— Как ты познакомился с Миком Джаггером?
Она с надеждой смотрит на меня зелеными ирландскими глазами, в которых я вот-вот увижу зияющую пропасть разочарования. Когда я бормочу что-то вроде: «Ну… я с ним не знаком. Он просто вручил мне награду, и мы малость поболтали», плечи Ирландки заметно опадают, словно я привел ее на ярмарку, купил шарик, а потом сам же его и лопнул.
— Значит, не знаком?
Я качаю головой и пытаюсь отшутиться:
— Ну, он звонил мне несколько раз, но пришлось его отшить.
— Что-что?
Видимо, она не поняла. Я делаю вторую попытку:
— Этот негодяй звонил мне пару раз, все канючил: «Шон, ну давай сходим в ресторанчик, Шон, ну пожалуйста», вот мне и пришлось сказать: «Прости, Мик, я страшно занят. Как освобожусь, сразу тебе позвоню».
Ирландка буравит меня взглядом.
— А… ты пошутил.
Мне очень хочется съязвить, но вместо этого я заговариваю о багаже — сдается, пока это единственная безопасная тема. Разумеется, я шокирован и даже восхищен охотничьим инстинктом этой куколки. Она назначила мне свидание только потому, что я знаком со знаменитостями. Это плохо? И да и нет. Да, потому что на самом деле я ни с кем не знаком. Нет, потому что хорошо понимаю таких людей. Мне уже приходилось сталкиваться с этим синдромом — я лично знаю нескольких охотников. И однажды был им сам.
Объясню. Два раза в жизни я очень хорошо прочувствовал на себе все плюсы и минусы общения со звездами. Первый случай произошел ближе к концу моего безумно счастливого, но, увы, непродолжительного периода волокитства. Я несколько недель встречался с черноволосой манекенщицей из Техаса. Нет, она не была супермоделью, тем не менее пользовалась некоторой популярностью, часто светилась на обложках журналов, по телику и все такое. Я, конечно, был на седьмом небе. Жизнь моя била ключом. Но потом пришлось за это поплатиться. Как у медали всегда есть обратная сторона, так и в романе со звездой есть свои недостатки, о которых узнаешь несколько позже.
После связи с той манекенщицей прошло два года. Мои любовные похождения давно уже быльем поросли, и я четыре месяца не ходил на свидания. Сексом, понятное дело, тоже не занимался. Однажды мы с другом поехали за границу, где жили в поистине спартанских условиях, даже спали на двухъярусных койках. Как-то утром я проснулся от жуткой тряски. «Ты чем там занимаешься?» — крикнул я с верхней полки. «А, решил змея подушить», — ответил друг. Ясно, мастурбирует. «Извини уж», — донеслось снизу. Койка потряслась еще пару минут, потом все стихло. Кончив работу, мой приятель закинул наверх журнальчик, который использовал для визуальной стимуляции. Это был старый номер «Дейли миррор». «Только посмотри на эту цацу!»
Я раскрыл газету, и в ту же секунду сердце мое сжалось от горькой утраты и нестерпимого сексуального желания. На фото была моя бывшая подружка, в белье. Девчонка, которую я поимел и бросил, возомнив, будто отныне и навсегда моя жизнь будет полна звезд и манекенщиц.
— Ого! Да я с ней встречался два года назад!
Внизу тишина. Потом прозвучал саркастический и недоверчивый смех. Сказать, что друг мне не поверил, — все равно что назвать Кохинор в короне Британской империи дешевой побрякушкой.
Досадно? Еще досадней был роман с Амели Нильсон, второй знаменитостью в моем послужном списке. Конечно, это вымышленное имя, ведь современные адвокаты бывают очень ранимы, когда речь заходит об их богатеньких и знаменитых клиентах. Амели, разумеется, была богата и знаменита: самая натуральная британская звезда с идеальной попкой, вздернутым носом и смазливой европейской мордашкой, как нарочно созданной для голубых экранов… и она встречалась со мной!!!
Впервые я увидел ее на съемках пробного выпуска какого-то телешоу, лет десять назад. Один приятель, решив, что я засиделся дома, пригласил меня на глупую молодежную программу о поп-музыке, которую снимали в здании старого кинотеатра.
