За силу и знания надо платить, и поначалу маг отдает свою витальную энергию. Если ее избыток, как у Платона, начало может быть долгим. Но, по мере углубления во тьму, неизбежно наступает момент, когда собственные резервы иссякают. А бесы хитры, чем дальше к ним заходишь, тем больше тайн они открывают, и постоянно сулят еще больше.

     Для стороннего наблюдателя энергетическое тело такого путешественника выглядит весьма любопытно. В светящемся яйце мага образуется вмятина, воронка чуть пониже левой лопатки. По мере укрепления связи с темным миром эта воронка углубляется и начинает активно засасывать витальность окружающих.

     Маг, часто сам не отдавая отчет в своих поступках, начинает стремиться в самый центр насыщенных страстями событий. Это не только эмоциональные выбросы на уровне отдельных людей, количество тоже имеет значение. Войны, революции, рок-концерты, игорные дома, футбольные матчи: - везде, где обильно выплескивается человеческая энергия, мы можем встретить таких существ.

    Но аппетит «приходит во время еды», а аппетит Ада безграничен. Переломным моментом является перемещение видящего, а к этому времени маг уже видити понимает, что творит, в мир теней телесно. Воронка буквально выворачивает светимость такого человека «на изнанку», превращая в подобие «курительной трубки», тонкий мундштук которой, загибаясь вниз, пуповиной устремляется в преисподнюю.

   Отныне такая тварь теряет статус человека. Ее человеческая душа обретает возможность веками существовать в нижнем мире, а взамен власть над плотским телом здесь обретает дух-одержатель. Физическое тело тоже меняется, становясь почти неуязвимым. Для интесивного метаболизма измененногомага истечения чужих эмоций, даже самых интенсивных, становится недостаточно. С этого времени для поддержания жизни в нашем мире ему необходимоубивать.

    Непреодолимая жажда убийства, причем желательно с пролитием крови, это отличительная черта всех упырей. Слава богу, за последние тысячелетия человечество порядком измельчало. Магов, способных на дьявольский подвиг демонической трансформы, считай, уже и не делают.

    Кеша, не вставая, потянулся всем телом, на мгновение напомнив гигантского кота.  Хруст его суставов заставил Катерину нервно дернуться, будто внезапно очнувшись от глубокого сна. Но первое впечатление было обманчивым, девчонка оказалась внимательней меня. – Иннокентий Леонидович, но из того, что я слышала,  Яцек никак не мог быть магом, тем более могучим. Он же совсем юным умер, или я что-то не поняла?

     Кеша довольно улыбнулся. – Учись, Платон. Вот как надо слушать! Ты права Катя, у черного баронета, а так его прозвали еще во времена гражданской войны, другая судьба. Пан Яцек уникум, исключение из исключений. Его создатель погиб сразу после инициации.

       Да, стать нежитью можно и не обладая особыми магическими талантами. Нужно только иметь карму, перегруженную злодеяниями и достаточно длительно пребывать в тени, под крылом, так сказать, у высшего вампира. Он служит проводником для энергии преисподней, постепенно пропитывающей подопечного и каналом, через который душа жертвы погружается в Ад, замещаясь духом-одержателем.

– Но, Кеша, а как быть с бомжиками из окружения Яцека. Они никак не похожи на вселенских злодеев? – Я почувствовал себя слегка уязвленным похвалой в адрес Катерины, и мне тоже захотелось сказать что-нибудь умное. - А ты, Платоша, уверен в том, что говоришь? Ты их видел? Эти «бомжики» до встречи с упырем были очень плохими людьми.

- В устах Кеши такие слова, да еще выделенные интонацией, звучали приговором. Наг редко осуждал людей. Недавно пойманный «битцевский маньяк» с его слов был «бедным запутавшимся парнишкой». Это при том, что только доказанных трупов на «парнишке» висело более шестидесяти.

- Ну и какова их дальнейшая судьба, дядя Кеша? – На лице Катерины читался живейший интерес. - Судьба простая, - через «трубку» мастера их жизненность утекает в мир теней. И удержать они ее не могут. Большинство таких тварей служат донорами, подпитывающими хозяина силой, пока не сгниют заживо. Страдания поистине неописуемы, они ожидают смерти как блага и, одновременно, страшатся ее, догадываясь, что их ожидает «в конце тоннеля».

