Пробравшись сквозь папоротники, женщина опустилась на колени и опять проверила пульс. Он оставался ровным. Она направила свет фонарика на лицо пострадавшего, уже освещенное фонарем офицера.

— Кельвин? — позвала Дебора, но ответа не было. — Кельвин, вы слышите меня?

— Что он здесь делал? — спросил офицер.

Женщина поднялась с колен.

— Не имею ни малейшего представления. Гулял? Бегал?

— Под дождем? Странно.

— Тем более здесь, — добавила она. — Вы знаете, где он живет?

Точно не здесь. В радиусе мили было четыре дома, и Дебора знала всех, кто там жил.

— У них с женой дом за железнодорожной станцией, — ответил Брайан. — Это в нескольких милях отсюда. Полагаю, он не был вашим пациентом?

— Нет. Он преподает у Грейс. Прошлой осенью он выступал на собрании. Мистер МакКенна серьезный человек, строгий учитель. Это практически все, что я знаю.

Она потянулась, чтобы еще раз проверить пульс, когда на дороге появился второй полицейский автомобиль, мигающий сине-белыми огнями. За ним следовала машина «скорой помощи».

Дебора не сразу узнала приехавших врачей. Это были молодые ребята, скорее всего новенькие. Но она знала человека, который вышел из полицейской машины. Джон Колби был начальником полиции. Ему было под шестьдесят, и он давно бы ушел на пенсию, если бы работал в другом месте. Но он вырос в Лейланде. Было понятно, что он будет работать, пока не подведет здоровье. Дебора подозревала, что случится это еще нескоро. Джон Колби и его жена были пациентами ее отца. Миссис Колби страдала от аллергии — на порошки, пыльцу, пыль, — которая перешла в астму. Единственной серьезной проблемой Джона, если не считать «пивного» брюшка, была бессонница. Он работал днем и ночью и утверждал, что такой активный образ жизни снижает кровяное давление. А поскольку давление у него всегда было низким, Дебора ничего не могла возразить.

Пока Джон держал прожектор, врачи зафиксировали тело Кельвина. Дебора ждала, скрестив руки, вцепившись пальцами в лацканы куртки. За все время она не шевельнулась и не произнесла ни слова.

Дебора шла за ними к машине, смотрела, как ставят носилки. Тут Брайан взял ее за локоть.

— Пойдемте сядем в автомобиль. Льет как из ведра.

Оказавшись в машине, женщина сняла капюшон и расстегнула куртку. Лицо было мокрым, и Дебора вытерла его руками. Ее волнистые после дождя волосы казались ей непривычно короткими: у Деборы всю жизнь были длинные волосы, которые она собирала в узел на затылке. Майка и шорты под курткой оказались относительно сухими. Ноги в шлепанцах были скользкими, измазанными грязью.

Дебора ненавидела дождь. Он стал для нее зловещим предзнаменованием: начинался в неподходящий момент и разрушал ее жизнь.

Брайан втиснулся за руль, стряхнул фуражку и закрыл дверь. Он взял ручку и блокнот с полочки между сиденьями.

— Мне нужно задать вам несколько вопросов — просто формальность, доктор Монро. — Брайан посмотрел на часы. — Десять сорок три. Итак, Д-Е-Б-О-Р-А?

— Да, М-О-Н-Р-О. — Ее часто ошибочно называли «доктор Барр», по девичьей фамилии. Так звали ее отца, который был в городке кем-то вроде легенды. Но с тех пор как Дебора окончила колледж, она носила фамилию мужа.

— Расскажите, пожалуйста, что произошло, — попросил офицер.

— Мы ехали по…

— Мы? — Он обеспокоился. — Я думал, вы были одна.

— Сейчас одна. Грейс дома, она была у друзей, я ее забрала. Она была у Мэган Стернз. Мы ехали домой, ехали действительно медленно, не более двадцати пяти миль в час, потому что дождь был слишком сильным. Вдруг появился он.

— Бежал вдоль обочины?

— Я не видела, как он бежал. Он просто появился перед машиной. Мы не успели повернуть, когда почувствовали, как что-то с силой ударилось о бампер.

— Вы держались у края дороги?

— Нет. Мы были ближе к середине. Я смотрела на разметку. Видимость очень плохая, и ориентиров было не так много.

— Вы затормозили?

