– Вы должны знать многих из этих людей, – мимоходом заметила Кейт, когда они стали маневрировать по галереям.

Из бального зала донеслись звуки вальса, притягивая некоторых гостей на лестницу, но комнаты оставались переполненными.

– Да, – кисло подтвердил Ясковски. – Так как провел добрую часть прошлого года, ведя переговоры с русскими и различными немецкими государствами о судьбе моей родины, я познакомился с участниками этого конгресса ближе, чем мне бы того хотелось.

– Кто этот высокий бородатый викинг? – спросила она, повернувшись так, чтобы сместить его руку с изгиба своего бедра.

– Мрачный швед. – Ясковски сдавленно, рассмеялся. – Он постоянно угрожает перерезать себе горло из-за своей последней любовницы. Но он в таких ужасных стихах выражает свое горе, что оказал бы большую услугу всем нам, если бы наконец положил конец своим страданиям.

– А тот рыжеволосый джентльмен слева от шведа? – поинтересовалась Кейт.

– О, это Герцфельд, он из делегации от Померании…

Ясковски оказался очень интересным комментатором, сопровождая свою ознакомительную информацию забавными анекдотами.

Кейт пристально всматривалась в лица, внимательно выискивая будущего убийцу из имения Таппена, пытаясь в то же время следить за различными фракциями и делегациями, которых упоминал ее спутник. Саксонцы, пруссаки, поляки, латыши, русские – так много взрывоопасных наций сгрудилось в небольшом пространстве.

Чувствуя, что ее собственные нервы готовы воспламениться, Кейт сделала еще один глоток вина. Жара в комнате, тяжелая от аромата цветов и роскошных духов, становилась все более гнетущей. Смех звучал слишком громко, прикосновение тел друг к другу казалось слишком интимным.

На мгновение ей больше всего захотелось убежать из этой удушающей роскоши и сделать глоток холодного, очищающего воздуха.

– Вам здесь нравится?

Горячее дыхание Ясковски защекотало ее ушко.

– Да, весьма.

Сжав хрустальную ножку бокала, Кейт заставила, себя улыбнуться.

– Пойдемте туда, – пробормотал он. – Комнаты, отходящие от главных галерей, более свободны и дают возможность спокойно поговорить.

Кейт сомневалась, что в его намерения входила именно беседа, но последовала за ним без всяких возражений. Сияющие люстры уступили место мерцающим настенным бра и темным деревянным панелям, когда они шли через анфиладу комнат. Древние гобелены украшали стены, а толстые восточные ковры заглушали шаги. Гости собирались здесь в более интимные группки, и из того, что Кейт услышала, было ясно, что обсуждения не касались политики.

Кейт бросила еще один острый взгляд вокруг. Опять никаких признаков заговорщика – или мужа. Но связывающие комнаты коридоры предлагали множество затемненных уголков для любовных свиданий. Они уже прошли мимо нескольких пар, застывших в страстных объятиях. Не требовалось богатого воображения, чтобы представить баронессу и Марко, разжигающих старое пламя чувств между ними.

– Ваш бокал пуст, леди Гираделли. – Ясковски взял бутылку с серебряного подноса. – Еще шампанского?

Кейт кивнула, хотя чувствовала, что постепенно хмелеет.

– Пузырьки так щекочут, – пробормотала она, поднося бокал к губам и позволяя вспененному напитку дразнить ее язык.

Положив руку ей на бедро, Ясковски повел ее в полутемный коридор.

– Я знаю еще более приятный способ вызвать у вас то же ощущение.

– Правда? – игриво спросила она.

Так и надо Марко, если этот незнакомец ее поцелует. Хотя его вряд ли интересует, чем она занимается с другими мужчинами.

Повернув в последний ряд комнат, Кейт неожиданно заметила знакомую копну черных шелковистых волос среди роскоши бархатных штор лестничного пролета впереди. Баронесса накручивала локон на длинный тонкий пальчик.

– Извините, но мне надо на минуту отлучиться.

Передав свой бокал Ясковски, Кейт отступила назад.

– Позвольте мне проводить вас.

– Благодарю вас, сэр, но леди не хочется, чтобы джентльмен сопровождал ее по такому житейскому делу, – многозначительно сказала она. – Та комната недалеко отсюда.

