— Понравлюсь, — уверенно ответил он. — У нее бывают вспышки дурного настроения, и тогда с ней нужно держаться настороже, — добавил Уоррен шепотом.

— Она напоминает мне одну женщину, которую я знала в детстве. Ей принадлежал цветочный магазин в Бруклине.

— Так вы из Бруклина?!

Роза кивнула:

— А вы?

— Я провел здесь большую часть своей жизни, — помолчав, ответил Харкер. — Как вас зовут? — вдруг спросил он, не сводя с нее глаз.

— Роза. Роза Тилден.

— Тилден?! — удивленно воскликнул он.

Роза молча улыбнулась. Их сиротский приют находился на бруклинской улице Тилден-стрит, и всем детям, фамилии которых были неизвестны, давали фамилию Тилден. Роза и ее сестра поступили в приют с браслетами на запястьях, на которых были выгравированы только их имена, так что они стали Розой и Лилией Тилден.

— Я догадываюсь, что ваша фамилия у всех на слуху, — произнес Уоррен, но улыбка, игравшая на его губах еще минуту назад, вдруг исчезла. — Это очень интересно.

Марта, которой надоело безмолвно стоять рядом, решила вмешаться в их беседу:

— Роза, дорогая, не могли бы вы помочь Тоне на кухне?

Девушка обернулась к Марте, которая буквально испепеляла ее взглядом.

— Что-то случилось? — спросила Роза.

Марта холодно улыбнулась.

— Нет, просто надо помочь Тоне подготовить блюдо с десертом.

Роза повернулась к Уоррену.

— Прошу меня извинить, — вежливо проговорила она.

Он слегка поклонился, затем перевел взгляд на Марту.

Что было потом, Роза уже не видела. С каждым шагом, приближавшим ее к кухне, у девушки росло непреодолимое желание уволиться, хотя она работала с удовольствием. Ей нравилось приносить радость людям, но последнее время Роза заметила, что Марта с каждым днем становится все деспотичнее и властолюбивее.

Роза больше не хотела иметь с ней дело. Может, у Серраньо и была репутация одной из лучших фирм в Нью-Йорке, но свет клином на ней не сошелся! Лучше подыскать место в какой-нибудь менее известной фирме, тем более что она, Роза, уже прекрасно зарекомендовала себя. Без сомнения, впереди ее ждет блестящая карьера!

Когда Роза вошла в кухню, Тони там не оказалось. На кухне царил образцовый порядок, а на столе стояло блюдо с десертом.

— Вижу, вы только о том и думаете, как бы пофлиртовать с клиентом, — вдруг раздался голос Марты.

— Ах, простите, это ведь исключительно ваше право, не так ли?

— Вот именно! — Лицо Марты стало пунцовым от гнева. — И я не хочу, чтобы вы вмешивались в мои личные дела.

— Честное слово, я с ним не флиртовала! Уверяю вас, мы просто разговаривали.

— Я плачу вам не за разговоры, Роза, а за готовку и обслуживание клиентов! Только за это, ясно?

— Что мне было делать? Притвориться, будто я его не замечаю, когда он заговорил со мной?

— Вы с каждым днем становитесь все развязнее в отношениях с нашими клиентами. Я этого не потерплю. Всякий раз, когда мы обслуживаем очередной прием, вы тратите на болтовню с клиентами больше времени, чем на исполнение своих прямых обязанностей.

— Это неправда! — выкрикнула Роза с обидой в голосе. — Я никогда не пренебрегала своими обязанностями. Скажите, я хотя бы раз отказалась работать сверхурочно? — поинтересовалась она, развязывая фартук с логотипом фирмы «Ресторанное дело Серраньо» дрожащими руками. — Вам не в чем меня упрекнуть, потому что я не давала вам повода! — Роза сдернула с себя фартук и принялась нервно мять его в руках. — Раз я вас не устраиваю, то давайте расстанемся прямо сейчас. Тоня, Кейт и другие работницы справятся с уборкой и без меня, — решительным тоном сказала Роза и положила фирменный фартук на стол.

Марта выглянула в коридор, потом подошла к девушке.

— Роза, я очень сожалею о нашей размолвке. Не могли бы вы простить меня?

— Что?!

— Вы не представляете, в каком я состоянии! — воскликнула Марта дрожащим голосом, прикладывая платок к сухим глазам. — Иногда я бываю просто несносной. Я понимаю, почему вы решили уйти от меня. Поверьте, на вашем месте я поступила бы точно также!

