Тед, нагнувшись, не отрывая взгляда от белого мячика, нащупал лосьон одной рукой и кинул его в сторону бассейна.

– Лови, – крикнул он.

Санни на лету поймала бутылку, не дав ей утонуть.

– Я намажу вам спину, – предложила она.

– О, об этом позабочусь я, – раздался низкий и такой родной голос.

Мелани вскочила – неужели Клей? – и, не удержавшись, шлепнулась в воду под веселый хохот Санни. Мелани появилась на поверхности, хватаясь руками за края лодки.

– Клей, – отфыркиваясь, произнесла она, – я не знала, что ты здесь. Ты что-то хотел?

– Я пришел с тобой поговорить, – ответил он, – но, вероятно, я не вовремя.

Она была сконфужена. Сегодня на ней было особенно откровенное бикини, и она не хотела появляться перед ним в таком виде.

Тед наконец повернулся, оторвавшись от игры.

– Ну что ты, перестань, – улыбаясь заверил он Клея. – Ты пришел как раз вовремя. А то мы не знали, как заставить Мелани уйти с солнцепека.

Клей наклонился и протянул руку.

– Тебе помочь?

Почти автоматически она взяла его руку и позволила вытянуть себя из воды.

Вода ручьями скатывалась с ее обнаженного тела, и Клей пристально разглядывал ее, буквально съедал взглядом. Мелани покраснела.

– Позволь мне одеться, – наконец произнесла она.

Она накинула на себя кусок белой ткани и туго затянула ее на талии тройным узлом. Затем повернулась к нему и предложила:

– Может, зайдем в дом?

Конечно же, Клей тотчас направился в библиотеку.

Комната была залита солнцем, и первое, что увидела Мелани, – это как палящие солнечные лучи через стеклянный купол падали прямо на софу.

При виде молодых людей Коперникус красноречиво выругался. Но они даже не удосужились его побранить, и попугай спокойно вернулся к своим занятиям. Он настойчиво пытался распутать веревку, на которой висели его пластиковые колечки.

Благоразумно избегая софы, Мелани уселась в кресло. Прохладная струя воздуха от кондиционера охлаждала ее мокрую кожу, и девушке с трудом удавалось сдерживать дрожь.

– Итак? – Она старалась быть как можно вежливей. – Что случилось?

Клей уселся на краешек софы, демонстрируя, что для него это ложе ничего не значит и ничего ему не напоминает.

Может быть, так оно и есть, подумала Мелани с внезапно нахлынувшей грустью. Наверно, для него она значит не так уже много...

– Я хотел поговорить с тобой о Теде, – тихо сказал Клей.

Мелани напряглась, но все-таки сухо улыбнулась.

– Правда? И что ты хотел мне рассказать? Он говорил, что твоя секретарша спрашивала его финансовые отчеты. И что же твои ищейки, неужели им удалось уличить Теда в том, что он задолжал кругленькую сумму воровской шайке? Или, может, он и есть тот самый Джек Потрошитель?

– С точностью до наоборот! – Клей наивно приподнял брови. – Как ты и говорила, Тед настоящий святоша! Его прошлое и настоящее абсолютно чисты. Страховые взносы, никаких кредитных карточек, никаких долгов. Больше того, он не забывает благотворительные учреждения. – Клей пожал плечами. – Так что, очевидно, у него нет никаких задних мыслей. Теду Мартину не нужно состояние Браунингов, так же, как и мне.

– И зачем же ты пришел?

– Я пришел извиниться за все то, что наговорил в адрес Теда. И если его биография была для меня недостаточно убедительна, то после того, что видел сегодня, я пришел к выводу, что Тед Мартин – настоящий джентльмен с безупречной репутацией.

– Да, и что именно тебя так впечатлило?

– Самая удивительная демонстрация силы воли, – отпарировал Клей с подозрительной наигранностью. – На моих глазах здоровый, молодой мужчина, жених, упустил возможность втереть в спинку любимой женщины, невесты, лосьон. А искушение, наверное, было велико. Ведь у этой женщины весьма соблазнительное тело.

Мелани молчала. Она в упор смотрела на него, отлично понимая, куда он клонит, но не в состоянии была ему помешать.

