В ресторане «У Паппи» народу всегда было много, а сегодня – больше обычного. Дверь постоянно открывалась, пропуская все новых и новых посетителей, но Энн среди них не было. Наконец, она появилась и, перекинувшись несколькими словами с Карменом, прошла к себе в кабинет.

Макса огорчило то, что Энн даже не оглянулась по сторонам, но, возможно, она просто была уверена, что Макс ушел, не дождавшись ее, – так долго он никогда здесь не засиживался. Макс решил поговорить с ней после отъезда братьев. Теперь можно было расслабиться – к счастью, ничего дурного не случилось.

Но Макс не знал, что недалеко от него находится человек, самым внимательным образом следящий за его реакцией на появление Энн Дьюгон. И этот человек был вполне удовлетворен – Макс не мог скрыть своего волнения. Энн ему нравилась! Весьма кстати.

К столу, за которым сидели братья Сэведж, подошла чета Гиббс, Гейтор и Долл, которым принадлежал «Мажестик», единственный отель в Туссэне. Гейтор, крупный полный мужчина средних лет, смущенно пыхтел и переминался с ноги на ногу, вытирая абсолютно лысую, влажную от пота голову старой бейсболкой с надписью «Золотое казино». Долл с застенчивым видом держалась у него за спиной. Однако Макс был с ней достаточно хорошо знаком и знал, что застенчивостью тут и не пахло. Лицо у Долл было бы абсолютно невыразительным, если бы не глаза, огромные, серые и вечно удивленные, наивный взгляд которых скрывал ее тяжелый характер.

– Гейтор, Долл, добрый день, – приветствовал пришедших Макс.

– Хорошенький денек, – насмешливо ответил Гейтор, переводя взгляд на залитое дождем окно. – Мне нравится такая погода, – поспешно добавил он, и Макс подумал, что Долл незаметно толкнула мужа локтем, и был прав. – Что ты делаешь? – Гейтор недовольно обернулся к жене. – Зачем бьешь меня по почкам? У меня и так проблемы с пи-пи – ты же слышала, что говорила доктор Реб…

– Не за этим мы сюда пришли, Гейтор. Доктору Сэведжу неинтересно, что там у тебя в почках. Я слышала, он лица оперирует, – огрызнулась Долл, но ее взгляд по-прежнему оставался наивными и ничего не выражающим.

– Давайте отойдем в более спокойное место. – Макс, взглянув на братьев, встал и взял Гейтора под локоть.

– Можем и здесь сказать, что собирались, ничего такого, – заявила Долл.

– Ничего такого, док, но спасибо за понимание. – Гейтор направился к выходу.

Все трое вышли из зала и остановились под широким козырьком за входной дверью. Гейтор засунул руки в карманы своей застиранной рубахи и встал расставив ноги. Долл пристально смотрела на мужа.

– Не волнуйтесь. Просто скажите то, что собирались, – прервал молчание Макс.

– Мы – добрые люди, – издалека начал Гейтор после продолжительного молчания, – если кому что нужно, мы всегда поможем. Ведь так, Долл? Спросите кого хотите в городе – каждый скажет, Гиббсы – люди щедрые, – продолжал он.

– Трудно начать? – с улыбкой сказал Макс. Ему стало жаль этого смущенного толстяка. – Говорите спокойно. Вряд ли вы скажете что-нибудь, о чем я еще не слышал. Так что выкладывайте, с чем пришли.

Гейтор глубоко вздохнул и сильно закашлялся.

– Влажно, – сказал он, указывая на стену дождя и поднимающийся туман. – Вы сказали, мисс Рейли остановится у нас на одну ночь, правда?

– Да.

– И она собиралась заплатить сегодня утром перед отъездом, так? – нерешительно продолжил Гейтор.

– Она не заплатила! – резко включилась в разговор Долл. – Добавочный день – добавочная оплата. Комнату она все равно занимает, даже если не ночует!

– Я же вам сказал, когда бронировал номер, чтобы счет прислали мне! – ответил Макс. Визит Гиббсов больше не казался ему забавным.

– Мы договаривались на одну ночь – и выписываться в одиннадцать. Теперь вы нам должны за две ночи – уедет-то она завтра утром.

У Макса перехватило дыхание.

– Мисс Рейли еще здесь? Она не уехала?

– Что вы нам такое рассказываете. – Долл самодовольно усмехнулась. – Ваши дела – это ваши дела, но нечего нам лапшу на уши вешать. Мы – не ширма. Она переехала к вам – дело ваше. Но лучше бы ей забрать свои вещи – платить меньше придется.

