Кассандра молчит. Полицейский перечитывает свои записи.

– Значит, книга – из-за греческого имени. Посещение страхового агентства – из-за брата. Последний вопрос, и я уйду. Видеокамера зафиксировала, как вы проникли на мусорную свалку. Мы знаем, что там живут… как бы это сказать… албанские мафиози, цыгане и бомжи. Вы их видели? На вас кто-нибудь нападал? Мы еще не проводили медицинской экспертизы, чтобы установить, было ли над вами совершено сексуальное насилие, но мне пока будет достаточно ваших слов.

Кассандра качает головой, и это успокаивает инспектора.

– Спасибо за содействие, мадемуазель Катценберг. Уверен, что для вас кошмар закончился, и все будет хорошо. Если вам понадобится помощь, звоните в любое время, вот номер моего мобильного.

Полицейский протягивает ей визитную карточку, открывает дверь, вежливо наклоняет голову, прощаясь. Перед тем как уйти, он добавляет:

– Надеюсь, вы получите удовольствие, читая о приключениях своей античной тезки.

Кассандра долго лежит тихо и неподвижно, уставившись в потолок и обдумывая драгоценную информацию, которую она услышала о своем брате, потом наугад открывает «Проклятие Кассандры» и читает:

«…она решила сказать брату, чтобы он не ходил туда. Но Парис никого не слушал. Ему казалось, что он все на свете понял и сам знает, как поступать. У нее снова было видение, и она объявила, что…»

– Мадемуазель Катценберг, к вам снова посетитель, – говорит медсестра. – Кто-то из родных, мне кажется.

Даниэль?

– Некий господин Филипп с трудной фамилией, что-то вроде Падипикас.

Пападакис.

Кассандра уже вскочила с постели. Она вырвала все трубки, соединявшие ее тело с мониторами, вытыщила иглу капельницы. Она мчится в пижаме по коридорам больницы.

Больные смотрят на нее спокойно, но группа санитаров бросается вдогонку. Она распахивает все двери подряд, находит пустую палату, бежит в ванную комнату и прячется под умывальником.

И успокаивается.

Обожаю прятаться в шкафах и под умывальниками.

Она выжидает минут десять, затем покидает свое убежище. Она мчится в противоположном направлении, опрокидывая на бегу тележку с постельным бельем.

Кассандра видит выход, но медсестры преграждают ей путь.

– Она подвержена приступам паранойи и может быть опасна. Поосторожней с ней, – предупреждает одна из них.

Отовсюду сбегаются люди в белых халатах. В конце концов покусанные и исцарапанные санитары берут ее в плен. Шприц вонзается в руку, как дротик, Кассандра чувствует, как ноги ее подкашиваются, она теряет сознание.

Кассандра из эпохи античной Трои читает книгу, сидя в тени Синего Дерева Времени. В небе блистает солнце. Ветерок колышет траву. Слышится пение невидимых птиц.

На обложке книги написано: «Приключения Кассандры Катценберг».

Девушка нерешительно подходит к ней. Женщина неторопливо откладывает книгу в сторону:

– Ты не заставляешь себя ждать. Я успела прочесть одну главу, да и то в страницу длиной. Ты теперь спишь два раза в день. И мы знаем, что можем встречаться через каждые два сна.

– А вы на самом деле существовали или вы просто легенда?

– Сейчас это не имеет значения. Меня оживляют фантазии твоих снов. Это плоды моих уроков. Запомни хорошенько изречение: «Реальность – это то, во что ты веришь».

Девушка пытается вникнуть в смысл этих слов, потом спрашивает:

– А что есть помимо моей веры?

– Все вокруг – это только вера. История прошлого, история будущего… Все всегда начинается с идеи, пришедшей в голову одному человеку. А Вселенная потом делает все возможное, чтобы претворить в жизнь изобретенный им сценарий.

Кассандра обдумывает услышанное.

– Кто знает, может быть, Гомер придумал Одиссея? Платон выдумал Сократа? Святой Павел придумал Иисуса Христа? – продолжает ее старшая подруга.

– В любом случае, не я выдумала теракт на заводе ЭФАП.

– Кто знает?

Античная Кассандра смеется.

– Ну-ну, я шучу. Ты ведь даже не знала, что такой завод существует, верно?