Дебора не затормозила. Это сделала Грейс. Настало время прояснить этот момент, хотя все казалось второстепенным, ненужной подробностью.

— Слишком поздно, — ответила женщина. — Машину занесло и развернуло. Сами видите, где она. Там мы и остановились.

— Но если вы отвозили Грейс домой…

— Я ее не отвозила. Я сказала, чтобы она добежала. Здесь не больше полумили, а она занимается легкой атлетикой. — Дебора извлекла телефон из мокрого кармана. — Я попросила ее посидеть с Диланом, но она хочет знать, что тут происходит. Можно?

Когда Брайан кивнул, женщина нажала кнопку быстрого набора.

Грейс ответила сразу же:

— Мама?

— У тебя все в порядке?

— Со мной все хорошо. Как там мистер МакКенна?

— Его везут в больницу.

— Он в сознании?

— Еще нет. С Диланом все хорошо?

— Если мертвый сон на диване — это хорошо, то да. Когда я пришла, он даже не шевельнулся.

«И никаких испуганных глаз в окне», — подумала Дебора и услышала голос своего мужа: «Ты слишком переживаешь». Но как не переживать за десятилетнего мальчика, у которого дальнозоркость плюс дистрофия роговицы глаза, а это значит, что большая часть окружающего мира для него как в тумане. Это тоже не входило в планы Деборы.

— Что ж, я все равно рада, что ты там с ним, — сказала она. — Грейс, я сейчас разговариваю с офицером полиции. Когда мы закончим, наверное, съезжу в больницу. Ты лучше ложись спать. У тебя ведь завтра экзамен.

— Я скажу, что заболела.

— Грейс.

— Скажу. Я не могу сейчас думать о биологии. То есть… ну ты понимаешь… какой ужас! Если так всегда происходит, когда водишь машину, то я больше не хочу садиться за руль. Я все время спрашиваю себя, откуда он появился. А ты видела его на обочине?

— Нет. Солнышко, офицер ждет.

— Перезвони мне.

— Ага. — Дебора закрыла телефон.

Задняя дверца открылась, и в машину сел Джон Колби.

— Как вы думаете, дождь когда-нибудь прекратится? — спросил он и добавил: — На дороге практически ничего не видно. Я сфотографировал все, что смог, но если так будет продолжаться, никаких вещественных доказательств не останется. Я только что позвонил в округ. Они уже едут.

— В округ? — испуганно переспросила Дебора.

— В окружной полиции есть группа по восстановлению деталей дорожных происшествий, — объяснил Джон. — Ее возглавляет специалист с хорошей репутацией. Он лучше, чем мы, знает, что искать.

— А что он ищет?

— Точки удара, царапины на машине. Место на дороге, где машина сбила жертву и где жертва упала. Тормозной путь. Жженую резину. Он восстанавливает, что случилось и как это произошло.

«Это всего лишь несчастный случай», — хотела сказать Дебора. Приезд людей из округа делал это происшествие чем-то более серьезным.

Беспокойство, должно быть, отразилось на ее лице, потому что Брайан сказал:

— Это стандартная процедура, если есть пострадавшие. Если бы это произошло в полдень при солнечном свете, мы могли бы справиться сами. Но в такую погоду очень важно действовать быстро, а они это умеют. — Он заглянул в свои записи. — На какой скорости, вы говорите, ехали?

Опять. Дебора могла бы просто сказать: «За рулем была не я, а Грейс. И она не превышала скорость». Но тогда могло бы показаться, что она пытается что-то скрыть — переложить вину на дочь, — а между прочим Грейс была ее первым ребенком, ее альтерэго, и уже пострадала от ее же развода. Разве девочке нужны дополнительные неприятности? В любом случае Кельвина МакКенну сбили. В любом случае закон не был нарушен.

— Здесь можно ехать не больше сорока пяти, — сказала Дебора. — Мы ехали не больше тридцати.

— У вас в последнее время были проблемы с машиной?

— Нет.

— Тормоза исправны?

— В полном порядке.

— Дальний свет был включен?

Дебора нахмурилась, изо всех сил пытаясь вспомнить. Она точно сказала Грейс переключить фары, но ни дальний, ни ближний свет не поможет в такой дождь.

— Он все еще включен, — подтвердил Джон с заднего сиденья, — обе фары работают. — Он надел шляпу. — Я огорожу эту часть дороги лентой. Не хватало только, чтобы кто-то проехал и наследил там.