– Я привез ее в отель вчера вечером. – Макс говорил с трудом. Страх парализовал его, бесполезно было гнать от себя ужасное предчувствие. – Я видел, как Мишель заходит в подъезд. Может быть, она просто забыла одну из своих сумок – я оплачу пересылку.

Макс вытащил бумажник из заднего кармана и достал чековую книжку.

– Она не собрала вещи, даже косметику из ванной не взяла. И машина ее до сих пор стоит на парковке у отеля, – растерянно ответила Долл.

Эти плечи и спину Энн могла бы узнать при любом ракурсе. Она с радостью встречала Макса Сэведжа везде и всегда, за исключением тех случаев, когда одиночество было ей настолько необходимо, что она не хотела говорить ни с кем, даже с ним.

Двери ресторана захлопнулись у нее за спиной. Ссутулившись, Энн низко надвинула капюшон плаща, пытаясь спастись от проливного дождя. Лучше было вернуться и незаметно прошмыгнуть обратно, но Макс обернулся и увидел ее.

Вернее, посмотрел в ее сторону невидящим взглядом, не переставая говорить по мобильному. Возбуждение и гнев исказили его лицо до неузнаваемости. Пронзительные голубые глаза, которые приводили в смущение всех женщин, от мала до велика, и заставляли их лихорадочно вспоминать, в каком номере журнала GQ они видели этого обаятельного мужчину, смотрели с пугающим холодным равнодушием. Энн подняла было руку, чтобы помахать Максу, но тут же опустила ее. Он был занят разговором, значит, можно пройти мимо молча. Улыбнувшись широкой деланой улыбкой, Энн попыталась проскользнуть к своей машине, но Макс крепко взял ее за руку и улыбнулся одними губами – взгляд его был тяжелым и отрешенным. Дождь не стихал. Джинсовый пиджак Макса потемнел от воды, волосы промокли и облепили лицо, но он ничего не замечал.

– Пожалуйста, подожди минуту, – сказал он, прикрыв трубку рукой.

Энн кивнула в ответ, хотя проще было бы уйти, сославшись на работу, чтобы избежать ненужных вопросов.

Ранним утром отец Сайрус привез Энн домой и передал прямо в распростертые объятия Элли Гейбл и ее мужа Джо. Ирен, любимая кошка Энн, удобно устроилась на руках у Элли. Странно было то, что Ирен, царившая в квартире Энн и никогда не покидавшая своего жилища, вдруг оказалась снаружи, под дверями черного хода, и ее отчаянное мяуканье разбудило Гейблов. Энн убедила их, что Ирен просто выскользнула незаметно, когда она сама выходила на улицу, но это было ложью. Прежде чем уйти, Энн всегда проверяла, на месте ли Ирен. Ее исчезновение могло означать только одно – в квартире был кто-то чужой, кто и выпустил кошку по неосторожности.

Или в этот раз она была настолько взволнована, что оставила дверь приоткрытой?

После того как отец Сайрус забрал Энн из церкви Святой Сесилии, она засыпала дважды – но каждый раз ночной кошмар возвращался с новой силой. Сайрус долго беседовал с Энн этим утром, и она решилась рассказать ему обо всем, что происходило с ней в последнее время. Он вызывал у нее безоговорочное доверие своей постоянной готовностью прийти на помощь и способностью оставаться самим собой, без лицемерия и притворства. Они договорились, что Энн придет к нему снова, чтобы обсудить свое состояние.

Впервые ее кошмары продолжались и наяву – по нескольку секунд. Энн отвернулась в сторону и закрыла глаза. Что это значило? Что с ней происходит?

Рука Макса крепко сжала ее запястье.

– Спайк, я не думаю, что с ней могло что-то случиться, – резко сказал он в трубку. – Да, конечно, это возможно. Извините. Мишель приехала в Туссэн вчера утром. Она взяла машину в аэропорту. Я сам привез ее в отель «Мажестик» прошлой ночью, после ужина. Но Долл и Гейтор говорят, что она не ночевала в номере. Ее вещи все еще в гостинице, а машина – на парковке отеля.

Энн невольно прислушалась, и каждое слово Макса отзывалось тяжестью в ее голове. Она вспомнила, что Мишель – это Мишель Рейли, женщина, которую Макс собирался пригласить на работу в свою клинику.