. Потом за его спиной появляется женщина-индианка, трогает его за плечо. Он оборачивается и, вдруг забыв о Кристине, кладет руки на плечи индианки, притягивает ее к себе и целует. А потом она видит пару: мужчина и женщина идут, взявшись за руки, вокруг священного огня, а брамин в оранжевых одеяниях читает слова молитвы на санскрите. Где-то в толпе Кристина видит и себя, с мертвенно бледным лицом, спутанными волосами и надрывающимся от боли сердцем.

С этой болью она проснулась и освободилась от его объятий. Эта боль помогла ей покинуть его. И с этой болью она будет теперь жить, пока не забудет его.

На следующий день, как только закончились занятия, Кристина притворилась, что у нее сильно разболелась голова. Ей хотелось побыстрее уйти домой, чтобы не видеть, как Жозефин садится в его джип…

Жозефин и Тензин догнали ее на тропинке парка.

– Я провожу тебя до дома, – предложила Жозефин.

– А я сбегаю за аспирином, – сказал Тензин.

Кристина остановилась и по очереди посмотрела на них.

– Что вы так суетитесь, друзья мои? Это всего лишь головная боль. Я вчера на ночь выпила много кофе и поэтому долго не могла заснуть, – соврала она. – Недоспала. Сейчас приду домой, высплюсь, и все будет хорошо.

Жозефин пристально посмотрела ей в глаза.

– А ты уверена, что плохо спала из-за кофе?

– Конечно, – ответила Кристина. – Писала до полуночи этот дурацкий портрет и пила кофе.

– Какой портрет?

Кристина поняла, что допустила оплошность.

– Так… Один портрет. Своего двоюродного брата, – быстро вывернулась она. – Обещала подарить ему ко дню рождения, до которого осталась неделя. Вот и тороплюсь. Через пару дней уже нужно будет отправить его с курьером.

– А дашь взглянуть на него? – спросила Жозефина. – Он молодой и симпатичный, надеюсь?

Кристина легонько ущипнула ее за руку.

– Только не сегодня. У тебя сегодня свидание, не опоздай. А брату своему не желаю попасть в руки такой распутницы, как ты. Увидимся завтра! – бросила она и поспешила к арке.

У арки ее догнал Тензин.

– Я все же провожу тебя, Кристина, – сказал он.

– Ты сам это решил, или тебе помогла Жозефин? – с усмешкой спросила она.

– Сам решил, – рассмеялся он. – Вспомнив, что порой, при выходе из института ты спотыкаешься.

Кристина взяла его под руку и подумала, что выйти из института под руку с Тензином совсем не плохая идея.

Как только они оказались за аркой, ее глаза тут же наткнулись на белый корпус джипа «Болеро», стоящий в ряду с фургонами. Как будто какая-то магическая сила притянула ее взгляд к нему. И снова от волнения у нее закружилась голова, а сердце дрогнуло и сжалось. И снова, лепеча бессмыслицу и опираясь на руку Тензина, она быстро пересекла улицу и скрылась в переулке. У дома она остановилась, несколько раз глубоко вздохнула и отняла у Тензина свою руку.

– Спасибо, Тензин, – сказала она. – Без твоей поддержки я бы наверняка разбила себе нос по дороге.

Тензин улыбнулся.

– Готов оберегать твой нос каждый день.

Она по-дружески обняла его.

– Мой нос – в твоих руках, – со смехом сказала она, собираясь уйти.

Но Тензин неожиданно схватил ее под локоть и заставил обернуться.

– Кристина, объясни, что происходит? – начал он, заглядывая ей в глаза. – Теперь твой индийский дружок катает Жозефин. Что за игры вы затеяли, девушки?

– Не волнуйся Тензин. – Она взяла его за руку. – Это продлится недолго. Этого парня скоро женят против его воли на индианке, так что пусть он перед свадьбой немного развлечется.

– Понятно, – с усмешкой протянул Тензин. – Вам обоим стало так жаль этого беднягу, которому придется всю жизнь тянуть семейную лямку с нелюбимой женой, что вы решили по очереди развлекать его. Повезло парню. А что, если ему это понравится? Более того, вокруг много других несчастных индийцев, которые нуждаются в подобных развлечениях.

Кристине было не до шуток, но она знала, что должна продолжать в том же тоне.

– Что ж, тогда нам придется открыть офис под названием «Служба предбрачных развлечений» – только для несчастных индийцев, которые вынуждены против воли жениться, – ответила она, пытаясь рассмеяться.

Тензин угрюмо покачал головой.

– Уверен, что недостатка в клиентах у вас не будет, – пробурчал он. – И все-таки вы обе ужасно странные.

– Наверное, поэтому ты и дружишь с нами.

Они попрощались, и Тензин зашагал по тропинке прочь от ее дома. Она проводила его взглядом, потом медленно открыла дверь и вошла.

Черт побери, почему в ее жизни все так нелепо и запутанно?

Воздух в комнате был неподвижным. Она подошла к каждому из окон и распахнула их, открывая даже москитные сетки. Потом, сбрасывая на ходу одежду и оставляя ее на полу, направилась к ванной. Включила холодный душ, из которого на нее прыснули теплые струи.

Она стояла под душем, ожидая, пока верхний, нагретый слой воды стечет и она станет прохладнее. Надеяться на холодный душ в Индии можно только зимой, когда он совсем не нужен. Эх, с каким удовольствием она бы сейчас промокла под дождем, потому что, как ей казалось, только холодная вода способна унять это глупое волнение, снова охватившее ее, стоило ей остаться одной.