Киллиан не был согласен с подобной трактовкой исторических событий, однако решил, что Коултер гордится тем, что жена родилась в том же городе, что и знаменитый римлянин, а вовсе не пытается угрожать, как показалось ему вначале. Двусмысленности, угрозы – это больше в манере Тома.

– Точно чокнутые, – согласился Киллиан. – Может, перейдем к заданию?

– Конечно.

– Когда вы узнали, что ваша первая жена сбежала с детьми?

– Вторая.

– Прошу прощения?..

– Первая моя жена, Карен, живет в Брайтоне. С ней у меня отличные отношения. Я часто встречаюсь с ее детьми. Они уже взрослые, обе девочки – Хизер и Руби – сейчас учатся в колледже, и очень хорошо учатся. – В голосе Коултера прозвучало легкое раздражение.

– Простите, оговорился. – Киллиан поспешил исправить свою ошибку. – Ваша вторая жена. Расскажите о ней.

Коултер будто не расслышал просьбы и, следуя течению своей мысли, произнес:

– Как ты, конечно, заметил, Хелен беременна. Еще одна девочка. Пять девочек, – вздохнул Коултер.

– Поздравляю! – улыбнулся Киллиан.

Коултер кивнул и задержался взглядом на маслянистой жидкости в стакане:

– Если только две мои дочери, которые находятся у этой спятившей дуры, живы… Никто не знает, где они находятся, эта сумасшедшая не остановится ни перед чем. Она нюхала героин во время беременности – об этом ты знаешь?!

– Нет, я не знал.

– И ведь не раз, не два, постоянно. Я отправлял ее и в «Прайори», и в больницу Клэптона… Ничего не помогло. Мне надо было еще тогда все понять, но я любил ее.

– И как долго вы пытались найти ее?

– Более месяца.

– А до этого каковы были условия?

– У нее была частичная опека над детьми. Я забирал детей по выходным и на праздники. И вдруг – как гром среди ясного неба. У нас были хорошие отношения. Я даже позволил ей пожить в своем доме в Донеголе. Она встречалась с Хелен… Все было таким… таким…

– Безоблачным?

– Да, безоблачным… Я был в Брюсселе, когда мне позвонил Том и сообщил, что она исчезла. Как призрак… Она и дети. Испарились. С тех пор я о ней больше не слышал.

– Она пропала из вашего дома в Донеголе? Где именно он расположен?

– Поблизости от городка Леттеркенни. Знаете такой?

– Да, знаю. Она что-нибудь прихватила из дома?

– Нет.

– Почему вы уверены, что это не похищение?

– Так это и есть похищение. Она похитила моих детей. Деньги-то тебе платит страховая компания. Вернее, заплатит, после того как Том все уладит…

– Я не это имел в виду. Откуда вы знаете, что к их пропаже не причастен кто-то еще?

– Она позвонила своим родителям и заявила, что не желает больше делить со мной опеку над детьми и собирается бежать, забрав с собой девочек. Они пытались ее отговорить – не получилось: она чертовски упряма.

Киллиан глотнул виски и подпер щеку рукой:

– До этого она неукоснительно следовала предписаниям суда?

– Да, все было прекрасно. Я должен был забрать детей в выходные. И вдруг ей что-то стрельнуло в голову и она сбежала. Маразм…

– Незадолго до исчезновения вы не замечали в ее поведении чего-то необычного?

– Нет. Я полагал, она покончила с наркотиками. Оказалось, ошибся.

Киллиан кивнул.

Коултер поднялся с места.

– Еще? – кивнул он на опустевший стакан Киллиана.

– Нет, спасибо, больше не нужно.

Себе Коултер налил – на сей раз почти до краев – и продолжил:

– Она пропала: прекратила пользоваться банкоматами, отказалась от мобильного телефона, звонит только из таксофонов, ее адвокат понятия не имеет, где она. Мы даже предположили, что она вступила в какую-то чертову секту или что-то в этом роде. Том нанял детективов, которые установили жучок в телефон ее родителей, просматривают их переписку Пару раз они почти настигли ее, в День святого Патрика чуть не схватили, но она снова ускользнула.

– Я одного не понимаю: как ей разрешили опеку над детьми, хотя вы не скрываете ее пристрастие к наркотикам?!

Коултер шмыгнул носом:

– Как-то произошел несчастный случай… Глупость. Если бы она не упомянула об этом недоразумении, я бы сейчас и словом не обмолвился о героине.

