Бен вскинул руки.

– Да что ты предлагаешь делать? В нашем городе не найдешь человека, который объективен к Роберту Эдисону. Все так или иначе имели с ним дело. И что бы там между ними ни произошло, я знаю, Уэс не станет использовать расследование, чтобы отомстить. Он честный человек. Я мог бы доверить ему свою жизнь. – Бен умолк. Его взгляд смягчился. – И ты можешь.

Кара отвернулась.

– Это ни к чему. И вообще дело не в нас.

– Значит, между вами что-то есть?

– Нет. – От воспоминания о том, как Уэс смотрел на нее прошлой ночью, ее сердце сжалось.

– Сядь, пожалуйста. Ты выглядишь уставшей.

Девушка нашла в себе силы засмеяться и оглянулась через плечо.

– Вы мне все время это говорите.

Он жестом пригласил ее сесть на стул у стола.

– Потому что у тебя все время утомленный вид. А у меня пунктик: вечно обо всех забочусь. Вот хоть жену мою спроси.

При упоминании Моники Кара сделала шаг вперед и опустилась на стул.

– И кстати, давай уже на «ты»? – предложил Бен.

– Хорошо, – согласилась Кара. – Прости мне мое любопытство… Как у вас с Моникой завязались отношения?

– Довольно стремительно, – усмехнулся он.

Своей улыбкой Бен напомнил ей «малыша» Стивена. И Уэса, когда он подшучивал над ней из-за спортзала. Да, братья Кимбаллы настоящие сердцееды. Женщине трудно устоять перед их обаянием.

– Не сомневалась.

Ей вдруг стало спокойно. Не хорошо или легко, а просто спокойно. Участие Уэса в расследовании не перестало заботить ее. Но у нее перед глазами уже не стояла картина того, как безликий поджигатель радостно покидает зал суда.

Конечно, если им окажется Роберт Эдисон, придется задержаться в Бэкстере минимум на месяц, чтобы доказать его вину. Кстати, он так и не позвонил, чтобы сообщить имена женщин, обеспечивших ему алиби.

В дверь постучали.

– Войдите, – крикнул Бен.

За дверью оказался полицейский – один из тех, кого Кара видела у догорающего склада.

– Сэр, мэм… – смущенно кивнул он. – Мне… вот… поговорить бы с… мисс… с капитаном Хьюз.

Новости у Дэйва были явно плохие. Ей не раз приходилось видеть такое выражение лица у блюстителей правопорядка. Оно не сулило ничего хорошего.

– Дело в том, что… – Дейв набрал в легкие воздуха. – Перчатки у нас пропали.

Бен посмотрел на Кару, потом на Дейва.

– Перчатки?

Парень уставился в пол.

– Ну да, те, которые на месте пожара нашли.

– Что значит пропали? – Голова Кары пошла кругом. – Их же вчера отправили в лабораторию штата.

Дейв медленно поднял на нее взгляд, полный страха и стыда.

– Не отправили, мэм. Другие улики отправили, а перчатки нет. Произошла путаница в документах.

Потом ошибку обнаружили и перенесли отправку на сегодня. А утром их уже не было на месте.

Так. Спокойно, дыши глубже, подсказал Каре внутренний голос. Ну почему именно перчатки?

Пусть бы что-нибудь другое исчезло!

Что угодно!

– На них была вся надежда. Структура резины такова, что на ней отпечатки пальцев просматриваются очень хорошо. Случается, что они оказываются смазанными и толку от них нет. Но иногда сохраняются так хорошо, как будто их сфотографировали, и служат важным звеном в цепи доказательств.

– Как такое могло случиться? – спросила Кара излишне мягким тоном.

– Не знаю, мэм. Все, кто заходит в комнату, где хранятся улики, обязан отметиться в журнале. Дежурный сказал, ничего необычного не происходило.

– Мне нужно поговорить с ним, – заявила девушка, вставая. – И со всеми, кто входил туда. Или проходил мимо. Или просто был в здании.

– Есть, мэм.

Кара не собиралась отчитывать Дейва. Собственно, это была не его вина. И не ее. Но она несла ответственность за это расследование. Ей следовало арендовать специальный сейф для улик, следовало самой работать с ними, самой составить опись, Самой заниматься их отправкой, не допуская к ним никого.

Наконец она победила свою растерянность.

