— Что ты имеешь в виду?

Кэтрин замялась.

— Например, ничего нет о том, как… как погиб Бен Стори.

Зак напрягся.

— Это не для широкой общественности.

— Я понимаю тебя, но издатель…

— Ничего ты не понимаешь! Я не собираюсь травмировать Венди подробным описанием последних минут Бена ради какого-то незнакомого читателя.

— А почему бы тебе не спросить об этом саму Венди?

— А ты сама как думала бы на ее месте?

— Но это случилось не со мной…

— И никогда не случится!

— И все-таки решение должна принимать она.

— Я не хочу даже спрашивать ее об этом. Венди решит, что должна согласиться.

— Я считала, что вы понимаете друг друга.

— Хорошо, я подумаю.

Кэтрин разбиралась со второй главой, когда Зак поставил рядом с ней на стол чашку кофе.

— Спасибо, — рассеянно кивнула она. Потом взглянула на его руки. — Зак, это же здорово!

Зак поправлялся. Она так хотела, чтобы он выздоровел!

Снова позвонила Венди, и Кэтрин в который раз позавидовала ей — такие теплые нотки звучали в его голосе! С ней самой Зак никогда так не разговаривал.

— Да, — говорил он, — за мной очень хорошо ухаживают. Но я не могу злоупотреблять гостеприимством Кэтрин.

Кэтрин вмешалась:

— Ты не…

— Да, давай их к телефону. — И она догадалась, что девочки Венди вырывают у нее трубку. — Привет, дорогая!.. Да, это дядя Зак… Конечно, я скоро приеду… Да, обещаю… Привет, малышка… Извини, конечно, ты уже большая. — Он нежно улыбался. — На твой день рождения? Может быть. Я постараюсь… Нет, папа со мной не приедет, дорогая. Не в этот раз. — Улыбка сползла с его лица.

Кэтрин почувствовала, что у нее наворачиваются слезы. Трехлетней девочке невозможно объяснить, что ее папа умер. Особенно папа, который отсутствовал дома неделями, а то и месяцами.

Зак положил трубку.

— Девочки скучают по отцу.

— И Венди тоже. — Да и ты, подумала Кэтрин.

— Да. У них с Беном была особенная любовь.

— Тогда почему он… — Кэтрин остановилась.

— Венди понимала его.

— Но не дети!

Тень легла на его лицо.

— Ты права. Ясмин хочет, чтобы я приехал на ее день рождения.

У нее сжалось сердце.

— Когда?

— В следующую субботу. Надо поехать. Ради Бена. Раз его нет, остался только я.

Она ничего не сможет сделать, чтобы остановить его! И потом, нельзя же быть такой эгоисткой.

— Да, я думаю, тебе надо ехать, — неохотно согласилась Кэтрин. — А ты вернешься?

— Сюда? — Он оглянулся вокруг, потом посмотрел на нее. — Не думаю.

Конечно, нет. Он и так неохотно остался после того первого вечера и делал все от него зависящее, чтобы скорее уехать.

— А как же книга?

— У тебя есть пленки. Ведь я тебе больше не нужен?

Но Кэтрин колебалась.

— А издатель? Может, тебе связаться с ним до отъезда?

— Хочу поблагодарить тебя за все, — сказал он накануне отъезда. — Я знаю, что был страшно неблагодарным.

— Я делала только то, что хотела сама, — пожала плечами Кэтрин.

— Даже вернула Кэллуму обручальное кольцо?

— Наша помолвка была ошибкой. Мне жаль, конечно, что пришлось обидеть его, но я рада, что это произошло сейчас, а не потом, когда было бы слишком поздно.

Зак молча посмотрел на нее, потом спросил:

— Можно пригласить тебя сегодня поужинать со мной?

Она проглотила комок в горле.

— Можно.

Зак заказал столик в одном из самых лучших ресторанов Окленда. Днем он вызвал такси и вернулся с большим пакетом.

— У меня нет с собой вечернего костюма, — объяснил он.

Кэтрин надела кружевное платье вишневого цвета с длинными рукавами и низким вырезом, которое прекрасно подчеркивало узкую талию и женственные бедра. Наряд завершали вишневые туфли на высоком каблуке. Волосы были небрежно заколоты искусственной белой розой, на лицо нанесен едва заметный, но изысканный макияж. Если Зак решил уйти из ее жизни, она не будет помогать ему в этом.

