Наконец, измученная, она достала ночную сорочку, натянула ее, погасила свет и спрятала лицо в подушку. И тогда хлынули слезы. Она больше не могла сдерживать боль, которую так долго пыталась преодолеть. Это принесло ей облегчение.

Рыдания постепенно стихли, но Джинни все еще лежала без сна, когда услышала, что вернулся Джейк. Он открыл дверь ее комнаты, и девушка затаила дыхание. Джейк позвал ее по имени один раз, потом второй. Она удивилась, что ее не выдал громкий стук сердца, бешено колотившегося в груди. Но нет, Джейк снова позвал ее, на этот раз шепотом, и устало вздохнул. Она понимала, что не сможет дольше продолжать это глупое притворство, но дверь тихо закрылась.

Джинни перевела дух и долго лежала в темноте, широко раскрыв глаза. Всем своим существом она страстно жалела, что не позволила прошлому сохранить свои секреты.

На следующее утро Джинни, прежде чем набралась храбрости спуститься вниз, упаковала свой чемодан. Это было скорее успокаивающее занятие, чем подтверждение своих намерений. Попытка разрядить эмоциональное напряжение после вчерашнего…

Ну что, скептически спрашивала себя Джинни, заставило ее уверовать, что она сумеет держать под контролем их с Джейком отношения? Когда она с самого начала знала… Господи! Любовь с первого взгляда — просто затасканное клише. Это совсем не то, что, по-вашему, может произойти с вами — и, уж конечно, не в двадцать шесть лет, когда считаете, что уже оставили позади опасный возраст для взлетов фантазии. Когда вы уверены, что ваша жизнь уже вся распланирована — сначала карьера, а затем, возможно, если встретится подходящий мужчина…

В груди опять заболело. После бессонной ночи она чувствовала себя измученной. Зеркало это с готовностью подтвердило.

Смахнув слезу, Джинни критически рассмотрела свое отражение. На ней был тот же костюм, что и в первый день в Нью-Йорке. Тогда он ей нравился, теперь же казался официальным, скучным. Или, может, одежда тут ни при чем? Она была так бледна, несмотря на золотистый загар, которым покрылась за последние несколько дней, — казалось, все краски, все жизненные силы ушли с ее лица.

Какой смысл так терзать себя? У нее нет выбора — надо спуститься, выпить кофе, позавтракать, и чем скорее она это сделает, тем быстрее закончится жестокое испытание… Она нанесла на губы помаду поярче, «примерила» бледную, неубедительную улыбку и сбежала вниз, пока решимость не покинула ее.

Джейк готовил кофе. Когда она открыла дверь, он повернулся и вперил в нее обжигающий взгляд. И видимо, сделал для себя вывод. Джинни с беспокойством осмотрелась, словно надеясь встретить дружелюбную улыбку Марты, хотя знала, что они совершенно одни — к огромному сожалению.

— Доброе утро. — Ничего нельзя было понять по его тону, бесстрастному, невыразительному.

— Доброе утро, Джейк. — Она говорила робко и застенчиво, совсем не свободно и уверенно, как намеревалась.

— Кофе? — Он держал кофейник над ее чашкой.

— Спасибо. — Когда Джейк налил ей кофе, она села за стол, развернула салфетку, а когда он сел, посмотрела на него. — Джейк… я… — Она закусила губу.

Приподнятая бровь, холодный вопросительный взгляд не уменьшили ее напряжения, но она заставила себя продолжить:

— Джейк… когда ты вчера вернулся? Мне ужасно жалко — должно быть, я заснула.

— Ну… — Он отхлебнул из чашки и поставил ее на блюдце. — Не слишком поздно. — Его смешок вызвал у нее раздражение, именно этого он, похоже, и добивался. — Я заглянул в твою спальню, но мне никто не отозвался.

— Я ведь уже сказала… — Джинни ненавидела лгать, особенно ему, но раз уж все их взаимоотношения основаны на обмане, то какая разница? — Мне жаль.

Она аккуратно намазала на тост масло и положила на тарелку ложку джема.

— Джейк, — опрометчиво вырвалось у нее, — я сожалею о случившемся. Ситуация вышла из-под контроля, и, как я говорила тебе… я не признаю легких отношений. — Ложь давалась все более легко. — Я… я не…

Его голос прозвучал резко:

— Ты имеешь в виду, что не свободна? — Он рассматривал ее с явным презрением. — Ты так увлечена этим человеком, что, расставшись с ним, уже через пару дней оказалась в постели с кем-то другим? Я не назвал бы это очень серьезным обязательством с твоей стороны.