Вечер выдался на редкость унылый: мимо трибун со зрителями то и дело сновали телевизионщики, ведущие на сцене жевали одну и ту же нудную жвачку, которая изредка прерывалась выступлениями групп. Но мое внимание привлекла Амели Нильсон, одна из ведущих: очень хорошенькая, отличная фигура и мозги на месте, судя по ее болтовне в эфире.
Ближе к концу вечера я перекочевал в заднюю часть гулкого зала, где стояли мониторы. Хотелось получше разглядеть Амели. На экране она выглядела потрясно. Офигенно. Ну а мне-то что с того? Я был просто зритель, то бишь никто. Пару недель встречался с какой-то моделькой — раз в жизни, — но те славные времена давно минули. Теперь я снова по уши увяз в одиночестве и комплексах. В общем, гиблое дело. По дороге домой я размышлял, какие парни занимаются сексом с такими девушками, как Амели.
Парни вроде меня, как выяснилось. Полгода спустя тот же приятель пригласил меня на благотворительный ужин в какой-то лондонской гостинице. Он организовал вечеринку для фонда «Арвон», который спонсировал молодых поэтов. Не слишком гламурное мероприятие, надо сказать, но моему другу удалось заполучить нескольких знаменитостей и популярных писателей.
Среди них была Амели Нильсон, и она сидела рядом со мной. Обычно в подобных ситуациях я превращался в комок нервов. Близость такой красивой и известной женщины делала из меня лепечущего идиота. Как ни странно, я вдруг преисполнился шарма и самонадеянности… Откуда что взялось?
Понятия не имею. Честно. Я не знаю, какие психические процессы подстегивают мою уверенность в себе и приводят к успеху с женщинами, что именно превращает робкую нервозность в поистине чудесный подъем сил. Хотя… наверное, дело не обходится без изрядного количества шампанского.
В общем, в тот вечер со мной произошло нечто прекрасное. Едва я сел за столик, как немедленно принялся болтать с Амели, удачно пошутил, она рассмеялась… А потом я сунул руку ей под юбку.
Да, я сунул руку ей под юбку. Поразительно. Сам был в шоке — потому что обычно я такого не вытворяю, особенно со знаменитостями, особенно через час после знакомства. И вы наверняка скажете, что это довольно рискованный шаг с моей стороны. Еще бы!.. Только не в тот вечер. Вместо того чтобы скорчить презрительную гримасу и ударить меня по руке, Амели по-прежнему ела ветчину и непринужденно болтала с соседями, а я тем временем ласкал ее потрясающую ногу. Ух, это было здорово! Просто шикарно. Все равно что вернуться в школу и снова сидеть рядом с Салли Энн Лонг на уроке географии.
Разумеется, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Несколько часов спустя гости разошлись, и Амели уехала. Она даже не оставила мне телефона, хотя мы проболтали весь вечер и я гладил ее нижнее белье. Возвращаясь домой, подавленный и разбитый, я пришел к выводу, что больше никогда ее не увижу. Ну и ладно. Подумаешь, невелика потеря. Зато будет что рассказать внукам: «Да, малыши, ваш дедуля когда-то ласкал звезду!»
Ан нет! Я ошибся. Через неделю Амели меня нашла. Бог знает зачем и почему. Осмелюсь предположить, что мужчины просто боятся подходить к таким привлекательным и известным женщинам. Вот так и оправдал себя мой грубый метод — прямо на официальном мероприятии взять и засунуть руку под юбку приглянувшейся девушке. Неделю спустя мы начали встречаться.
Наш роман длился полгода, пока до Амели не дошло, что я (полное ничтожество, кретин и сущий ребенок) ее недостоин. Кстати, она была права. И пусть наша связь не переросла в любовь на всю жизнь, я все-таки очень рад, что встречался с ней — с настоящей телезвездой. На то есть несколько причин.
Первое преимущество романа со знаменитостью — это зависть твоих друзей и знакомых. Несколько раз за эти шесть месяцев происходило примерно следующее: мы сидели с приятелями за телевизором, пили пиво, трепались ни о чем, как вдруг по телику начинали показывать ее шоу. Все тут же заводились: «Вот это да!», «Какая краля!», «Мне б такую!», и кое-кто даже отмечал, что за такие пухлые губки Нильсон потянет на главную роль в римейке «Глубокой глотки».
