Дождь барабанил в наглухо забитые ставни; она вцепилась в ручки кресла. И все время надсадно скулил ветер! Она закрыла глаза, чтобы не видеть пляски и хохота теней. Два часа. Его нет уже два часа! Слишком долго.

Новый звук был таким слабым, что она едва расслышала. Котенок? Заблудившийся, испуганный, мяукающий котенок? Она резко открыла глаза и прислушалась. Вот дождь. Вот дом скрипит под ударами ветра. Вот волны накатывают. А это что?.. Кажется, в дверь стучат.

Вскочив с кресла, она подбежала к двери и распахнула ее. На пороге стоял Тревор.

— Мне Майлза, — жалобно сказал мальчик тонким голоском. — Мне надо найти Майлза.

Не раздумывая, хочет ли он этого, она взяла Тревора на руки и прижала мокрое тельце к теплой груди.

— Солнышко, — пробормотала она, ногой захлопнула дверь и понесла его к дивану. — Солнышко, мы так рады тебя видеть. Мы так волновались.

Он огляделся; в голубых глазах стояли слезы и дождь.

— Где Майлз?

Не выпуская его из рук, она села и нежно прижала мальчика к себе, гладя и растирая ему спину, чтобы немного согреть. Она тоже плакала, не скрывая слез облегчения.

— Он ищет тебя, — бодро ответила она. После всего пережитого Тревору не надо знать, как она тревожится за Майлза. — Он скоро придет и будет рад, что ты уже здесь.

Тревор дрожал, она сняла афганское покрывало с дивана и обернула мальчика, продолжая растирать. О, Майлз, беззвучно посылала она послание в шторм, возвращайся домой.

— Мама... — опять послышался голосок, и голубые глаза с беспокойством глянули из пестрого свертка.

Дарси заполнило чувство вины. Как же она забыла про Конни? Каждая лишняя минута неизвестности для матери пытка!

— Мама, наверно, дома, ждет тебя. — Она посадила его на диван, подоткнула шерстяное покрывало. — Я ей сейчас позвоню, скажу, что с тобой все в порядке. — Она пылко поцеловала его в мокрую головку. — О, Тревор, слава Богу, с тобой все в порядке!

— Мама будет сердиться, я... — Мальчик прижал кулачки к шее.

— Нет, не будет, — быстро сказала она. — Мама будет очень рада. — Она взяла трубку, моля, чтобы телефонная линия работала. Услыхав гудок, от облегчения привалилась к стене. — Ты знаешь свой телефонный номер?

Он знал свой номер и произнес его медленно и внятно. В ответ Дарси услышала короткие гудки. Конни разговаривает...

— Занято, позвоним через минуту, — сказала она.

Открылась дверь, впустив порцию дождя, и медленно вошел Майлз; от его темной фигуры веяло неизбывной скорбью.

— Майлз! О, Майлз, ты жив, — сбивчиво заговорила она. — Тревор пришел...

Он не слышал. Сверток на диване задвигался, раздался радостный крик, и будто катапульта перебросила Тревора через комнату.

— Майлз! Ты пришел! Я так долго ждал тебя! — Мальчик вцепился ему в ноги.

Лицо Майлза застыло в тупом недоверии — он потерял надежду и теперь не мог поверить глазам.

— Тревор! — Майлз застонал и нагнулся, чтобы обнять малыша. Голос его охрип. — Ты ждал меня? — Он улыбнулся и взял его за подбородок. — Эй, парень, ты нас здорово напугал.

— П-прости. — Тревор выглядел пристыженным.

Майлз поднял глаза на Дарси:

— Ты позвонила Конни?

— Я пыталась, там занято, — сказала она, все еще не снимая руку с телефона. Вот они оба в безопасности — мужчина, которого она любит, и мальчик, которого любит он. Наступило облегчение. Но почему же в душе так пусто?

Майлз встал.

— Я позвоню. — Повернувшись к Тревору, он твердо сказал: — Тебе нужна горячая ванна, иначе заработаешь воспаление легких. — Он вопросительно посмотрел на Дарси: — Ты не возражаешь?

— Конечно, нет. — Она отошла от телефона. Естественно, Майлз хочет поговорить с Конни без свидетелей. Она улыбнулась Тревору. — Ванны были заполнены на случай, если не будет воды, так что нам остается только добавить горячей, и порядок. — Она взяла свечу. — Готова поспорить, ты никогда не мылся при свечах. Это забавно.

