Почти ровное пространство вокруг Ароуза имело незначительный уклон в сторону моря. Сотни крестьянских хозяйств пятнали эту зеленую равнину. Каждое было окружено высоким деревянным забором, за которым виднелась по меньшей мере одна тростниковая крыша. Кое-где, правда, были и роскошные поместья: просторные каменные дома, защищенные каменной стеной и, как догадывался Роран, отрядом собственной стражи. Здесь, несомненно, обитала знать Ароуза или, возможно, очень богатые торговцы.

– Ну, и что ты думаешь? – спросил Роран у Карна.

Заклинатель только головой покачал; его печальные глаза стали еще печальнее.

– Мы с тем же успехом могли бы объявить осаду горе – толку было бы примерно столько же, – уныло пошутил он.

– Это точно, – раздался где-то рядом голос Бригмана.

Роран оставил свое мнение при себе. Ему не хотелось, чтобы другие знали, до какой степени он обескуражен: «Насуада просто спятила, если считает, что мы можем захватить Ароуз, имея всего восемьсот человек. Если бы у меня было восемь тысяч воинов, да еще и Эрагон с Сапфирой в придачу, тогда я еще мог бы испытывать какую-то уверенность. А сейчас…»

И все же он понимал, что должен непременно изыскать какой-то способ – хотя бы ради Катрины.

Не глядя на Бригмана, Роран сказал ему:

– Расскажи мне об Ароузе. Подробно.

Бригман покрутил в руках свой обломок копья, покрепче воткнул его в землю, оперся на него и только тогда заговорил:

– Гальбаторикс предусмотрительно позаботился о том, чтобы в городе имелся максимальный запас продовольствия на тот случай, если мы сумеем перекрыть дороги. Ну, а в воде, как ты и сам видишь, жители Ароуза недостатка не испытывают. Даже если мы сумеем отвести в сторону воду в этих каналах, у них там все равно есть несколько родников и глубоких колодцев. Так что они запросто могу продержаться хоть до зимы, а то и дольше. Хотя я думаю, что им к этому времени порядком поднадоест питаться турнепсом. Кроме того, Гальбаторикс поместил в Ароузе приличный гарнизон, который более чем в два раза превосходит нас численностью. И это еще не считая тех войск, что стоят там постоянно.

– Откуда тебе это известно?

– Есть у меня один шпион. Но, к сожалению, не имеющий опыта в военных делах, а потому и обеспечивший нас преувеличенными сведениями о слабой обороне Ароуза.

– Вон оно что…

– Он пообещал, что сумеет открыть ворота и под покровом темноты пропустить в город наш небольшой отряд.

– И что?

– Мы ждали, но он так и не появился, а утром на стене появилась его голова, надетая на пику. Она и сейчас там торчит, у восточных ворот.

– Ну что ж. А нет ли в городе еще каких-то ворот помимо этих пяти?

– Есть. Рядом с портом есть водные ворота, достаточно широкие, чтобы одновременно пропускать воду всех трех каналов, а неподалеку от них еще ворота, но уже на земле – для людей и лошадей. Есть и еще одни и тоже на земле – вон там, – и он указал на западную часть города. – Такие же, как и все остальные.

– А пробить тараном хоть одни из них можно?

– Можно, но потребуется много времени. А на морском берегу слишком мало места, чтобы как следует маневрировать и иметь возможность отступить, когда нас со стены осыпают камнями и стрелами. В общем, доступными остаются только эти ворота и еще западные. Местность всюду вокруг города примерно одинаковая, за исключением прибрежной части, поэтому я и решил сконцентрировать усилия на ближайших воротах.

– Из чего они сделаны?

– Чугун и дуб. Они еще сто лет простоят, если мы их прежде не свалим.

– А какой-нибудь магией они защищены?

– Этого я не знаю, да и Насуада вроде бы не сочла нужным послать с нами одного из своих заклинателей. У Холстеда был…

– Кто такой Холстед?

– Лорд Холстед, правитель Ароуза. Ты, должно быть, слышал о нем.

– Нет, не слышал.