– Дейв, соберите всю информацию. И сразу несите ее мне. И никому, кроме меня, не показывайте.

Уэс смотрел в лобовое стекло седана, взятого напрокат у знакомого. Он ужасно устал и очень хотел спать, но изо всех сил старался сосредоточиться на здании перед собой.

Ничего особенного там не было, но ему нужно было хоть как-то держать руку на пульсе расследования. Уэс много раз снимал трубку телефона, чтобы позвонить Каре, чтобы объяснить, извиниться и убедить ее не отстранять его от расследования.

Но он так и не позвонил. Днем встретиться с ней в участке ему не удалось: Уэс объезжал здания, принадлежащие Эдисону, чтобы понять, какое поджигатель выберет следующим. Вернувшись в участок, он узнал о пропаже перчаток и о том, что разъяренная капитан Хьюз допросила всех, кто попался ей под руку, даже позвонила тем, у кого был выходной, поскольку от дежуривших нужной информации не добилась.

А Уэс пока решил сконцентрироваться на следующей цели поджигателя, надеясь либо предотвратить еще один пожар, либо поймать преступника с поличным. И если окажется, что это Эдисон, Уэс закатит мировую вечеринку.

Он откинул голову назад, представляя, как откупоривается шампанское и пробка летит в потолок, но тут его отвлек свет фар, мелькнувший вдали. Уэс сполз вниз, чтобы его не было видно. Сердце стучало так громко, что казалось, его слышно всему городу.

Через несколько минут шины прошуршали по гравию обочины. Он осторожно выглянул в окно.

Было тихо.

Уэс вглядывался в кромешную тьму, боясь что-то пропустить, и тут его осенило. Он никогда не скрывал своей неприязни к Эдисону, но, будучи человеком цивилизованным, не давал ей взять верх над собой. Но ведь не все люди таковы. А что если какой-то сумасшедший затаил злобу на Эдисона и решил навредить ему? Кто знает, на что он способен.

Из раздумий его вывел резкий звук.

Уэс вздрогнул и положил руку на пистолет, спрятанный под сиденьем. Что это было? Ветка скрипнула. Ветер что-то скинул?

Не похоже.

Кто-то там ходит.

Звук раздался позади.

Вот опять. Прямо на гравийной дорожке. Кто-то приближался.

Потом в полуоткрытом окне возникло дуло пистолета.

– Надеюсь, это вы, лейтенант, тут прячетесь.

– Кара, – выдохнул Уэс.

Она спрятала пистолет в кобуру и наклонилась к окну.

– Похоже, наши мысли совпали в том, что касается этого здания.

Он открыл ей дверцу, и девушка изящно опустилась на сиденье. Салон заполнил аромат гардений.

Уэс понял, что нужно срочно начать обсуждение дела. Иначе под воздействием этого неземного запаха он скоро утратит возможность связно мыслить и говорить.

– Ты, наверное, уже слышал про перчатки. – Кара повернулась к нему, опершись спиной о дверцу.

– Ага. Есть версии?

– Никто ничего не знает, не слышал и не видел. Она покачала головой. – Прямо-таки бермудский треугольник, а не полицейский участок. Странно, правда?

Ему в голову приходила та же мысль.

– Думаешь, кто-то из своих?

Ее зеленые глаза прожгли его насквозь.

– Пожалуй, да.

Он вздохнул и сжал руль.

– Интуиция или есть доказательства?

– Нет никаких следов взлома на двери склада, где хранятся улики. Замок в порядке. Посторонних в здании никто не заметил. Не представляю, какие еще выводы можно из этого сделать.

– Ясно. Можешь мне не верить, но я тоже рассматриваю версию о том, что это дело рук кого-то из наших.

– Это так… – она замялась, потом едва заметно улыбнулась, – непредвзято с твоей стороны.

– Стараюсь. – Уэс повернулся к ней. – Понимаешь, что из этого следует?

– Что?

– Я тебе нужен. Я работаю в полицейском участке. Я там свой. Отлично всех знаю. И сразу замечу, если кто-то будет вести себя странно или необычно.

– Ты прав.

Оказалось, что ее доверие значило для него больше, чем он готов был себе в этом признаться.

– Я, кстати, решил быть более беспристрастным в том, что касается Эдисона. – Он поведал ей свою версию о маньяке, задумавшем навредить Эдисону.