— Это… — У нее на глаза навернулись слезы, голос срывался, но она с вызовом подняла подбородок. — Ты так обо мне думаешь? Джейк устало потер рукой глаза.

— А что я должен думать? О Боже… — Джейк нетерпеливо мотнул головой, встал и пересек комнату. — Нет. — Он глубоко вздохнул. — Это я должен просить прощения. Мне не следовало так говорить. У меня не было права…

— Ты поддался соблазну…

— Возможно, это льстило моему самолюбию… — Он горько рассмеялся. — Во всяком случае, забудь об этом. Я уже забыл.

— А-а! — Неужели он может беззаботно отбросить то, что так потрясло, так опалило ее?.. Но, конечно, в отличие от нее он, скорее всего, получает подобное удовольствие достаточно часто…

Джинни захотелось завыть от жалости к самой себе. Она проглотила кусочек тоста, удивившись, что он не застрял у нее в горле, и отпила кофе. Затем, приняв решение, она выпрямила спину и заговорила таким же обычным тоном, как и он:

— Но ты не… Как бы это сказать? У тебя такой несчастный, разочарованный вид… ты сердит на меня, несмотря на…

— Все верно, за исключением последнего.

— Джейк? — Она озадаченно нахмурилась.

— Вчера вечером пришлось усыпить Ренди.

Его слова повисли в воздухе. Джинни страстно захотелось подойти к нему, обхватить его руками и успокоить. Но именно этого и не следовало делать, а слова так банальны.

— Джейк… Мне… очень жаль.

— Этот телефонный звонок… — Он отвернулся от окна, у которого стоял, и мрачно улыбнулся. — Он раздался вполне своевременно. Звонил Мигель, чтобы сообщить, что пришлось вызвать ветеринара. Он пытался дозвониться до меня раньше, но мы с тобой еще были в клубе… Ренди страдал от сильной боли, и мне пришлось дать им разрешение… сделать все, что необходимо.

Когда они были в клубе. Если бы не ее опрометчивое решение приехать сюда, он, скорее всего, был бы дома, и тогда…

— Твои родители расстроятся…

— Да, они звонили полчаса назад; передают тебе привет. Сейчас они уже должны отплыть…

— А ты им сказал? Я имею в виду — о Ренди?

— Нет. Зачем портить им путешествие и… черт!

Он бросил взгляд на звонящий телефон, нетерпеливо снял трубку и уныло вздохнул, слушая, что ему говорят. Это дало Джинни возможность просто смотреть на него, делая вид, что допивает кофе.

А почему она должна лишать себя такого удовольствия, ведь очень скоро… Она уставилась на темно-серые брюки — образец безукоризненно сшитой повседневной одежды, что так ей нравилась. Темно-синяя сорочка, шелковый галстук — все очень красивое и безупречное. Совершенно ясно, что он не собирался провести весь день в деревенских заботах…

Она встала и начала составлять посуду на поднос, прислушиваясь к разговору, который, видимо, подходил к концу. Это был деловой разговор — возникла важная проблема, требующая решения Джейка.

— Да, сейчас же свяжитесь с Кэррингтоном. Мы не хотим никаких недоразумений. Затем поищите Джефа Хоара. Возможно, вам удастся связаться с ним дома. Думаю, он еще не совсем здоров… Нет! Нет, я не хочу привлекать своего отца. Нет, ни слова… Я приеду, как только смогу… Ну, в течение нескольких часов… Да. До свидания, Карен. Скоро увидимся.

Резко повернувшись, Джейк перехватил взгляд Джинни — наверняка он успел заметить ее явный интерес, но — надо надеяться — не приступ ревности, который она ощутила, когда поняла, что он говорит со своей секретаршей. Тем не менее, его приподнятая бровь вызвала румянец на ее щеках — этого никакая самодисциплина не могла контролировать.

— Мне жаль, Джинни.

Он подошел к ней на пару шагов ближе. Джинни уловила легкий, едва уловимый запах его одеколона и могла поклясться, что чувствует тепло его тела, но, скорее всего, у нее просто разыгралось воображение.