    И только самые способные, негодяи из негодяев, «удостаиваются» чести стать упырем. Они умирают и в смерти находят не-жизнь, с окончательной остановкой сердца происходит обмен душ. Человечья - отправляется в Ад, бесовская - получает воплощение в нашем мире.

    Тут и начинается настоящая мука, Ад на земле. «Новорожденная» тварь вместе с духом одержателем обретает ясность сознания и, одновременно, чудовищный, ненасытный голод. Ведь все, что она добудет, неизбежно будет поглощено ее создателем и хозяином. Для личного употребления ей оставят лишь жалкие крохи и те не всегда, а только в знак особого благоволения.

    Единственный шанс вырваться из рабства, - убить вышестоящего на пирамиде власти, обращенной вершиной в бездну. И этот факт мастеру вампиров прекрасно известен. Низовое звено вампирской ерархии, – всегда смертники, расходный материал.

    Рядовые упыри редко существуют более года. Тут царит настоящий «Дарвиновский» отбор. Но если уж выживают, доказывая свою нужность звериной жестокостью, то становятся «бригадирами». Бригадиры уже находятся в непосредственном подчинении мастера, к примеру, Яцека, - силы им оставляют чуток поболе.

    Впрочем, и это не делает их «гордыми ангелами тьмы», описанными в дамских романах. Судьба их мало чем отличается от низовых упырей. Разве что они яснее представляют, куда отправятсяпосле неизбежной кончины, и еще более люто, если это конечно возможно, ненавидят хозяина.

    А мастер постоянно мучает их, он может перекрыть утечку силы, тогда упырь почти перестает нуждаться в крови и, при экономии сил, способен существовать годами. Или откроет «кран» настежь и тогда убивать надо ежедневно, иначе тело нежити  буквально обрушивается внутрь себя, превращаясь в иссушенный прах.

    Когда погиб создатель Яцека, тому повезло дважды. Во-первых, его мастер был из древних видящих [110], самостоятельно заключивших «контракт» с Адом в незапамятные времена, так что черный барон получил прямой доступ в преисподнюю, минуя посредников.

   Во-вторых, дело было в 1918-ом, в разгар гражданской войны. Член ВЧК Яцек Пукалка получил уникальную возможность ежедневно убивать десятки людей, поддерживая свое существование. И так в течении нескольких лет, пока не обучился контролировать поток силы в трубе соединяющей его с миром теней.

    Третий раз «милость Ада» настигла Яцека в годы 2-ой мировой войны. Тут счет жертв уже пошел на тысячи, если не на десятки тысяч. Пукалка неудержимо рвался в высшие демоны, он жаждал «выйти в свет», обрести иммунитет к излучению солнца. И Яцеку, по моим данным, это удалось!

– Мне очень не понравилась метафора Нага. От одной только мысли, что суперупырь, жаждущий моей смерти, может свободно перемещаться днем, бросало в дрожь. И я позволил себе перебить учителя: - Кеша, а разве «выйти на свет» для упыря не синоним развоплощения? Яцека я всегда в подземелье встречаю.

       Наг вскочил, будто подброшенный пружиной и закружил по тесной комнате, как лев, запертый в клетке. Я давно не видел его в таком возбуждении. - То, что ты Черного Барона на свету не видел, не значит, что он там не бывает! Вот тут-то и есть ВАШ ШАНС, ребятки. Черная жемчужина, в Яцеке созрела черная жемчужина! – Кеша не обращая внимания на наше изумление, продолжал говорить, обращаясь уже сам к себе.

 -  Впервые я узнал о дьявольских камнях от Светланы. Она принесла знание о демонической иерархи из темного мира, и была потрясена этим знанием не меньше меня. А вот дальше мы копали вместе с Головиным, точнее он копал в древних книгах по моей наводке.

      Выяснилось, что со временем и накоплением критического количества жертв, в крестце у упыря вызревает черный жемчуг. Это средоточие эманаций мира теней, превращает плотское тело нежити в своего рода  «посольство преисподней», территорию, где законы нашего мира уже не действуют. Такой упырь становится вампиром, своего рода аристократом среди нежити, обладающим демоническими  силами в купе с «иммунитетом» к дневному свету.