Тревор смотрел недоверчиво. Как всякий мальчик, он не находил в купании ничего забавного, но послушно пошел за ней.

Поднимаясь по лестнице, она слышала низкий голос Майлза, все еще хриплый, все еще не верящий, что чудо свершилось.

— Конни. Конни, он в порядке. Он пришел домой, живой и невредимый.

Она заткнула уши, чтобы больше ничего не слышать.

Полчаса спустя позвонили в дверь. Тревор сидел, одетый в майку Тессы, доходившую ему до пят, его белые кудряшки высохли и были расчесаны, он пил какао и внимательно слушал Майлза, рассказывающего, как все тревожились.

— Пришла мама. — Майлз ободряюще улыбнулся Тревору. — Запомни: если она будет сердиться, то только потому, что очень за тебя испугалась.

Но Конни была сама радость. Дарси стояла в тени со своей чашкой какао и смотрела, как Конни протянула руки к сыну:

— Дорогой мой! Слава Богу!

Тревор кинулся к ней. Плача и смеясь, она обнимала его, прижимала так, как будто надеялась, что после этого он никогда не потеряется. Мальчик тоже заплакал — пришла мама, и можно было перестать вести себя как положено храброму солдату.

Потом, когда все успокоились, Конни протянула руки к Майлзу. Дарси замерла, видя, что он дал себя обнять.

— Как мне благодарить тебя, Майлз? — Голос ее срывался, и она опустила голову ему на плечо. — Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя?

— Ну-ну, — говорил он, похлопывая ее по спине. — Все прошло. Все хорошо.

Они стояли так целую вечность. Свеча отбрасывала на стену две огромные тени, и в их интимном кружке не оставалось места для Дарси.

От внезапно нахлынувшей горечи Дарси уронила чашку, та покатилась, оставляя коричневый след, и закатилась под шкаф.

— Дарси! — Майлз высвободился и протянул ей руку. — Иди сюда. Познакомься с Конни.

Она было нагнулась за чашкой, но выпрямилась, откинула мокрые волосы со лба. У нее самой не было времени помыться или причесаться, она знала, что выглядит неряшливо. Но какое это имело значение? В такой важный момент нет места ни для ревности, ни для суетного прихорашивания.

— Привет. — Она вышла из тени и изобразила самую блистательную улыбку. — Я рада, что с Тревором все в порядке.

Конни медленно подошла и подала руку.

— Спасибо, Дарси. Я очень благодарна.

Дарси приложила огромное усилие и пожала руку Конни.

— Я ничего не сделала, я только ждала. По-настоящему рисковал Майлз. — Дарси одарила Майлза ослепительной улыбкой.

— Да, он просто замечательный, правда?

Дарси кивнула и отняла руку. Да, он замечательный. Грязный, мокрый, уставший, но невероятно красивый мужчина. Мужчина, которого она любит.

Конни взяла Тревора на руки и обратилась к Дарси:

— Поедемте с нами в отель? Место для всех найдется. Там есть электричество.

Дарси посмотрела на Майлза, в глазах был вопрос, но губы не могли его выговорить.

Он покачал головой:

— Нет, спасибо. У нас тут дела. Не беспокойся, в последней сводке погоды, которую я слышал, говорилось, что ураган отошел к Гейнсвиллу. Хуже, чем сейчас, на Санибеле уже не будет.

— Тогда ладно. — Конни улыбнулась. — Спасибо за все. Дарси...

Дарси с удивлением услышала дружелюбные нотки в ее голосе.

— Дарси, я хочу сказать спасибо за то, что ты... поддержала нас. Ты замечательный человек, и я рада, что вы с Майлзом поженились. — Она чуть глуповато улыбнулась Майлзу, поглаживая голову спящего Тревора. — Да, рада. Понимаю, что была камнем у тебя на шее, но я все-таки повзрослела за последнее время и рада за вас. Желаю вам счастья.

Дарси пробормотала что-то, стараясь не встречаться взглядом с Майлзом. Со стороны Конни это было великодушно, тем более великодушно, что сама Дарси ни за что не повела бы себя так на ее месте. Она бы не согласилась отпустить Майлза...

Под журчание благодарностей и прощаний Майлз раскрыл большой зонт и проводил Конни с мальчиком до машины. Дождь заглушил их слова, и Дарси была этому рада.