— О, Энн, нет! Я не хочу предавать огласке ту историю. Не сейчас.

— Это единственный путь к победе. Мы должны предвосхитить любые доводы Бет, любые подтверждения того, что вы были близки.

— У нее ничего нет! Я ей никогда не писал! Ты что, держишь меня за идиота?

«Не отвечай. Сохраняй с клиентом хорошие отношения».

— Они нашли Бонар, француженку. Она давала показания и подтвердила, что ты склонял ее к сожительству, — поэтому налицо и тенденция, и конкретные проявления. Мы постараемся отклонить ее показания, но судья сообщит о своем решении не раньше следующей недели, и он, возможно, примет этот случай к рассмотрению. Если они до нас доберутся — ты мертв. И «Чипстер» тоже.

— Но я не принуждал ее! Ни одну женщину я ни к чему не принуждал! У меня и в самом деле было кое-что с Жанин Бонар, однако…

«Прелестно, прелестно!»

— Понимаю, ты «развлекался» годами. На этом мы и выстроим нашу защиту. Глаз не радует, зато в соответствии с законом. Поговорим при встрече. Только прихвати с собой то, о чем договорились. Мне пора.

— Что мне сказать Джэми? Что я собираюсь ее перед всеми опозорить?

«Ты уже сделал это».

— Скажи ей, что она нужна мне на том процессе каждый день — пусть сидит в первом ряду. А когда я вызову ее, Джэми должна будет сказать правду. Описать ту боль, которую доставляли ей твои романы, и все же при этом сказать, что ты никого не принуждал. Благодаря твоим шашням мы выиграем дело, Гил. Все эти твои «тенденции и проявления» — просто флирт, а не домогательства.

— Бедная Джэми! Да и мне придется несладко!

— Нет. Тебе и вправду будет нелегко, однако у меня такое ощущение, что Джэми будет рада обо всем рассказать. И не исключено, что спасти тебя — со всеми твоими идиотскими сожалениями — по силам только ей. Она составит контраст с истицей, и будет лучше, если правду сообщит Джэми: понятно же, что ей неприятно во всем признаваться. Присяжные убедятся, что ты наказан, и встанут на сторону защиты.

Гил заметно погрустнел.

— Энн, мне нужно подумать.

— Поговорим вечером — после того как я увижу, что ты принес.

— Следует ли отсюда, что ты по-прежнему мой юрист?

— Увидимся вечером.

Энн захлопнула телефон. Ей было не по себе. Пока она верила Гилу, это дело нравилось ей куда больше. Теперь она знала правду. Джуди встретилась с ней глазами, посмотрев в зеркало заднего вида.

— Движение ожило, — сказала она. — Хороший знак.

— Сделай их, — ответила Энн, а Мэри выдавила осторожную улыбку.

Пятнадцатью минутами позже «фольксваген» пронесся сквозь высокие турникеты и выехал на проспект Адмирала Вильсона. Да-а… Штат Нью-Джерси повернулся к ним не лучшей своей стороной. Вдоль четырехполосной дороги тянулись стрип-бары и винные магазины. А потом их стало еще больше. Время от времени дивную картину разнообразил щит с рекламой казино или бар, решивший назвать себя «джентльмен-клубом». Джентльменами там и не пахло, Энн в этом не сомневалась. «Фольксваген» повернул влево, потом вправо, пролетел мимо склада автопокрышек, автомобильной свалки и остановки «ПАТКО» — монорельсового трамвая, на котором пригородные жители каждый день добирались до работы, — через мост, в Филадельфию. «Жук», битком набитый вспотевшими юристками, немного поплутал и добрался наконец до стоянки перед «Дневным».

Небольшой мотель отдавал дешевым шиком. Выстроили его, похоже, в годах этак шестидесятых. Над входом нависал низкий козырек, он же — навес для машин. Окно входной двери было забрано решеткой, а справа светилась неоновая надпись: «СВОБОДЫ Х М СТ».

— Не могу поверить, что мы здесь. Попался!

Джуди подъехала к мотелю и выключила зажигание.

— Тпру! — сказала она, посмотрев поверх округлого капота. — Поглядите, как тут все устроено. Мне нравится.

Энн выпрямилась и тут же поняла, что имела в виду Джуди. Мотель был сооружен в виде короткой прямой линии параллельно парковке — этаким дефисом. Он состоял из двух этажей, и галереи, на которые выходили пронумерованные комнаты, просматривались с улицы.

— Мы можем наблюдать за всеми дверьми, за каждым входом и выходом.

