Майк молча вытянул вперед руку ладонью вверх.

— Сейчас? — Она приподняла бровь. — А ведь мы еще не видели никаких денег!

— Я не могу оставить эту камеру у тебя, Элис. — Голос Майка звучал так же глухо и монотонно. — Ты можешь скопировать запись, переслать ее по Сети… что угодно.

— Но отдать камеру сейчас… а ведь я даже не знаю, можно ли тебе доверять!

— Решай сама. — Майк смахнул с лацкана безупречного пиджака несуществующую пылинку. — Только имей в виду, Элис, теперь ты тоже в этом деле по уши, и твое будущее связано с нашим самым тесным образом.

— Как бусины в «четках для нервных»? ^[13]

— Скорее как домино. Достаточно, чтобы одна костяшка упала, и…

Элис снова улыбнулась, на сей раз более открыто.

— …И остальные последуют за ней. — Она вложила видеокамеру в протянутую ладонь Майка.

— Правильное решение. — Майк убрал камеру в карман. Его глаза по-прежнему были устремлены на Элис, но Аллан неожиданно подумал, что все сказанное в полной мере относится и к нему.

— Твой босс здорово наловчился уходить от наблюдения, — сказал Рэнсом.

Детектив-инспектор сидел в кофейне на Хай-стрит, напротив здания Парламента, и разговаривал по мобильному с человеком, который устроился через несколько столиков от него. Оба хорошо видели друг друга, но встречаться лицом к лицу было чересчур опасно.

— Это потому, что он не пускает меня за руль. Ни меня, ни Джонно, если на то пошло, — сказал в телефон Гленн Барнс.

— Думаешь, он что-то подозревает?

— Если бы я так думал, давно бы обзавелся фальшивым паспортом и накладной бородой — только меня и видели.

— Это ему придется исчезнуть, — уверенно возразил Рэнсом. — Он уйдет, и его империя останется без присмотра.

— И вы просто так дадите мне прибрать ее к рукам? Откуда мне знать, что вы не попытаетесь отправить меня за решетку, как сейчас пытаетесь посадить его?

— Мы об этом уже говорили, Гленн, — сказал Рэнсом, ободряюще улыбнувшись собеседнику. — Я, конечно, был бы не прочь отправить в тюрьму и тебя, но, когда ты станешь самым главным в городе, это будет не так-то легко сделать.

— Кроме того, вы будете у меня в долгу, инспектор.

— Естественно, — покладисто согласился Рэнсом и ненадолго отвел взгляд, но лишь для того, чтобы поднести к губам кофейную чашку. Кофе был очень горячим, к тому же, на его вкус, в нем было слишком много вспененного молока.

— Кофе с молоком? — спросил Гленн по телефону.

Рэнсом кивнул:

— А у тебя?

— Горячий шоколад со взбитыми сливками.

— Это даже звучит отвратительно… — Рэнсом тщательно стер пенку с верхней губы. — Итак, что замышляет твой патрон, Гленн?

— Не знаю.

— Спасибо за бесценную информацию, дружище.

— Напрасно вы так… — обиделся Гленн. — Но он что-то затевает, это точно.

— Ты только что сказал, что ничего…

— Я сказал вовсе не это. Я сказал — я не знаю, что он задумал.

— Но какие-то планы у него есть?

Гленн кивнул. Колокольчик на входной двери звякнул, и оба мужчины обернулись, чтобы посмотреть, кто это, встречаться со знакомыми обоим было крайне нежелательно. Но это оказалась просто еще одна молодая мать, толкавшая перед собой коляску с младенцем.

— Нужно бы запретить ходить в такие места с детьми, — проворчал Гленн, поглядывая на сидевших за столом мамаш, которые шумно приветствовали новоприбывшую. Один ребенок громко захныкал и, похоже, не собирался успокаиваться.

— Согласен с тобой на все сто. Я и студентов бы сюда не пускал…

Рэнсом кивком показал на паренька лет девятнадцати, который давно допил свой кофе и теперь разложил перед собой курсовую работу и ноутбук, единолично заняв столик, предназначенный для четверых. Ноутбук был подключен к ближайшей розетке.

— Боюсь только, — добавил детектив, — что в этом случае здесь вообще было бы пусто, а мы с тобой и так слишком бросаемся в глаза.

