«Вчера ночью сержант Бюси чуть не до смерти загонял Родни Ферстера за то, что тот забыл поставить ружье на предохранитель…»

«Ферма отца Джерри де Бера, на которой они разводят ангорских коз, находится возле Сомерсет-Ист. Он говорит, мы не знаем, что такое настоящая засуха, но зато у них рыночные цены устойчивее».

«Клинтон Манли из Рондебоса. Он почти не говорит на африкаансе. Он католик, хотя в остальном совсем такой же, как мы. Хороший парень. Он тощий и жилистый, а стреляет лучше нас всех, несмотря на то что городской».

Наконец образовался список из восьми фамилий с дополнительными подробностями:

«1. Сержант Бюси Схлебюс: Дурбан? Натал! Серфингист.

2. Родни Ферстер, кличка Рыжик. Рандбург. Сын стоматолога.

3. Джерри де Бер: Сомерсет-Ист. Отец разводил ангорских коз.

4. Клинтон Манли: Рондебос, Западная Капская провинция. Регбист.

5. Майкл Вентер, кличка Меченый. Хумансдорп. Отцу принадлежит фирма по покраске машин.

6. Кобус Янсе ван Ренсбург. Претория.?????

7. Джеймс (Джейми) Верготтини, кличка Итальяшка. Отец — владелец лавки в Бельвиле, где торгуют рыбой с жареной картошкой.

8. Рюперт де Ягер».

Когда вернулась Хоуп, непрочитанными остались всего три письма.

— Нашли что-нибудь? — спросила она.

— Не знаю. — Ван Герден не скрывал досады.

— Расстроились?

— Он был не слишком хорошим корреспондентом. Не знал, зачем нам в один прекрасный день понадобятся его письма.

— Моя партнерша все подготовит. Ордер уже практически готов.

— Спасибо.

— А автоответчик унесли люди из военной разведки. Мария говорит, что телефон до сих пор иногда звонит, но она не берет трубку.

Ван Герден кивнул. Он вкратце изложил содержимое писем, объяснил, что именно в них ищет, и показал заметки. Потом придвинул к Хоуп пакет с фотографиями:

— Надо найти снимки людей из списка.

Она кивнула и взяла фотографии — выцветшие цветные снимки, от старости ставшие почти пастельными. На обратной стороне были надписи; Хоуп читала их одну за другой. Некоторые снимки были датированы. Надписи на обороте иногда сделаны другой рукой. Старший де Ягер? Сначала Хоуп читала надпись, потом переворачивала снимок. Совсем мальчишки, подумала она. Они слишком молоды для того, чтобы быть солдатами. Позируют перед камерой. Иногда камера запечатлевала усталые лица крупным планом. Иногда объектив ловил маленькие фигурки в зарослях, в саванне, в полупустыне.

— Кофе хотите?

— Да, пожалуйста.

Хоуп включила чайник, нахмурилась, заглянула в гостиную. Там сидели Каролина де Ягер, Вилна ван Ас и Джоан ван Герден. Все трое негромко переговаривались; увидев Хоуп, они заулыбались. Дожидаясь, пока закипит вода, она думала о женщинах, которые всегда остаются, — о вдовах, матерях, любимых…

Хоуп залила кипятком кофе, подсела к столу, посмотрела на ван Гердена, читающего письма и слегка хмурящегося от напряжения. Они работают вместе, они — команда. Она взяла стопку фотографий.

«Итальяшка, Клинтон и де Бер», — написано на обратной стороне снимка. Она перевернула фотографию и увидела трех широко улыбающихся солдат в форме, обнявшихся за плечи. Они выглядели так… невинно. Она отложила снимок.

Через четыре снимка: «Меченый играет на гитаре». Фотографировали ночью, со вспышкой, освещение плохое. «Мы с Кобусом несем воду». Она узнала молодого Йоханнеса Якобуса Смита — Рюперта де Ягера. Он и еще один приземистый парень тащили по белому песку большой и, очевидно, тяжелый бак. На обороте одного фото она увидела надпись: «Сержант Схлебюс». Перевернула снимок. Молодой блондин без рубашки, только в армейских штанах и сапогах; торс блестит от пота, безволосый, мускулистый; одной рукой сжимает винтовку, другой грозит пальцем фотографу. Верхняя губа презрительно кривится. Что-то вдруг поразило ее.

— Затопек, — сказала она, протягивая фотографию. Ван Герден отложил письмо, взял снимок, посмотрел на него. — Это Схлебюс.