Когда Кэтрин с маленькой сумочкой в руках появилась в гостиной, где Зак дожидался ее, он лишь остолбенело уставился на нее и только затем, спохватившись, улыбнулся. Трудновато будет совсем забыть ее.

— Ты выглядишь… — низким сдавленным голосом проговорил он, — просто фантастически. — Он прокашлялся.

— Спасибо. — (Он и сам выглядел великолепно в вечернем костюме, коротко постриженный.) — Ты тоже.

Сдержанный кивок. Он все еще сохранял барьер между ними. Конечно, Зак мог восхищаться ею, даже хотеть ее, но он так и не простил ей обмана…

Он открыл перед ней дверь, и они пошли к такси. Со смешанным чувством радости и печали она увидела, что он почти не опирается на костыль.

В ресторане Зак заказал шампанское.

— У нас ведь праздник, не так ли?

— Да. — Кэтрин улыбнулась. Ты, может быть, и празднуешь, подумала она, я же просто умираю. — За твое полное выздоровление! — Она подняла бокал.

— Спасибо. И за твое доброе сердце. — Его губы иронично изогнулись.

Кэтрин покачала головой.

— Дело вовсе не в нем. Ты правда поверил, что мне было тебя просто жаль? И поэтому ты так… рассердился?

— Рассердился?

— Да.

— Рассердился… — задумчиво повторил он. — Да, когда узнал, что ты солгала мне о нашей помолвке.

— Я поступила действительно плохо, — призналась Кэтрин. — Я собиралась рассказать Кэллуму, что ты поживешь некоторое время у меня. А потом сказать тебе… что произошла ошибка.

— Да? — Он смотрел на свой бокал.

— Ну конечно! Ты же не думаешь, что я собиралась заставить тебя поверить…

Он взглянул на нее с любопытством.

— Думаю.

— Ты, наверное, удивишься, но я не стремлюсь выскочить замуж, — холодно сказала Кэтрин. — Потом, у меня был жених, не говоря уже о других поклонниках. И если ты помнишь, это ты приглашал меня в коттедж своих друзей, а я отказалась.

Его глаза потемнели.

— Я очень хорошо это помню. Но я также помню, что на прощание ты целовала меня с… большим энтузиазмом.

— Это был всего лишь поцелуй.

— Но это было все-таки больше, чем простая благодарность.

Она взглянула ему прямо в глаза.

— Ты прекрасно знаешь, что… понравился мне. Но я была еще обручена с Кэллумом.

К ним подошел официант.

— Вам нравится суп, мадам?

— Да, спасибо. — Она даже не попробовала его.

— Не надо было мне соглашаться ехать к тебе. Я испортил всю твою жизнь, — сказал он.

— Нет! — Кэтрин отложила ложку и отодвинула тарелку. — Я хотела, чтобы ты приехал. Я хотела… ухаживать за тобой. Никто не заставлял меня это делать.

— Я сам сделал так, что тебе трудно было не предложить мне помощь. Надо было ехать к Венди. Или еще куда-нибудь…

— Разве было так уж плохо? — Она посмотрела на него и слабо улыбнулась.

— Да, это была мука.

Кэтрин вздрогнула. Он заметил и на секунду закрыл глаза.

— Черт возьми, Кэтрин, я не имел в виду, что не ценю твою заботу…

— Тогда что ты имел в виду?

— Ладно, если хочешь узнать правду: я имел в виду — жить с тобой под одной крышей, смотреть на тебя каждый день, позволять тебе ухаживать за мной — все это сводило меня с ума!

— Почему? — Она говорила почти шепотом.

— Ты прекрасно знаешь — почему. Потому что нестерпимо хочу тебя.

Кэтрин попыталась улыбнуться, но у нее дрожали губы.

— Иногда мне казалось, что ты меня просто ненавидишь.

— Ненавижу тебя? — Зак покачал головой. — Я… — Он замолчал и отвернулся.

А она так надеялась, что он скажет, что любит ее! Кэтрин дотронулась до его руки.

— С твоими руками теперь все в порядке!

В ответ он крепко сжал ее руку, потом издал странный звук — не то стон, не то смех.

— Кэтрин… что ты говоришь?

Она улыбнулась.

— Говорю, что теперь ничто не мешает тебе дотронуться до меня. — Яснее выразиться невозможно, подумала она.