— Вы бы уволились? — Что-то здесь не так, пронеслось в голове у Розы.

Марта кивнула.

— Эта вечеринка очень важна для меня. Представляете, на ней присутствует сам мэр Нью-Йорка! От него многое зависит, в том числе и наш бизнес. Вы не могли бы остаться хотя бы до конца приема?

— Не знаю…

— Я оплачу вам сверхурочные вдвое дороже. Честно! Причем прямо сейчас. Принесите мне мою сумочку.

— Повышать размер сверхурочных нет необходимости, — ответила Роза и надела фирменный фартук. — Хорошо, я останусь до конца приема, но имейте в виду, что с его завершением заканчивается и действие моего контракта.

— Ну, если вы настаиваете… — обиженно проговорила Марта. — О, как мне плохо! Я даже не могу выйти к гостям…

Роза не знала, что делать. Она чувствовала себя совершенно беспомощной.

— Все будет хорошо, Марта.

— Не могли бы вы… не могли бы вы оказать мне одну маленькую услугу?

— Какую? — с тревогой спросила Роза, словно предчувствуя беду.

— Достаньте коробочку с таблетками из моей сумочки. Знаете, такая коричневая, с ярко-желтой отделкой…

Тяжело вздохнув, Роза сказала:

— Хорошо. Ждите, я сейчас вернусь.

Девушка вернулась в гостиную и подошла к креслу, где лежала сумочка Марты, Взяв сумочку с кресла, Роза удивилась, что она такая… изящная. Раньше подобных аксессуаров Роза у хозяйки не видела. Открыв сумочку, Роза заметила батистовый носовой платочек. Странно, но коробочки с таблетками там не оказалось.

— Почему вы роетесь в моих вещах? — миссис Винчестер, мать мэра, одной рукой прикрыла рот, а другую наставила на Розу, как пистолет.

Гости разом замолчали. Наступило гробовое молчание. Все уставились на Розу.

Тишину нарушили чьи-то шаги. Роза обернулась и увидела Марту. Женщина замерла на пороге, скрестив руки на груди, на ее лице играла самодовольная улыбка.

— Что случилось? — спросил Уоррен, выйдя из толпы гостей и с недоумением глядя то на Розу, то на миссис Винчестер.

— Эта… эта девчонка обворовала меня!

— Что?! — грозно спросил Уоррен, смерив Розу испепеляющим взглядом.

— Ой, нет, нет, мне чужого не надо! Я только…

— Положите сумочку на место! — приказал Уоррен ледяным тоном.

Роза только сейчас осознала, что все еще держит в руках злополучную сумочку. Она тут же бросила ее, словно от нее исходила смертельная опасность.

— Марта попросила меня кое-что взять из ее сумочки. — С этими словами Роза обернулась к Марте. — Скажите же им, Марта!

И Марта сказала:

— Смотрю я на происходящее и не верю своим глазам! Мистер Харкер, примите тысячи извинений за случившееся! Ума не приложу, почему Роза вдруг решила, будто это моя сумочка!

— Вы же мне сами сказали, что она ваша! — возмущенно возразила Роза.

— Хватит, Роза! Вас поймали па месте преступления!

Роза поняла, что бессмысленно уговаривать Марту сказать правду, так как хозяйка сознательно обманула ее, чтобы скомпрометировать.

— Честное слово, это какое-то недоразумение! — в отчаянии воскликнула Роза, повернувшись к Уоррену.

Миссис Винчестер заверещала, как щенок, которому отдавили лапу:

— Неужели даже здесь мы совершенно не защищены от грабителей с большой дороги?!

Ее сын, мэр Нью-Йорка, взял мать за руку и возмущенно сказал, обращаясь к Уоррену Харкеру:

— Ну, знаете, это нечто из ряда вон выходящее!

— Совершенно с вами согласен, — ответил Уоррен, глядя на Розу. — Вам лучше сейчас же уйти.

— Я уйду, — произнесла Роза, снимая фирменный фартук, который только что надела. — Но поймите, я не воровка и не собиралась обкрадывать миссис Винчестер. Я только хотела кое-что взять из сумочки Марты, по ее же просьбе…

— Перестаньте оправдываться! — прикрикнула на нее Марта. — Вы изворотливая лгунья! Вы никогда не найдете работу в Нью-Йорке. Я бы на месте мистера Харкера сейчас же позвонила в полицию!