Всю жизнь свою я посвятил изучению алхимии и поискам конечной истины — единственного и неповторимого Пути, который человечество утратило. Я пребывал в мучительных поисках той искры, которая возгорелась, ознаменовав собой начало Творения. Каждый называет эту искру, это первородное пламя по-разному. Я же олицетворяю ее с Христом — личностью посредника, который поддерживает связь между божественным и мирским, который соединил Небо и Землю духовной связью — точно так же, как я соединил их теорией гравитации.

— Так вы искали философский камень, сэр Исаак?

— Да, я искал его.

По рядам зрителей прокатился шумный вздох.

— Больше скажу.

Адам в образе Ньютона драматическим жестом сорвал темную ткань с поверхности стола, и все увидели на нем диковинный стеклянный барабан, который не только светился изнутри, но и медленно вращался.

— Я нашел его!

Многие зрители вскрикнули, а Роберт почувствовал, как пальцы Кэтрин впились в его руку.

— Великое знание можно с равным успехом обратить во благо и во зло, — продолжал довольный произведенным эффектом Ньютон. — Овладев силой камня, вы обретаете способность изменять материю, получать золото и исцелять болезни. Но вы также становитесь обладателем самого страшного вида оружия, применив которое, уничтожите души людей и сделаете так, что брат пойдет на брата, а сын на отца. Вы можете высвободить могучую энергию, которая погасит саму жизнь.

— И все это с помощью философского камня? — выкрикнул кто-то.

— Не совсем. Но с помощью философского камня можно создать устройство, способное это сделать. — Он ткнул указательным пальцем в сторону стеклянного барабана. — То, что вы видите сейчас, — грубый набросок подобного устройства. Набор линз, обращенных друг к другу под определенными углами и вращающихся в определенном направлении. Устройство сделано из того же вещества, что и философский камень. Энергия концентрируется в ядре. Для того чтобы создать такое устройство, необходимо выполнить три условия. Первое — нужен сам философский камень и требуется понимание, как его использовать. Второе — необходимо совершить точнейшие математические расчеты, благодаря которым удастся расположить линзы так, как нужно. И третье — нужен материал, известный многим под названием «красное золото». Это единственное, чего у меня не было, ибо считается, что в природе красное золото уже давно не встречается. Но даже если вы являетесь счастливым обладателем трех вышеуказанных ключевых компонентов, у вас ничего не выйдет до тех пор, пока вы не изменитесь сами, не достигнете требуемого уровня духовного развития. А теперь позвольте рассказать вам о том, как я сначала добыл философский камень, а затем утратил его.

У Роберта екнуло сердце. Значит, все правда. Запретная рукопись. Пожар в лаборатории Ньютона.

Нью-Йорк,

30 августа 2004 года

— Дай мне больше времени. Останови часы.

— Не могу.

— Зачем тебе Терри? Что тебе от нее нужно?

Он фыркнул и тут же поморщился, словно у него свело челюсть.

— Не смеши меня, Роберт. Я люблю ее. Она замечательная!

— А Кэтрин?

— Роберт! Дорогой мой Роберт! Ее я тоже люблю. Уж извини. — Адам вдруг громко задышал, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная из воды. Из его груди вырвался приглушенный стон, а на глаза навернулись слезы. — Боже, как мне тяжело! Адски тяжело! Я не могу больше… Уходи! Убирайся к черту! Мне плохо.

Тень наползла на его лицо, и он клацнул зубами. Глаза его по-прежнему смотрели на Роберта с мольбой, а руки… Руки потянулись к его горлу… Роберт вовремя увернулся и крепко засадил Адаму кулаком в лицо.

— Где Кэтрин?!

— Иди к дьяволу!

— Говори!

Он схватил Адама за воротник и вновь ударил. Роберт был массивнее, крепче своего бывшего друга.

— Где она?

— Иди к дьяволу, я сказал!

— Я не враг тебе. Сражайся со своим врагом и доверься мне!

— Ты мой враг!

— Нет, Адам, и ты это прекрасно знаешь.

— Убирайся!

Обезумев от ярости, Роберт швырнул Адама на решетку ограждения, да так сильно, что тот кувырнулся на противоположную сторону и мешком повалился на свежевысаженную травку, окружавшую обелиск. При падении Адам выронил ларец Злобы, а Роберт его ловко подхватил.