Ясковски страшно не хотелось отпускать се, но ему нечего было возразить.

– Я буду ждать вас здесь, – сказал он, указав на слабо освещенную комнату, отделанную красным деревом. – Не задерживайтесь, cherie.

Подобрав юбки, Кейт быстро пошла по одному из множества коридоров, радуясь тому, что ее пылающее лицо было плохо видно в приглушенном свете.

Как Марко посмел афишировать свою склонность так скоро после их свадьбы?

В Кейт кипел гнев, который подогревало шампанское. Часть ее души испытывала искушение развернуться, и бросить обвинение ему в лицо. О, как ей хотелось стереть с его лица обольстительную улыбку. Ее ладони покалывало, хотя она и понимала, насколько наивной покажется ее реакция пресыщенным аристократам.

Секс был для них игрой. Что же касается любви…

Над любовью лишь посмеивались.

Кейт замедлила шаги и нырнула в укрытие в виде арки с колоннами, ведущей обратно к главной галерее. Она прижалась щекой к мрамору колонны. Мрамор холодил кожу и успокаивал. Кейт сделала глубокий вдох, усмиряя бешеное сердцебиение. Как абсурдно, что она влюбилась в своего собственного супруга. Она не должна позволить кому-то узнать ее трогательный секрет. Дисциплина и беспристрастность. Годы странствий и приключений научили ее переживать превратности судьбы.

Задержавшись еще на мгновение, чтобы окончательно собраться, Кейт была готова выйти из своего временного прибежища за колоннами, когда в коридор завернули двое мужчин. Сблизив головы, они заговорили низкими, приглушенными голосами. Что-то знакомое в их манере общения заставило ее остаться в тени.

Они остановились, и один из них оглянулся назад через плечо.

– Расслабьтесь. Вы нервничаете, словно девственница перед первой брачной ночью, – проворчал его спутник.

– Я впервые вовлечен в… – Второй мужчина замолчал, не закончив фразу.

– Вам ничего не надо делать – только убедиться, что бумаги, которые я вам передал, легли на его стол.

– Не беспокойтесь. Я справлюсь со своей ролью.

– Да уж постарайтесь.

Голос был тихий, но зловещий. И безошибочно знакомый. Ее волосы встали дыбом, когда она слегка подалась вперед, пытаясь увидеть лицо говорившего. Свет из примыкающей галереи отразился от колонны из бледного мрамора, отчетливо и рельефно осветив коротко подстриженные каштановые волосы и длинный нос.

Это был он.

– Не будем медлить, – продолжил мужчина, которого она видела в имении лорда Таппена. – Эллендорф ждет нас в банкетном зале.

– Извини меня, schatze. – Кейт коснулась рукава фрака Марко. – Но я увожу тебя от твоей подружки.

Он удивленно огляделся.

– Cara…

– Извините меня, баронесса. – Кейт сжала его предплечье. – Не сомневаюсь, ты поймешь.

Марко медленно освободился от руки баронессы.

– Я видела его, – прошептала она.

Он тут же собрался.

– Где?

– Он только что вошел в банкетный зал. – Кейт ускорила шаг. – Сюда.

Как только они вошли в зал, Марко немедленно направился к столу с напитками и взял два бокала с шампанским.

– Улыбайся и смейся, – приказал, он, делая вид, что щекочет ей шею. – И немного покачивайся, словно слегка опьянела.

Никто не обратил на них внимания, когда они, покачиваясь, проходили по залу. Он прислонил ее к стене.

– Где он?

– Мужчина с каштановыми волосами в группе людей возле коллекции средневековых мечей, – указала она. – Высокий лоб, костлявый длинный нос, тонкие усики.

– Я его вижу.

– Ты знаешь, кто он? – спросила Кейт, маскируя вопрос глуповатым смехом.

– Нет, но это легко исправить.

Неуверенной походкой направившись к столу с напитками, Марко пристроился рядом с офицером императорского караула.

– Тот джентльмен с усиками, рядом с мечами, фон Бюхлен, министр Баварии? – спросил он, старательно щурясь.

– Nein, – ответил офицер. – Это граф Брюнвальд, из саксонской делегации.