В комнате номер три наступила тишина. В этой тишине Ребус оттолкнулся от стены и сделал пару шагов вперед, оказавшись рядом со стулом, на котором сидел Кафферти.

— В баре что-то произошло, так? — спросил он почти что шепотом.

— Слушай, Ребус, мне бы твою фантазию… Нет, правда: порой мне кажется, будто ты живешь в каком-то выдуманном тобой мире.

В дверь неожиданно постучали. Шивон, которая на несколько секунд затаила дыхание, шумно выдохнула и пригласила стучавшего входить, да поскорее.

В дверях появился Тодд Гудир. Входить он не стал — только неуверенно переминался с ноги на ногу на пороге.

— Что тебе? — рявкнул Ребус.

Гудир не мог оторвать взгляда от гангстера, но его слова предназначались Шивон.

— У пожарной инспекторши есть для вас новости, сержант.

— Она здесь? Кэти Гласс здесь? — нетерпеливо повторила Шивон, поскольку Гудир замешкался с ответом.

— Да, она ждет вас.

— А-а, свежая кровь! — протянул Кафферти и, растянув губы в змеиной улыбке, оглядел Гудира с головы до ног. — Как тебя зовут, сынок?

— Констебль Гудир.

— Наверное, только что переведен из патрульных? — предположил Кафферти. — Видать, плохи дела у уголовного розыска, если… А может, это твоя смена, Джон?

— Спасибо, Гудир, — сказал Ребус и кивнул в знак того, что молодой человек может идти.

Кафферти, однако, сказал еще не все.

— Когда-то у меня был знакомый по фамилии Гудир. Придурок, надо сказать, еще тот!..

— Кого вы имеете в виду? — нерешительно поинтересовался Гудир.

Улыбка Кафферти превратилась в насмешливый оскал.

— Ты прав, сынок, старый Гарри Гудир держал паб на Роуз-стрит, но я говорю о сравнительно недавних временах.

— Вы знаете… знали Соломона Гудира? — снова спросил Тодд.

— Именно! — Глаза Кафферти чуть заметно блеснули. — У нас его называли просто Сол.

— Это мой брат.

Кафферти кивнул. Ребус знаком показал Тодду, чтобы тот выметался, но взгляд гангстера удерживал молодого человека на месте.

— Да, теперь я припоминаю, что у Сола действительно был брат… — задумчиво проговорил Кафферти. — Но он почему-то никогда ничего о нем не рассказывал. Может быть, ты — паршивая овца в славном семействе Гудир, а, сынок?.. — И он громко расхохотался.

— Передай мисс Гласс, что мы будем через минуту, — твердо сказала Шивон, но констебль даже не шелохнулся.

— Тодд?!

То, что Ребус впервые за все время назвал его по имени, подействовало. Гудир пришел в себя и, деловито кивнув, скрылся за дверью.

— Неплохой парнишка, — проговорил Кафферти задумчиво. — Когда Джон, фигурально выражаясь, растворится в тумане, этот желторотый констебль наверняка станет вашим любимцем, сержант Кларк. Совсем как вы когда-то были любимицей инспектора.

Ни один из детективов не ответил, и Кафферти счел, что последнее слово осталось за ним. Широко разведя руки в стороны, он с наслаждением потянулся.

— Ну, мы закончили? — спросил он, поднимаясь.

— Да. На сегодня, — уточнила Шивон.

— Разве вы не хотите, чтобы я сделал официальное заявление, подписал протокол или еще что-нибудь?

— Жаль бумагу марать, — проворчал Ребус.

— Что ж, придется вам поработать как следует, — ухмыльнулся гангстер. Сейчас он стоял, и его глаза были почти на одном уровне с глазами его старого врага. — Ну, я не прощаюсь, — добавил Кафферти небрежно. — Уверен, что уже сегодня вечером мы снова увидимся на том же месте, в тот же час, Джон… Я буду думать о тебе, о том, как ты дрожишь от холода в своей старенькой машине. Кстати, с вашей стороны было очень любезно отключить здесь отопление. Благодаря вам мой номер в отеле будет казаться мне особенно уютным.

— Да, насчет отеля… — вставила Шивон. — В тот вечер ты покупал довольно много спиртного. Заплатил за одиннадцать порций, если верить счету…

— Быть может, меня обуяла жажда, — ответил Кафферти. — А может, щедрость. — Он посмотрел на нее в упор. — Я умею быть щедрым, Шив. Особенно если обстоятельства к этому располагают. Но ведь тебе это уже известно, правда?..

