Сердце Сабины забилось чаще, но не от страха. Его поцелуй был нежным и осторожным. Он ведь и раньше ее целовал…

Но не так! И однако Сабина ничуть не встревожилась, когда постепенно губы его прижались сильнее. Йорк придвинулся к ней ближе и обхватил своими сильными руками.

Сабина и не подозревала, что в объятиях мужчины можно чувствовать себя такой защищенной. Йорк оторвался от ее губ и посмотрел на нее. Сабина ответила ему мечтательным, затуманенным взглядом.

— Ты не выглядишь очень напуганной, милая Сабина, — пробормотал он.

Он намекает, что у нее есть причина бояться? Сабине в это не верилось.

— Иногда я могу быть очень храброй, — улыбнулась она и ощутила, как блаженство накатывает на нее, когда его рот дрогнул в довольной улыбке, и он наклонил голову.

Их губы снова встретились, и на этот раз его поцелуй был глубже. Сабина отвечала ему, и, когда его руки сжали ее сильнее, она поняла, что те поцелуи, которые были раньше, поцелуями считать не следовало. Раньше она никогда не испытывала того, что заставил ее испытать Йорк. Ей захотелось обнять его.

Они были так близко, и, когда он снова поцеловал ее, Сабина обвила его руками.

— О! — вырвался у нее не то вздох, не то стон. Его теплая кожа под ее пальцами дарила неизъяснимое наслаждение.

Услышав ее вздох, Йорк прервал поцелуй и серьезно на нее посмотрел.

— Не думаю, что ты делаешь это каждый день, — поддразнил он мягко.

— А я вот думаю, почему бы и нет, — засмеялась Сабина — и обрадовалась, когда он засмеялся в ответ.

Йорк поцеловал ее снова и, оторвавшись от губ, спустился к шее… ниже. Сабина почувствовала, как его пальцы развязывают на ней пояс. Она поняла, что он сейчас снимет с нее этот халат, и не знала, как к этому отнестись.

Инстинктивно она протянула руку, чтобы его удержать. Йорк немедленно остановился.

— Нет? — с еле заметной улыбкой спросил он. Его движения были мягкими, неторопливыми, его губы улыбались ей. — Не говоря о том, что ты запарилась, так закутанная, мне хочется, чтобы ты была… ближе ко мне.

О Господи, она хотела того же — чтобы он был к ней ближе. Отрицать это было невозможно.

— Я… мм… — пролепетала она и подняла голову, чтобы поцеловать его.

И поцелуй был встречен ответным. Йорк взял ее лицо в ладони, поцеловал ее, потом зарылся лицом в спутанную гущу ее волос и снова приник к ее губам. Желание Сабины быть к нему ближе стало отчаянным. Непреодолимым.

Едва осознавая, что делает, пока умелые губы Йорка целовали ее, Сабина взялась за пояс своего халата и развязала его. На мгновение ею овладела робость, но она тут же пропала, потому что Йорк, в отличие от нее прекрасно все сознававший, взял это на себя.

— Ты действительно храбрая, — шепнул он, целуя ее, а в это время его руки освобождали ее от широкого махрового халата.

— Йорк! — выдохнула она, когда, оказавшись без халата, почувствовала его горячее тело сквозь тонкую ткань своей длинной ночной сорочки.

— Сабина! — прошептал он, покрывая ее поцелуями. И, нежно гладя, лаская спину и плечи девушки, довел ее до исступления.

Сабина провела руками по его спине к талии и, охваченная непреодолимым желанием, даже не поняла, обрадовало ее или огорчило то, что вокруг его бедер была по-прежнему обмотана простыня.

Она ласкала его, целовала и получала ответные поцелуи, прижималась губами к его шее, а он в это время вел дорожку поцелуев по ее лбу и волосам, и вдруг она неистово прижалась к нему, когда руки Йорка, скользнув по ее плечам, обхватили ее напрягшиеся груди.

— О! — вырвался у нее стон.

— Расслабься, моя милая Сабина. Не о чем тревожиться, — улыбнулся он.

Сабина улыбнулась в ответ и постаралась снова не прижиматься к Йорку, когда он спустил с ее плеч тонкие бретельки ночной рубашки и его пальцы нашли под мягкой тканью ее набухшие соски.

— Я хочу видеть тебя, смотреть на тебя. — Его голос был глухим и хриплым.

