Энн упала на колени и обхватила руками ствол дерева. Ее льняная юбка мгновенно намокла. Энн закричала, но мужчина не обращал на нее внимания.

Стало совсем темно, и Энн больше не видела ни мужчины с лопатой, ни женского тела, лежащего на земле. Потом появилось слабое свечение, которое постепенно усиливалось. Казалось, все происходит на сцене театра. Появился Макс, он был уже довольно далеко и медленно шел вперед, ощупывая землю палкой.

– Макс! – крикнула Энн.

Он обернулся, но, кажется, не увидел ее и продолжал медленно двигаться вперед. Энн попыталась догнать его, но ноги отказывались ее слушаться. Появилась ноющая боль в висках, щеки горели. Где она была на самом деле? Почему никто не слышит ее? Почему никто не понимает, что она здесь, рядом?

С трудом оторвав ногу от земли, Энн сделала один шаг, потом второй, потом третий. Широкие шаги – но продвинулась вперед не больше чем на дюйм. Она покачнулась и расставила руки, чтобы удержать равновесие.

– Макс! – крикнула она еще раз, но он стал стремительно удаляться. Он бежал, не касаясь земли, и его силуэт становился все меньше и меньше. Свечение ослабло – эта часть фантасмагории закончилась.

Энн снова была в темноте. Мокрые волосы облепили лицо. Пугающая тишина обволакивала все вокруг. Ни шорохов, ни скрежета, ни шагов.

Затаив дыхание Энн с трудом разлепила мокрые ресницы. Кругом мгла, влажная, горячая мгла – ничего кроме мглы. Где-то позади пролегала дорога, там стояла ее машина. Там было спасение. Но с пугающей ясностью Энн осознала, что пути назад нет. Она не сможет сделать ни шага. Все против нее. Она никогда не вернется назад. Она никогда не попадет в Сент-Мартинвилл, никогда…

Тишину прорвал однотонный звук трубы, тоскливый и глубокий.

Энн собралась с духом и обернулась. К ней приближался мужчина. На этот раз он держал лопату на плече, а другой рукой тащил за собой женщину. Она извивалась и вырывалась в полной тишине – ее голова была замотана серебристой лентой, которая глушила крик.

Энн хотела закричать, но мужчина прошел в двух шагах от нее, отвернув лицо. Она должна была остановить его! Остановить убийство!

Он бросил женщину на опавшие мокрые листья и стал собирать ветки и сучья для костра. Все происходило совершенно бесшумно. Ветки плавно опускались одна на другую, и куча хвороста постепенно оседала. Мужчина отошел в сторону, зажег факел и поднес пламя. Потом поднял тело женщины и бросил его на горящую кучу хвороста, как будто это была еще одна ветка. Тело крутилось в воздухе в свете костра, руки и ноги болтались из стороны в сторону.

Энн подняла руки и закричала. Она шла вперед, на этот раз быстрее, чем раньше. Искры уже долетали до нее, обжигая лицо и ноги, ей казалось, что тысячи маленьких раскаленных добела иголок впиваются в кожу.

– Не убивай ее, – закричала она, – не убивай!

Макс бросил палку и кинулся бежать в ту сторону, откуда донесся отчаянный вопль.

– Ну, ну, не бойся. – Макс в считаные секунды подбежал к Энн, распростертой на земле. Девушка была бледна, волосы промокли и растрепались, а взгляд был устремлен в никуда. – Энни!

Энн закричала, она кричала снова и снова, размахивая руками, словно сражаясь с кем-то невидимым.

– Энни, – Макс попытался обхватить ее за плечи, – Энни, сделай вдох, сделай глубокий вдох.

Девушка издала странный булькающий звук и посмотрела на него. Нет, его она не видела, в его сторону был направлен пустой безжизненный взгляд.

Он встал на колени, стараясь поднять Энн, и тут же получил оплеуху. Девушка сражалась, как зверь, так, словно защищала свою жизнь.

Надо было действовать быстро и жестко, иначе Энн могла нанести увечья не только ему, но и себе самой. Он навалился на нее всем телом, сжал ее руки, с трудом поднялся, прижимая ее к себе так, что лицом Энн уткнулась ему в грудь, и медленно пошел в сторону дороги.

– Неееет! – закричала она, вырываясь. – Прекрати это! Не мучай ее больше!