Возникла короткая пауза, и Роран почувствовал, что презрение, которое испытывал к нему Бригман, еще возросло. Затем Бригман сказал:

– У Холстеда был собственный заклинатель, такой противный, невзрачный человечек, которого мы не раз видели на стене. Он вечно что-то бормотал себе в бороду, пытаясь сразить нас с помощью своих заклинаний, но, похоже, был не больно-то в этом силен, потому что ничего ему толком не удавалось. Если не считать одного раза, когда он сумел-таки поджечь двоих наших, которые в этот момент находились возле стенобитного орудия.

Роран быстро переглянулся с Карном – тот, похоже, был всем этим сильно встревожен, – но решил обсудить все это с ним позже, наедине.

– А разве не легче было бы пробиться сквозь те ворота, что выходят на каналы? – спросил Роран.

– А где ты там стоять-то будешь? Смотри, как плотно ворота подогнаны к стене, а со стороны моря и ногу-то поставить некуда. Но что еще хуже – там полно всяких ловушек, и в стенах есть отверстия, через которые они могут тебя и кипящим маслом или свинцом облить, а также бойницы, чтобы и камни метать, и горящие бревна сбрасывать, если какой дурак туда полезть осмелится.

– Но ворота не могут быть одинаково прочными сверху донизу, это мешало бы стоку воды.

– Верно, там над самой водой решетка из дерева и металла, причем довольно редкая, чтобы вода свободно изливалась.

– Ясно. А что, эти ворота постоянно в воду опущены? Даже когда никакой осады нет?

– Ночью-то уж точно, но я думаю, что в дневное время они открыты.

– Хм… А стены каковы?

Бригман переступил с ноги на ногу:

– Гранит. Гладкий такой, точно полированный. И глыбы так плотно друг к другу подогнаны, что и лезвие ножа между ними не пройдет. Гномы строили еще до падения Всадников. Но, по-моему, внутри эти стены заполнены прессованным мусором или щебнем, но точно я не уверен, потому что верхний слой нам пока что пробить не удалось. Эти стены по крайней мере футов на двадцать в землю уходят, а может, и больше, а значит, ни подкоп, ни подрыв сделать не удастся.

Сделав несколько шагов вперед, Бригман указал Рорану на поместья, видневшиеся к северу и западу от лагеря.

– Большая часть этих богатых землевладельцев сейчас в Ароуз перебрались, но оставили достаточно людей, чтобы те защищали их собственность. И эти отряды доставили нам немало неприятностей: нападали на наших разведчиков, лошадей у нас воровали и все такое. Мы парочку поместий, правда, захватили, – и Бригман указал на сожженные дотла остовы зданий, – но удерживать их было уж больно хлопотно, так что мы их обчистили и подожгли. К сожалению, людей у нас маловато, а то мы бы и остальные к рукам прибрали.

В разговор вмешался Балдор:

– А почему вода в этих каналах течет в море? Что-то не похоже, чтобы их использовали для орошения полей.

– Да тут нечего орошать-то, парень! Тут вода требуется не больше, чем северянам снег зимой. В Ароузе главное – сухим остаться.

– Так зачем же построены эти каналы? – спросил Роран. – И откуда они текут? Вряд ли я поверю, что вода в них попадает из реки Джиет, до нее отсюда далеко.

– Ну, вряд ли, конечно, из реки, – сказал Бригман. – А вот к северу есть болота, и там много мелких озер. Вода в них, правда, темная, не слишком хорошая, но здешние люди привыкли. Там все начинается с одного широкого канала примерно за три мили отсюда, а затем этот канал разветвляется, превращаясь в те три, которые вы и видите перед собой. Затем вода в каналах проходит через несколько шлюзов, на них построены мельницы, обеспечивающие город мукой. Крестьяне свозят туда зерно после уборки урожая, а потом грузят мешки с мукой на баржи и по воде переправляют в Ароуз. Точно так же перевозят и другие товары – леса, вино. Это очень удобно.

Роран, продолжая рассматривать Ароуз, задумчиво почесал затылок. Рассказ Бригмана о каналах и шлюзах весьма заинтересовал его, хотя плана того, как этим можно было бы воспользоваться, у него не возникло.

– А в окрестностях города есть еще что-нибудь достойное внимания? – спросил он.

– Только шахта по добыче слюды – к югу по побережью.