— Нет!!!

Вскочив на ноги, Адам ринулся на Роберта, но тот вновь легко увернулся от удара. Тогда Адам, помедлив пару мгновений, бросился бежать. Роберт не был готов к такому повороту событий, а когда очнулся, Адама уже не было видно.

Он звал его, но все было бесполезно.

Адам сказал, что до взрыва осталось всего три минуты. Боже, Кэтрин… Роберт вновь опустил глаза на экранчик своего телефона. Кэтрин по-прежнему сидела на стуле не шевелясь. Он вперил в нее горящий взгляд, зная наперед, что она его не видит и не ответит ему тем же. Сколько времени он потратил на драку с Адамом? Вряд ли более тридцати — сорока секунд. Стало быть, еще есть немного времени… Совсем чуть-чуть, но есть…

Роберт перевел взгляд с лица Кэтрин на коробку, мирно лежавшую у нее на коленях. Затем он зажмурился, но мысленно продолжал буравить ее взглядом.

«В твоих силах спасти ее, Роберт. Я верю в тебя. Настал твой черед понять, что такое равновесие, что такое баланс, какую роль он играет в нашей жизни и к каким печальным трагедиям может привести его несоблюдение. Считай, что это эксклюзивное испытание, которое я придумал специально для тебя. Подумай об этом. Что такое равновесие? Как обрести его? При каких обстоятельствах люди его утрачивают? И чем это заканчивается?»

Роберт приказал часам замедлить ход, а материи — достичь состояния полного покоя вокруг Кэтрин. Он потянулся мыслью к злосчастной капельке ртути, проник в саму ее структуру, увидел отдельные молекулы и даже атомы и приказал им остановиться и замереть. Контакты не замкнутся, потому что ртуть замерзнет и утратит текучесть. Тогда стекло не треснет, воздух не попадет внутрь и взрыва не будет. Не будет… Не будет…

Он вдруг увидел, что Кэтрин вздрогнула и, подняв голову, посмотрела прямо в глазок камеры. На лице ее были написаны крайнее изумление и растерянность.

Роберт живо вспомнил панику в Юнион-сквер-парке, где он — единственный в обезумевшей толпе — сумел отыскать точку равновесия и покоя и, раздвинув его границы, накрыл им людей, как покрывалом. И Йуну были повержены, а начинавшаяся давка сошла на нет. Роберт даже не понял, что тогда сделал и как ему это удалось. Но сейчас он догадывался, что это была неведомая сила, которая долгие годы дремала, зрела в нем, а теперь толчками выходила наружу, все ярче проявляя себя с каждым новым испытанием.

Ртуть замерзла. Часовой механизм встал. Он не увидел, но понял это. А Кэтрин увидела. Теперь она широко раскрытыми глазами неотрывно смотрела в камеру.

Стало быть, его мысли и желания изменили реальность, преобразовали материю.

Кэтрин наконец пришла в себя и откинулась на спинку стула. Напряжение спало с ее лица, она даже чуть улыбнулась. А затем она поставила коробку на пол, схватила сумочку, вынула из нее блокнот и карандаш, торопливо начеркала что-то и подняла листок над головой так, чтобы Роберт смог прочитать написанное.

Это был адрес дома на Двадцать пятой улице, совсем недалеко от обелиска… И приписка: «Подвал».

Роберт сорвался с места и бросился по Двадцать пятой. До искомого дома он добежал менее чем за полторы минуты. Это была ничем не примечательная десятиэтажная многоквартирная берлога — типичный образчик «чугунной архитектуры» Нижнего Манхэттена. В этом доме на самом деле имелась квартира, расположенная в подвале.

Роберт навалился плечом на входную дверь, замок треснул, и он оказался на пороге комнаты. Первым делом ему бросился в глаза стул и затем коробка с замерзшей ртутью и камера, установленная под потолком… Кэтрин в комнате не было.

Роберт без церемоний распотрошил коробку, рассчитывая отыскать в ней часть пятого ключа, но его там не оказалось. Зато на полу, придавленная коробкой, лежала записка. Он сразу узнал торопливый почерк жены.