Макс старался не слушать ее крик – ведь этот бред ничего не значил. Или значил?

Нести Энн было нетрудно. Она была легкой.

– Все в порядке, – произнес Макс мягко, но достаточно громко, чтобы Энн его услышала. – Я тебе помогу. Сейчас все кончится.

– Нет, нет! Не сжигай меня! – Энн покрылась горячим потом. – Не сжигай меня, я не хочу умирать, как она!

Нервы Макса были напряжены до предела – слышать это было невыносимо. Наконец они добрались до машины. Энн утихла, тело ее расслабилось, и она позволила усадить себя на сиденье.

И в этот момент зазвонил мобильник. Макс взял трубку.

– Кто это?

– Ты еще не получил моего письма? – Максу показалось, что говорит автомат.

Макс сидел за чашкой кофе у окна кафе с забавным названием «Голодный взгляд». Собственно, это было не простое кафе, а книжный магазин, где можно еще и кофе выпить, и даже перекусить. Макс ждал шерифа Спайка Тревора и не сводил взгляда с его патрульной машины, припаркованной у входа.

Шериф Тревор вместе с семьей жил в пансионе Роузбэнк, где снимали квартиры и сам Макс, и его братья. Спайк стал совладельцем пансиона после того, как женился на Вивиан Пэйтин. Мать Вивиан, Шарлотта, также совладелица пансиона, жила там же, с семьей дочери и c Венди, старшей дочерью Спайка от первого брака.

Место встречи выбрал сам шериф, и оно вполне устраивало Макса. Здесь он надеялся встретить Энн.

Макс знал, что у Энн был старый «вольво»-седан, но сейчас Макс на парковке его не видел. Девушка обычно входила к себе домой через магазин, если он был открыт. Квартира Энн была на втором этаже, и, пройдя через зал и поднявшись по лестнице, она попадала к себе домой.

Энн заканчивала свой рабочий день у «Паппи» около шести вечера, когда ее сменял ночной менеджер, и Макс рассчитывал, что она будет дома в начале седьмого. Как только Энн поднимется к себе, он будет знать, что ей ничто не угрожает.

Тем временем Спайк, сидя в машине и не отрываясь от экрана компьютера, был целиком поглощен разговором по рации. Макс начинал нервничать. Спайк настоятельно пригласил Макса «побеседовать» в «Голодном взгляде», но при этом ни словом не обмолвился о теме разговора. Макс, в свою очередь, предложил встретиться в офисе шерифа, на что тот ответил: «Пока нет нужды в формальностях». Это «пока» звучало угрожающе – Макс знал, что речь пойдет о Мишель Рейли.

После встречи с шерифом Макс собирался прогуляться между магазином и офисом Джо Гейбла, пройти по аллее и выйти к заднему выходу из магазина, который одновременно был парадным входом в жилую часть дома. Возможно, Энн припарковалась там и прошла к себе незамеченной. Кто знает, захочет ли она с ним разговаривать. Девушка с характером – может просто выставить его за дверь.

Макс посмотрел по сторонам. За соседними столиками беседовали завсегдатаи кафе. Никто не обращал на него внимания – именно это и было ему нужно. Что касается Энн, для себя он уже принял решение. Макс сделает все возможное, чтобы они были вместе. Он не даст ей себя оттолкнуть. Несмотря на нервный срыв, который случился с Энн этим утром, она категорически отказалась от врачебной помощи, даже от помощи Реб Жирар, к которой Макс собирался ее отвезти. Энн не собиралась ни с кем обсуждать своих проблем, а проблемы, несомненно, были. Она согласилась лишь на то, чтобы Макс отвез ее на работу. Она пыталась убедить его, что там ей будет лучше всего.

– Ничего страшного не произошло, – повторяла она ему снова и снова, пока они ехали в сторону Туссэна, – я думаю – это все сахар. У меня очень низкий сахар в крови. Маленький обморок, ничего особенного.

«Ну конечно, маленький обморок», – подумал Макс, маленький обморок, из-за которого человек говорит странные вещи, кричит, смотрит невидящим взглядом и сражается с кем-то невидимым, а потом наступает коллапс.

Возможно, у Энн и в самом деле было видение. Макс всегда весьма скептически относился к таким вещам, но последнее происшествие заставило его пересмотреть свою точку зрения.