Он на секунду перевернул снимок, прочел надпись, перевернул снова и долго и внимательно разглядывал изображенного на снимке парня, как если бы оценивал его возможности, потом поднял на нее глаза. В них застыла тревога.

— Нам надо быть осторожными, — сказал он.

— Знаю, — ответила она. — Знаю.

Чернокожий человек был громадного роста, высокий, широкоплечий. По щеке, от виска до самой шеи, тянулся зигзагообразный шрам. Рядом с ним стоял цветной парень, низкорослый и ужасно худой, с красивым лицом фотомодели.

— Нас прислал Орландо. Я Крошка Мпайипели. Это Билли Сентябрь. Оружие в машине. — Чернокожий ткнул большим пальцем через плечо в сторону нового «Мерседеса-ML-320», стоящего у парадной двери.

— Входите, — пригласил ван Герден. Все прошли в гостиную.

— Господи спаси! — воскликнула Каролина де Ягер, увидев Мпайипели.

— И сохрани, — ответил гигант и улыбнулся, демонстрируя безупречные зубы. — Почему теперь больше не пишут таких гимнов?

— Вы знаете старые гимны? — спросила Каролина.

— Мой отец был священником, мэм.

— Вот как?

Ван Герден представил всех друг другу.

— Вам придется спать в одной спальне, гостевой, — заявила Джоан ван Герден. — Вот только не знаю, не будет ли кровать коротка для вас.

— Спасибо, я привез спальный мешок. — Голос у Мпайипели был звучный, как у контрабаса. — А спать мы будем по очереди. Вы только скажите, ловится ли у вас канал «МНет»?

— «МНет»? — недоуменно переспросил ван Герден.

— Крошка у нас неправильный коса, — пояснил Билли Сентябрь. — Регби любит больше, чем футбол. А по субботам «Акулы» играют с командой Западной Капской провинции.

Джоан ван Герден рассмеялась:

— Конечно, у меня ловится «МНет», я ни за что не пропущу свои сериалы!

— Какое счастье! — воскликнул Билли Сентябрь. — Я сам балдею от «Дерзких и красивых».

— Хотите взглянуть, что мы привезли?

Ван Герден кивнул; они вышли к машине. Сентябрь открыл багажник.

— Вы хорошо разбираетесь в оружии? — спросила Хоуп у коротышки.

— Я — нет. Вот Крошка разбирается.

— А у вас какая… специальность? — поинтересовался ван Герден.

— Бой без оружия.

— Шутите?

— Нет, он серьезно, — ответил за напарника Мпайипели, вынимая из багажника одеяло. — Я захватил с собой кое-что, но немного. Орландо говорит, пушки вам все равно ни к чему, потому что никто из вас не умеет стрелять.

— Я умею, — сказала Хоуп.

— Шутите? — спросил Сентябрь, подражая интонации ван Гердена.

Под одеялом оказался небольшой арсенал.

— Вам лучше взять самозарядный SW-99, — сказал Мпайипели, обращаясь к Хоуп. — Совместное производство «Смита-Вессона» и «Вальтера». Патроны девять миллиметров. Он не заряжен, можете взять.

— Для меня он слишком большой.

— Здесь есть место, где мы могли бы пострелять?

Ван Герден кивнул:

— За деревьями. Там дальше всего от конюшен.

— Вот увидите, с ним легко управляться, — сказал Мпайипели Хоуп. — Корпус полимерный. Ну а если вы его не удержите… — Он достал еще один пистолет, поменьше. — «Кольт-пони», облегченная модель, 38-й калибр. Но достаточно мощный. — Он повернулся к ван Гердену: — Это пистолет-пулемет MP-5 фирмы «Хеклер и Кох», стрельба ведется из закрытого положения затвора, либо в автоматическом, либо в полуавтоматическом режиме. Взят на вооружение группой быстрого реагирования ФБР, американским спецназом. Именно то, что нужно, когда работаешь в непосредственном соприкосновении с противником и при этом ты не очень меткий стрелок. А вы и правда не умеете стрелять?

— Умею.

— Только ни в кого не попадаете. — Сентябрь хихикнул.

— При твоем длинном языке искренне надеюсь, что ты по-настоящему мастер в бою без оружия.

— Хотите испытать меня, ван Герден? Хотите, так сказать, получить доказательства из первых рук?

— Затопек, — окликнула его Хоуп Бенеке.

— Да ладно вам, ван Герден, не обижайтесь. Берите.

— Билли! — сказал Мпайипели.