– Вы ударили ее?

– Нет-нет! Как ты мог подумать! Скользкий пол, она за что-то зацепилась, поскользнулась и упала с лестницы. Переломов, как показал рентген, не было.

– Она вызывала полицию?

– Я прекрасно понимаю, на что ты намекаешь, но поверь, я не поднимал на нее руку, не могу ударить женщину, даже вообразить этого не в состоянии. Нелепая случайность. Об этом случае Рейчел вспомнила только тогда, когда я предложил, чтобы дети жили у меня. В конечном итоге мы пришли к компромиссу. Развод, в общем-то, был мирным. В прошлом году наши отношения были даже лучше, чем когда-либо. Она, казалось, даже радовалась, что моя жизнь наладилась.

– Закон на вашей стороне: ее действия нарушают условия соглашения между вами.

– Да, это, в общем-то, дело полиции…

– Тогда почему вы не обратились туда?

– Я, то есть Том, с ними консультировался. Но я пока не хочу прибегать к их помощи. Полагаю, сначала неплохо было бы попробовать обратиться к знатокам своего дела, а потом уже – в чертову Гарду или, упаси боже, в Интерпол. Они могут ее вспугнуть, и она совершит какую-нибудь глупость.

Киллиан, сам небольшой поклонник полиции, одобрительно кивнул:

– Вы даже предположить не можете, где она может быть?

– Хотел бы я знать… У Тома есть несколько хороших зацепок.

– Когда есть с чего начать, работать будет проще.

– У меня есть доказательства, что она снова принимает наркотики, общается с такими же, как она, наркоманами и «толкачами». Бедные девочки! Я всерьез беспокоюсь за их здоровье и благополучие. У меня нервы на пределе…

– Прекрасно вас понимаю. – В голосе Киллиана прозвучало искреннее сочувствие. Он имел дело с наркоманами – они намного хуже пьяниц или азартных игроков. – Где ее видели в последний раз?

– В трейлер-парке на окраине Колрейна. Эта стоянка – дом родной для наркоманов! Ты хоть понимаешь, что приходилось видеть девочкам?! Ведь Сью только пять лет!

– Колрейн, значит. Когда?

– Дня два назад.

– Точно?

– Да. Но где они сейчас, этого я не знаю. Том собрал целое досье, завтра он отдаст тебе отчеты сыщиков вместе с чеком.

Коултер допил свое виски и вдруг разрыдался.

Увиденное поразило Киллиана. Коултер, который на экране всегда выглядел сильным, несокрушимым, ядовитым, мечущим громы и молнии, вдруг предстал перед ним слабым, уязвимым, доведенным до ручки несчастным отцом.

– Прости… Это все нервы.

– Ничего, – смущенно пробормотал Киллиан.

– Я так хочу вернуть девочек… Хелен не возражает. Она только рада будет. Она хочет, чтобы у Анджелики были взрослые сестренки. Ты знаешь… у нас с ней больше не будет детей… Все было так сложно, так тяжело… Клэр сейчас семь лет, она забудет это приключение. Киллиан, я так хочу, чтобы мои дети были… счастливы. Мы будем счастливой семьей. Разумеется, когда подойдет срок рожать, мы вернемся в Ирландию. Но и здесь могло бы быть хорошо… Только как можно дальше от этой наркоманки и ее дружков… Боже милостивый! – Коултер уронил голову на руки.

Плечи его вздрагивали, он всхлипывал. Киллиану казалось, что в поведении Коултера не было никакого позерства, его горе было истинным.

Киллиан испытывал неловкость рядом с таким бурным проявлением чувств, он выглянул в окно, но в сгущающейся тьме ничего нельзя было разобрать.

– Извини, – пробормотал Коултер, не поднимая головы.

Киллиан взглянул на макушку Коултера – краска для волос запачкала кожу – и тихо произнес:

– Все нормально.

– Теперь ты понимаешь, почему для меня так важно разыскать ее? – Коултер поднял заплаканное лицо.

– Конечно. Мне очень жаль. Я понимаю ваши чувства, мистер Коултер.

Коултер кивнул и осушил стакан. Встал, потянулся:

– Зови меня Ричардом. Пошли вниз, поужинаем, покажу тебе свои картины.

– Мистер Коултер, вообще-то мне нужно вернуться в Гонконг к двенадцати и… – Киллиан посмотрел на часы.