— Мне много что известно, Кафферти.

— О, в этом я не сомневаюсь. И знаешь что?.. Мы могли бы поговорить об этом подробнее, если бы ты согласилась подбросить меня обратно в город.

— Автобусная остановка через дорогу, — отрезал Ребус.

— В баре что-то произошло, — повторил Ребус, когда они с Шивон возвращались в рабочий зал.

— Ты это уже говорил.

— И Кафферти появился в баре не просто так. За свою жизнь он не потратил зря и фунта, так зачем ему вдруг понадобился номер в одном из самых дорогих отелей города?

— Сомневаюсь, что он нам когда-нибудь расскажет.

— Любопытно, что он и русские олигархи оказались в баре «Каледониан» примерно в одно время.

— Олигархи? — Шивон посмотрела на него, и Ребус пожал плечами.

— Я проверял значение этого слова в словаре. Раньше я не был в нем уверен.

— Оно означает небольшую группу очень богатых и влиятельных людей? — Шивон сочла нужным убедиться, что Ребус ничего не перепутал.

— Угу.

— А как быть с той женщиной, которую Геверилл якобы видел напротив парковки?

— Ее мог подослать Кафферти. В свое время он владел несколькими процветающими борделями.

— С другой стороны, она, возможно, совершенно ни при чем. Пошлю-ка я Хейс и Тиббета еще раз поговорить со свидетелями, вдруг фоторобот подхлестнет чью-нибудь память? Но сейчас, Джон, меня волнует нечто совсем другое, а именно: какого черта ты в одиночку следишь за Большим Гором?

— Это не слежка. Я предпочитаю слово «вендетта».

Шивон хотела что-то возразить, но Ребус остановил ее взмахом руки.

— Вчера вечером я тоже ездил к его дому, и знаешь что?.. Он был дома!

— И что, по-твоему, это означает?

— Пока не знаю. Кафферти до сих пор снимает номер в отеле, но проводит там не слишком много времени. — Ребус остановился перед дверью, ведущей в их рабочую комнату. — По-моему, он что-то затевает.

С этими словами Ребус толкнул дверь и вошел.

Кэти Гласс стояла возле одного из столов, опасливо разглядывая чашку с почти черным чаем, которую ей кто-то всучил.

— Констебль Тиббет не жалеет заварки, — предупредил Ребус. — Но если хотите чефирнуть, никто возражать не будет.

— Я, пожалуй, воздержусь, — ответила Кэти и поставила чашку на край стола.

Ребус назвал себя и пожал Кэти руку. Шивон поблагодарила инспекторшу за визит и спросила, удалось ли ей выяснить что-то важное.

— Вообще-то о конкретных результатах говорить пока рано… — начала Гласс.

— Но?.. — подсказал Ребус, догадываясь, что продолжение последует.

— Похоже, нам удалось определить причину возгорания. Мы нашли несколько небольших стеклянных бутылочек, в которых, по всей вероятности, хранились какие-то химикаты.

— Какие именно? — спросила Шивон, складывая руки на груди.

Она, Гласс и Ребус стояли; Тиббет и Хейс сидели за своими столами. Гудир смотрел в окно, и Ребус подумал, уж не пытается ли он увидеть, как Кафферти будет покидать участок.

— Мы отправили их на анализ, — сказала инспекторша. — Я, впрочем, предполагаю, что это была какая-то чистящая жидкость.

— Обычная бытовая чистящая жидкость? Как для плиты?

Гласс покачала головой.

— Бутылочки были слишком маленькими. В доме погибшего мы нашли множество магнитофонных пленок…

— Это жидкость для чистки магнитных головок, — заявил Ребус уверенно. — Изопропил, по всей видимости… Он используется для удаления частичек магнитной осыпи с головок магнитофонов и кассетных дек.

— О-о! — только и сказала Гласс.

— Когда-то я неплохо разбирался в музыкальной аппаратуре, — скромно сказал детектив.

— Самое интересное, что горлышко одной из этих бутылочек кто-то заткнул тканью или скрученной бумагой. И как раз эта бутылочка находилась под грудой оплавленных кассетных коробок.

— В гостиной?

Гласс кивнула.

— Значит, вы считаете, что это был поджог?