– Есть очень много вещей, которые существуют независимо от нашей веры, независимо от легенд, рекламы и проектов.

Жрица делает грациозный жест рукой, вокруг которой обвилась змея:

– Я тоже хотела в это верить.

Античная Кассандра улыбается. Современная Кассандра морщится:

– Я больше не хочу видеть будущее. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.

– Разве у тебя есть выбор? Разве выбор есть у меня? Когда я получила способность предвидеть будущее, подразумевалось, что это подарок. От подарков не отказываются.

– А если, зная будущее, я буду молчать?

– Ты будешь страдать.

– А разве, когда я говорю, я не страдаю?

– На самом деле в этой игре выиграть нельзя.

– А какое у нее название?

– «Прорицательница».

– Прорицательница…

– Хочешь, скажу тебе самое главное?

Античная Кассандра склоняется и произносит на ухо девушке:

– Знать и не уметь убедить других – это, быть может, обидно, но не знать и жить, как все, еще хуже…

Она играет со змеей и говорит:

– Цени свое могущество.

Затем взгляд ее становится жестким.

– Цени, или ты его потеряешь.

– А что мне это может дать?

– Ты можешь узнать, кто ты на самом деле. Ведь это цель каждой жизни…

Голос жрицы нарастает и уже напоминает по силе раскаты грома.

– Ибо только одно важно: узнать, кто ты на самом деле.

Ее ресницы дрожат.

Подняв веки, она различает низко склонившееся над ней лицо директора школы «Ласточки».

О нет, только не он.

На нем голубой галстук с металлическим отливом и перстень с печаткой, на которой, если присмотреться, изображена лошадь в короне. От него пахнет мужской туалетной водой и потом.

Кассандра осознает, что находится уже не в больнице, а в изоляторе школы «Ласточки». Она хочет приподняться, но ее запястья привязаны к спинке кровати.

Филипп Пападакис улыбается, а потом показывает девушке странную конструкцию: перевернутый прозрачный стакан, стоящий на тарелке.

Внутри стакана лихорадочно кружится пчела.

Директор школы наблюдает за насекомым сквозь стекло.

Пчела бьется о прозрачные стенки. Директор подносит стакан к глазам Кассандры:

– Ты слышала о «синдроме пчелы»?

Кассандра качает головой, пристально глядя на насекомое в неволе.

– Видимо, наши уроки никогда не закончатся, мадемуазель Катценберг. В последний раз я объяснил вам значение вашего имени, теперь расскажу о смысле ваших поступков.

Кассандра понимает, что ей действительно стоит поучиться у этого неприятного типа.

Наверное, и вправду от врагов можно узнать больше, чем от друзей.

Он встряхивает стакан, о стенки которого продолжает биться пчела.

– Мне было девять лет. Вместе с другими детьми я играл в цветущем саду. Вдруг пчела села на пирожное, приготовленное для полдника, и начала им лакомиться. Другие дети сначала закричали от ужаса, боясь, что она их ужалит. Один мальчик, чтобы произвести впечатление на девочек, решил пуститься на хитрость: увидев, что пчела уселась на крошку от пирожного, он накрыл ее перевернутым стаканом. Точно так же, как сделал сейчас я.

Он опять слегка встряхивает стакан, что немедленно увеличивает тревогу насекомого.

– Затем мальчик, который посадил в тюрьму пчелу, подумал, что она наказана недостаточно. Он стал стучать ложкой по стенкам стакана, раздавался пронзительный звук, который, конечно, внутри стакана казался еще более громким. Пчела словно обезумела, и я…

Филипп Пападакис несколько раз стучит указательным пальцем по стеклу. Что приводит пчелу в бешенство.

– Я решил, что довольно длить ее пытки и надо освободить невинное насекомое.

Директор смотрит на Кассандру с простодушным видом.

– Сказано – сделано, я приподнял стакан. Зачем только я это сделал? Пчела немедленно ужалила меня в руку. Это было очень больно. Впрочем, пчела испытала при этом еще более мучительную боль, поскольку, как вы знаете, ее жало, в отличие от жала осы, оканчивается зазубренным крючком. Ужалив, она пытается улететь, жало застревает и выворачивает у нее все внутренности.