– Хотя удивляться особенно нечему, я и раньше замечал за Тедом подобное самоотверженное благородство. Я заставал вас наедине не единожды, и всякий раз мне в глаза бросалась сдержанная манера его поведения. – Клей исподлобья взглянул на девушку. – Короче говоря, Мелани, твой жених до тебя даже не дотрагивается, не так ли?

Мелани обомлела, не зная, что ответить.

Но в этот момент Коперникус наконец закончил свою работу. Ему удалось развязать связку колец, он спрыгнул с жерди и бросил спутанный узел на пол.

– Какого черта? – заорал попугай. Потом он посмотрел на пол. – Будь ты проклята!

Тайно благодаря птицу за невольное вмешательство, Мелани встала и, подобрав кольца, протянула связку в клетку. Забавно переминаясь с лапы на лапу, Коперникус поднял одно кольцо.

К сожалению, проделки Коперникуса не могли занимать их вечно. Клей терпеливо ждал, и Мелани это чувствовала.

Она повернулась и серьезно посмотрела на него.

– Уверена, что тебя это интересует, – сказала она, – но не стоит подтрунивать над тем, что мы с Тедом не демонстрируем свои чувства на людях...

– Значит, я ошибся?

– Еще как ошибся! И хотя это тебя совершенно не касается, но мои отношения с Тедом... вполне... нормальные...

– Он очень страстный? Ты довольна?

– Да... – Она пыталась найти что-нибудь более убедительное. – Он приходит ко мне поздно вечером, когда Ник уже спит. И это наше время.

Мелани искренне надеялась, что ее слова звучат убедительно, хотя бы потому, что в них была доля правды. Тед действительно приходил к ним каждый вечер. Они закрывались в библиотеке, но совсем не для того, чтобы предаваться плотским наслаждениям. Молодые люди корпели над чертежами и уже начали разрабатывать план превращения «Картушного двора» в школу для мальчиков.

Иногда измученная Мелани отправлялась спать, так и не дождавшись, пока Тед закончит работу и уйдет. Трепетно сворачивая чертежи, он уносил их с собой, заботливо держа под мышкой. Он был так увлечен проектами, что девушка искренне радовалась за друга.

– В самом деле, это ваше время? – издевательски усмехнулся Клей. В глазах его сквозило недоверие.

– Да, – настаивала она, – он уходит очень поздно.

– И не остается на всю ночь? – Намеренно медленно он встал и, взявшись за край ткани, в которую Мелани завернулась, слегка притянул к себе, давая понять, что она полностью в его власти. – И ты с ним чувствуешь то же, что и со мной?

Она хотела солгать, но только покачала головой. Это все, на что она была способна.

– Ты блефуешь, Мел, ты не занимаешься с ним любовью, – прорычал он, плотно прижимаясь губами к ее уху.

Его теплое дыхание обожгло ее. Ноги подкосились, и она беспомощно обмякла.

Клей нежно пощекотал зубами ее ухо, и девушка задрожала. Каким-то образом ему удалось развязать узел на талии, и его горячие руки заскользили по ее обнаженному телу. Мелани застонала от нахлынувшего горячего потока, который мгновенно заполнил ее тело.

– Ты же не испытываешь с ним ничего подобного, Мел, правда?

– Нет, – беспомощно простонала девушка. – Нет.

Это было выше ее сил.

Руки Клея, его горячее дыхание заставляли ее тело извиваться, умоляя об утолении страсти...

Руки Клея уже скользили по ее нежной коже под бикини.

– Не делай этого, – сказал он хрипловатым тихим голосом, – не выходи на него, Мел, ты же знаешь, все равно ничего путного из вашего брака не выйдет. Ты же не любишь его...

Наконец Мелани не выдержала. Еще одно слово, и она сойдет с ума!

Тихонько вскрикнув, она вырвалась из его объятий и стремительно бросилась к дверям. В последний момент она все же обернулась. В ее глазах стояли слезы...

Клей потерял сон. Каждый вечер, к десяти часам, у него начинались приступы головной боли. Его немного расслабляло и успокаивало, когда он, потягивая очередную баночку пива, удобно устраивался в кресле и изучал последнюю и самую противоречивую карту Джошуа. Но на этот раз головная боль только усиливалась с каждым часом. И когда к двум часам в домике для гостей закончилось пиво, нервы Клея были на пределе.