— Да, наверное, — согласился Гленн.

— Ну а теперь, когда мы обсудили насущные проблемы общественного питания, давай вернемся к твоему боссу, — жизнерадостно сказал Рэнсом.

— Что бы он ни задумал, меня с Джонно он и близко не подпускает, — пожаловался Гленн, и Рэнсом понял, почему осведомитель попросил о встрече. Ему просто нужно было выпустить пар. — Единственное, что я знаю, — это то, что в пабах, в которых мы побывали, он расспрашивал про каких-то малолеток…

— Про малолеток?

Гленн догадался, что инспектор его недопонял.

— Про молодых хулиганов, футбольных болельщиков… — пояснил он.

— Ну а имена-то у них есть, у этих малолеток?

Гленн покачал головой:

— Есть, конечно, но…

— И что ему от них нужно?

— Понятия не имею. Все началось после того, как он случайно столкнулся с парнем, с которым вместе учился в школе. То есть он говорит, что они когда-то были в одном классе, но я же вижу — этот его приятель совсем другой. Разного поля ягоды, если вы понимаете, о чем я… Как бы там ни было, несколько дней назад Чиб куда-то с ним ездил, а когда вернулся — сразу стал собирать шайку малолеток.

— Считаешь, он потихоньку отстраняет тебя от дел?

Даже несмотря на разделявшее их расстояние, детектив почувствовал на себе тяжелый взгляд громилы.

— Никто не выведет меня из игры, мистер Рэнсом.

— Тем не менее, раз он собирает шайку, значит, на что-то нацелился.

— Или на кого-то… — уронил Гленн.

— Ты имеешь в виду убийство? — Рэнсом даже не сумел скрыть своего удивления. — И кого же они хотят убрать?

— В городе появился один тип — этакий здоровенный татуированный медведь не то из Исландии, не то из Гренландии. Он приехал, чтобы получить должок за поставленный, но не оплаченный товар. Товар конфисковали ваши ребята, но «Ангелы Ада» все равно требуют свои бабки.

— А платить Чибу, конечно, не хочется?

— Он уверен, что четверо или пятеро парней с бильярдными киями могли бы решить любую проблему. — Гленн немного помолчал. — Но я что-то сомневаюсь, что это будет так просто. Чтобы завалить этого парня, им нужно что-то посерьезнее, чем лакированные деревяшки. Но даже если им повезет, вместо Страха все равно приедет другой…

Рэнсом подумал, что ослышался.

— Вместо Страха? — переспросил он.

— Так этот парень себя называет.

Рэнсом попросил Гленна подробно описать чужака и тщательно все записал, потом заглянул на предыдущие страницы блокнота. Он уже пробил по интернету всех, кого назвала ему Лаура Стэнтон, но результаты оказались не слишком впечатляющими. Аллана Крукшенка он вообще не нашел, хотя Лаура и говорила, что он трудится в Первом Каледонском банке. Гиссинг когда-то писал картины, потом преподавал в Художественном училище и опубликовал несколько скучных монографий и исследований по истории искусства. Что касалось Майка Маккензи, то он оказался очередным жирным котярой, разбогатевшим на компьютерных технологиях.

— А как выглядит этот школьный приятель Чиба? — спросил Рэнсом и удовлетворенно крякнул, когда описание Гленна в точности подошло к Майку Маккензи.

— Чиб случайно встретил его в винном баре. Не знаю, что там у них было дальше, но они вдруг стали друзьями — водой не разольешь.

Рэнсом задумчиво постучал по блокноту кончиком карандаша.

— Это может значить многое. Или ничего… — констатировал он.

— Угу, — согласился Гленн.

— Ладно, давай пока вернемся к этому… Страху. Он что же, просто сидит и ждет, пока ему принесут деньги?..

— Трудно сказать. Мы его повсюду искали, но… Такое впечатление, что парень ночует под открытым небом на Троне Артура: в городе его не видела ни одна живая душа, а он, уж поверьте, не из тех, кого можно просто не заметить.

— А как ведет себя Чиб? Он обеспокоен или?..

— Мне кажется, он что-то придумал — какой-то выход.

— Какой же?

— Он не говорит.

— Может, это убийство, которое он планирует?