— Мы поужинаем вместе, — подхватил он. — Когда ты освободишься? Я подъеду прямо к больнице и заберу тебя.
— Я на своей машине, — ответила Сабина и предложила: — Скажи мне куда, и я приеду…
Крис не обратил внимания на ее слова.
— Это я назначаю тебе свидание, а не ты мне. Скажи свой адрес — я заеду за тобой. — И с сияющей улыбкой спросил: — Так в котором часу?
Сабина мысленно прикинула: из больницы она выедет в половине седьмого, самое позднее в семь.
— В восемь не очень поздно? — спросила она.
— Я приеду, — заверил ее Крис.
Это будет неплохо — пойти с ним куда-нибудь, решила Сабина. И выкинуть наконец из головы Йорка Макиннона и это злополучное кольцо! Она уже не раз пожалела, что согласилась навестить бабушку Йорка.
И все же мысли о Йорке и его плане, как ввести в заблуждение старую женщину — пусть с самыми лучшими намерениями, — не оставляли Сабину ни на минуту. Но когда время перевалило за полдень, она внезапно обнаружила, что забыла злосчастное кольцо дома.
Сабина была уверена, что даже Фрейд не сразу нашелся бы, что сказать об этом. Вероятно, потому, что она всем своим существом противилась затеваемой интриге, ее подсознание просто заглушило в ней мысль о необходимости захватить с собой это кольцо, о котором один кузен говорил, что оно принадлежит его бабушке, а другой — что он продал машину, чтобы купить его. И которое, в конце концов, должно принадлежать ее лучшей подруге, Натали.
Сабина попыталась заняться работой, но тут с возрастающим раздражением поняла, что, прежде чем ехать в больницу с кольцом на безымянном пальце, надо еще заехать домой и взять это кольцо.
Поэтому она немедленно достала из сумочки визитную карточку Йорка Макиннона и нашла на ней номер его личного телефона.
— Луиза Пейдж, — ответил приятный голос, тот же, что и вчера.
— Здравствуйте. Йорк… он у себя?
— К сожалению, его нет и сегодня не будет. Могу я…
— Нет-нет, все в порядке. — Сабина повесила трубку, заранее зная, что ей предложат оставить сообщение.
Что ж, значит, она опоздает. Ему это, безусловно, не понравится! Сабина сомневалась в том, что емукогда-либо приходилось ждать. На мгновение ей пришла в голову мысль вообще не ездить в больницу. И Сабина подумала: а ведь вряд ли кто-нибудь с ним так поступал. Но, вспомнив выражение лица Йорка, когда он был чем-то недоволен, Сабина прикинула, что лучше: опять впускать к себе незваного гостя, который устроит сцену из-за того, что она нарушила обещание, или же ехать в больницу, пусть ей этого совсем не хочется. И выбрала последнее.
Сабина всегда ценила пунктуальность в людях и сама отличалась этим качеством. Поэтому и подумала, что Фрейд сдался бы, доведись ему анализировать ее теперешнюю ситуацию. Ведь, приехав домой после пяти и взяв обручальное кольцо Натали, Сабина не кинулась опрометью обратно к машине.
Впрочем, ее нежелание ехать в больницу было совершенно понятно, думала Сабина. А поскольку чуть позже она была приглашена на ужин, то, естественно, задержалась на несколько минут, чтобы переодеться. К тому же после такого жаркого летнего дня душ никак не мог повредить…
Через полчаса, одетая в светлый, лимонного цвета костюм, Сабина уже выходила из квартиры. И тут зазвонил телефон. Поколебавшись, стоит ли отвечать, Сабина вдруг подумала, что это, может быть, Йорк Макиннон хочет отменить их встречу. И подошла.
— Алло, — сказала Сабина, сняв трубку.
— Я решила позвонить сейчас, потому что позже я уйду. — Это звонила ее мама.
Разговор занял минут десять. Сабина всегда была рада поболтать с матерью, к тому же не хотела объяснять, почему и куда спешит. Испытывая чувство вины — из-за своей скрытности, — Сабина согласилась приехать на эти выходные в Суррей, в их деревенский дом. А ведь она уже пообещала Оливеру Роббинсу, своему старому другу, поужинать с ним в субботу. Что ж, придется ему удовольствоваться ужином в воскресенье.