— Эй, гляньте на автомобильные номера! — Мэри обвела глазами парковку. — Все не из этого штата. Коннектикут. Нью-Йорк. Мэн. Виргиния. Чудеса! А ведь смотреть тут не на что, и аттракционов для туристов нет.

— Дура, это ж мотель для ходоков, — сказала Джуди со знанием дела. — Люди из других штатов приезжают сюда поразвлечься. Возможно, еще останавливаются коммивояжеры. Ну и кто-нибудь в том же роде. Местные сюда не ездят: их тут сразу застукают.

Энн оперлась о переднее сиденье.

— Наверное, поэтому Кевин и смог найти здесь комнату в праздники. Деловая активность на нуле из-за Четвертого июля. Даже ходоки сидят по домам. — Чем больше она об этом думала, тем больше уверялась в своей правоте. — К тому же, остановившись здесь, Кевин оказывается неподалеку от трамвайной линии, которая соединяет Джерси с Филадельфией. Должно быть, именно так он попадает в город и возвращается обратно. Машины-то у него наверняка нет.

— Смотрите! — воскликнула Мэри, показывая в сторону. Низенький пожилой человек, одетый не то чтобы официально, но и не так уж чтобы по-домашнему, выходил из комнаты на втором этаже. Следом за ним вышагивала женщина — много моложе его, в красных шортиках и красных туфлях на платформе.

— Это…

— Проститутка, — закончила Джуди.

Энн огорчилась, что это появился не Кевин, а Мэри ахнула:

— Проститутка? Настоящая? — Мэри не могла оторвать глаз от этой пары: они прошествовали вдоль балкона второго этажа; женщина умело покачивала бедрами. — Впервые в жизни вижу всамделишную проститутку.

Энн не терпелось добраться до Кевина.

— Так что мы будем делать? Нужно выяснить, остановился ли Кевин в этом мотеле и на месте ли он.

Мэри смотрела на вход.

— Не знаю… Может, стоит позвонить Бенни или копам? Чтобы они его взяли…

— Нет! — ответили в один голос Энн и Джуди.

Энн наклонилась вперед:

— Не волнуйся. Нам пока ничего не известно, а поэтому не надо беспокоить Бенни. И каким копам нам звонить? Джерси не подпадает под юрисдикцию филадельфийской полиции, а среди местной полиции мы никого не знаем. Я даже не представляю, с чего начать.

— Это дело ФБР, — сказала Мэри, кусая ноготь большого пальца. — Начинать нужно с них.

Джуди оглянулась:

— Мэри, как? Просто позвоним туда? Привет, ФБР?

— Наверное, да, — ответила Мэри, однако в ее голосе слышалось некоторое сомнение.

— Вряд ли он сейчас там, — сказала Энн, разглядывая мотель. Через главный вход никто не входил и не выходил. Здание казалось пустым. — Нам известно, что в полдень Кевин был в Филадельфии, на гражданской панихиде. Полагаю, он еще в городе. Наблюдает за моим домом или за офисом. Или ошивается в гей-клубе, пока не закончится суета после панихиды. Обдумывает дальнейшие действия. Человек, сбежавший из заключения, предпочитает двигаться: перемены не должны застать его врасплох.

— Страшно… — Мэри обернулась. В ее карих глазах проступил страх.

— Если его там сейчас нет, то ничего страшного. Мы в любом случае не собираемся брать его самостоятельно. Зайдем внутрь, выясним, здесь ли он остановился, а потом позвоним копам. Такова моя идея. — Решимость Энн крепла. — Видите, какой отличный замысел возник прямо у вас на глазах.

Джуди ухмыльнулась:

— Разве это замысел? Ты решаешь на ходу. Замысел — это когда заранее. Загодя.

Энн до смерти хотелось попасть внутрь.

— Ну хорошо. В общем, нам нужно выяснить, остановился ли там Кевин. В противном случае мы теряем время.

— И как нам это сделать? — спросила Джуди, развернувшись к Энн. — Он не стал бы регистрироваться под своим настоящим именем.

— Мы могли бы описать его служащему, как мы поступили в случае с Рэйчел. Возможно, тот что-нибудь да вспомнит.

Джуди мотнула головой, тряхнув серебряной сережкой.

— Служащий ничего не расскажет и не позволит заглянуть в регистрационную книгу. Он и не должен. И — уверена — не станет этого делать, работая в мотеле для тайных свиданий. Особенно при разговоре с женщиной. Ты можешь оказаться чьей-то женой.