— Не знаю, готова ли я… — Она прерывисто, шумно дышала.

— А что ты знаешь? — поддразнил он ее.

Я знаю, что люблю тебя, хотелось ей сказать.

— Я… поцелуй меня, — попросила Сабина, чувствуя, что от переполнявших душу чувств вот-вот расплачется.

Йорк поцеловал ее. С возрастающей страстью, не очень хорошо понимая, что делает, она спустила свою ночную рубашку еще ниже, пока грудь не оказалась открытой.

Сабина снова безумно захотела сказать Йорку, как она его любит, но постеснялась. Вместо этого она подняла руки и обняла его и снова чуть не задохнулась от избытка чувств, когда ощутила прикосновение его обнаженной груди к своей.

— Моя сладкая, — простонал он, лаская ее, оглаживая ладонями округлости ее грудей, касаясь отвердевших сосков, пока она не начала сходить с ума от желания. Тогда Йорк слегка отодвинулся от нее и отвел глаза от ее лица. — Ты прекрасна, — еле слышно шепнул он, обводя взглядом красивые формы ее тела, которых он совсем недавно касался. И, словно не в силах сдержаться, он склонился к ней, целуя сначала одну ее грудь, а потом другую. Сабина подчинялась ему, полностью покорная его власти, а он захватывал губами ее сосок, теребил его, касался языком и осторожно прикусывал.

Сабина желала его больше всего на свете, а Йорк снова прижался к ее губам. Скоро, совсем скоро он сделает ее своей — она именно этого и хотела.

Или ей так только казалось. Ведь была еще боязнь неизвестного. И когда рука Йорка начала ласкать ее бедро, а другой рукой он сбросил с себя единственную вещь, которая на нем была, простыню, Сабиной овладел страх и смущение.

— Ты в порядке? — тихо спросил Йорк, словно каким-то шестым чувством ощутив ее нервозность.

— Я х-хочу тебя, — ответила она слегка дрожащим голосом. Он улыбнулся и нежно провел ладонью по ее бедру; придвинулся так близко, что его бедро почти касалось ее. — Н-но… — пролепетала она.

Йорк замер.

— Что? — спросил он.

О, как же она любит его! Но ему-то она безразлична.

— Но… я… — Нужные слова никак не находились. — Нет, — наконец просто сказала она.

Йорк недоверчиво уставился на нее.

— Нет? — повторил он. Сабина только молча кивнула. — Что ж, это один из способов испортить так прекрасно начавшееся воскресное утро, — хриплым голосом заметил он. И если Сабине требовалось подтверждение, что это была никакая не любовь с его стороны, а просто здоровый мужской аппетит, то можно было считать, что она его получила. — Ты уверена?

— Я… уверена, — подтвердила Сабина.

Но особой уверенности она не испытывала. Он отодвинулся от нее, лег на живот и отвернулся. Она лежала и не хотела уходить, она хотела остаться с ним навсегда.

— Знаешь что, Сабина? — Голос Йорка звучал как обычно, но Сабине показалось, что в нем проскользнула нотка напряженности.

— Ч… что? — спросила она.

— Знаешь, если ты не уйдешь с этой кровати в ближайшие три секунды, то я за себя не ручаюсь.

— Ты хочешь сказать…

— Ради Бога! Ты ждешь, чтобы тебя изнасиловали? — рявкнул он.

Да, напряженности здесь хватало. Сабина пулей вылетела из кровати. И уже стояла у двери в свою спальню. Сейчас она войдет туда и предастся отчаянию. Впрочем, желая оставить за собой последнее слово, Сабина нашла наконец нужные выражения.

— Да у тебя хватит сил только муху с пудинга согнать! — бросила она через плечо и быстро захлопнула за собой дверь. А потом повернула ключ в замке.

Это оградит ее от его возможного вторжения — или ей самой не даст вернуться назад.

В понедельник Сабина уже окончательно призналась себе: она влюблена в Йорка Макиннона. Влюблена. Даже когда, пылая от ненависти к нему, поторопилась уехать за необходимыми мелочами, а потом вернулась в Малбери-Хаус. Ненависть ее была неискренней… И несмотря на то, что Сабина верила, будто возвращается в Малбери-Хаус только ради миссис Ферфакс, на самом деле она просто хотела еще побыть рядом с Йорком. Она любила его, и ничего нельзя было изменить, даже если бы она и захотела этого.