Припарковав машину на стоянке у больницы, Сабина не увидела Йорка Макиннона, поджидающего ее. Когда же Сабина вошла в красиво обставленный холл частной больницы и там тоже не увидела Йорка, она сообразила, что если спрашивать в приемной, в какой палате лежит его бабушка, то надо знать, как бабушку зовут.
Ее фамилия не Макиннон — вот это она знала точно. Сабина хорошо помнила, как Йорк рассказывал, что его мать и мать Рода были сестрами, но не называл их девичьей фамилии.
Медсестра в приемной подняла голову от своего компьютера. Сабина пробормотала:
— Я пришла к… — Тут она сбилась и начала снова, по-другому: — Я договорилась здесь встретиться с мистером Йорком Макинноном. Может быть, он…
Ответом ей была ослепительная улыбка. Безусловно, медсестра прекрасно знала, кто такой мистер Йорк Макиннон.
— Он сейчас у миссис Ферфакс. Палата номер двести три, — сказала медсестра и, словно друзья Йорка Макиннона были и ее друзьями, начала объяснять, как пройти туда.
Вскоре, опоздав на три четверти часа, Сабина подошла к двери двести третьей палаты. Подняла руку, чтобы постучать… Сабине так не хотелось входить туда, и она уже было развернулась, чтобы уйти, но тут представила, что Йорк Макиннон берет приступом ее входную дверь, чтобы получить объяснение. Или что придется отдать кольцо, сверкающее у нее на руке. Эти-то мысли и заставили Сабину быстро постучать в дверь и войти.
Медсестра в приемной не обманула ее: Йорк был здесь. Он сидел слева от кровати на стуле и, когда она вошла, тут же встал.
Сабина подумала, что должна быть за это ему благодарна. Впрочем, она не успела разобраться в своих чувствах: он подошел к ней вплотную, положил руки ей на плечи и — поцеловал в губы.
Сабина знала, что и ей придется играть свою роль. Но сердце ее бешено застучало, и ей стоило огромных усилий не оттолкнуть его, хотя этот поцелуй, она понимала, был только ради его бабушки.
Наконец Йорк отстранился от нее. Сабина вопросительно посмотрела на него — кожа ее горела, Сабина знала, что щеки покрылись румянцем.
Его губы, эти красивые губы, только что касавшиеся ее рта, улыбались. От этого они стали еще красивее! Сабина поспешно отвела глаза от его губ, но, столкнувшись с его ледяным взглядом, поняла, что улыбка — тоже притворство.
— Где, черт побери, вы пропадали? — спросил он так тихо, что даже ярдах в двух любой человек подумал бы, что Йорк шепчет ей нежные слова.
Сабине стало страшно: по арктическому холоду в его глазах было ясно, что он охотнее удушил бы ее, чем спрашивал…
— Попала в пробку, — с ласковой улыбкой прошептала она — она, не умеющая лгать.
Сабина почувствовала, как он сжал ее руку, и в его голосе зазвучали мягкие нотки, когда он, повернувшись к кровати, на которой сидела седовласая, с аристократическими чертами и все еще красивая леди, смотревшая на них, сказал:
— Пебби, я хотел бы познакомить тебя с другой близкой мне женщиной — Сабиной Констебл. Сабина — моя бабушка, миссис Фиби Ферфакс.
Сабина прошла вперед. И хотя ей был противен спектакль, который они сейчас разыгрывали перед ослабленной операцией женщиной, она поняла, что другого выхода нет. И поняла, что с Йорком они хотят одного — чтобы его бабушка выздоровела, а если этому поможет ложь, что ж, пусть будет ложь.
— Здравствуйте! — слабым голосом проговорила бабушка Йорка и протянула руку.
— Здравствуйте, как вы себя чувствуете, миссис Ферфакс? — мягко спросила Сабина и догадалась, почему Йорк не назвал ее своей невестой, как она того ожидала. Взяв протянутую ей руку, Сабина увидела, что затуманенные глаза пожилой женщины вдруг ожили.
— Что это? — спросила миссис Ферфакс уже более громким голосом и вся засветилась интересом, заметив кольцо, украшавшее ее руку столько лет, на левой руке Сабины.
— Я же говорил, что у меня есть для тебя сюрприз. Думаю, он тебе понравился? — немедленно вступил Йорк, избавляя тем самым Сабину от необходимости отвечать.
— Вы… вы помолвлены? — воскликнула миссис Ферфакс, оживившаяся как по волшебству — даже ее голубые глаза прояснились.
