– Скажи спасибо, – тихо подсказала Кейт, затем сама мысленно поблагодарила деда.

У нее возникло странное чувство, будто он действовал не только из чувства долга, но руководствовался и другими эмоциями. Клейн выказывает сострадание? Трудно было принять эту идею, и все же…

– Спасибо. – Голос Шарлотты звучал нерешительно, когда она произнесла это слово. Затем ее рука застыла над книгой.- Но ты уверена?

– Целиком и полностью, – твердо ответила Кейт. – Теперь иди переодеваться.

– Мисс Вудбридж и ее подруга получат истинное удовольствие, рассматривая эти гравюры. – Таппен завернул ценные книги в тонкую бумагу и положил их в кожаную походную сумку. – Но прежде чем мы отправимся обратно, позвольте показать вам то, что ни в коем случае нельзя показывать леди.

Они вышли из дома и прошли через задний сад к большому каменному павильону, выходящему на озеро. На первый взгляд он выглядел как классический греческий храм. Но когда они приблизились ко входу с колоннами, Марко заметил, что стены были сделаны, из цельного мрамора, за исключением единственного ряда узких, вырезанных алмазом стекол, начинающихся прямо под крышей.

Достав из кармана ключ, Таппен открыл замок.

– Эту коллекцию купил мой дед у турецкого паши, чьи вкусы выходили за рамки… – Петли заскрипели, когда он распахнул железную дверь. – Ну вот, смотрите сами, Гираделли.

Марко готовился к чему-то необычному, но то, что он увидел, заставило его удивленно прищуриться.

– Боже милостивый, – пробормотал он.

– Да, только языческий бог смог бы сотворить подобные создания, – насмешливо заметил Таппен.

И действительно, место было раем… воплощенного в скульптуры греха. Марко вошел в галерею удовольствий и оглядел представленные здесь мраморные статуи. Их тема была одна и та же: сексуальное наслаждение, – но разнообразие положений при любовных играх отличалось необычайной изобретательностью.

Таппен, похоже, почувствовал реакцию Марко.

– Человек должен быть сделан из камня, если не сочтет это интересным. Один только масштаб…

– Весьма впечатляющ, – закончил Марко.

Мужчины усмехнулись.

Они молча бродили среди статуй, время от времени останавливаясь то тут, то там, чтобы осмотреть представленное под разными углами.

– Любопытно. Имея большой опыт в этом деле, я не уверен, что тело, состоящее из плоти и костей, способно согнуться подобным образом, – пробормотал Марко. – Но можно умереть от счастья, просто попытавшись добиться этого.

– Мой дед иногда приглашал сюда своих друзей, – сказал Таппен, подойдя к паре сатиров с момент чудовищной эрекции, которые боролись за кувшин с вином. Купаясь в солнечном свете, мрамор казался живым. – Судя по тому, что я слышал, вечеринки были довольно буйными.

Таппен в последний раз огляделся вокруг.

– Нам лучше поторопиться, если мы хотим поспеть к завтраку в Клейн-Клоуз.

– Осмелюсь предположить, что гости герцога значительно оживятся, если мы приведем их сюда после ужина.

– Вы можете вообразить лицо Клейна? Дьявол, я отдал бы все на свете, лишь бы увидеть его реакцию. – Таппен хохотнул.- Что же касается леди, они попадают в обморок от шока.

Не все, подумал Марко. Он как-то не мог вообразить Кейт падающей в обморок от приступа мигрени. Скорее всего, она достанет увеличительное стекло и подвергнет статуи пристальному обследованию, а после выскажет критические замечания по всем мелким ошибкам скульптора.

– И мне кажется, прусский полковник будет крайне смущен, – продолжил Таппен, подавляя смешок. – Он словно затянут в корсет. Мне кажется, что он даже спит в своей военной форме.

Какие страсти гнездятся в груди Таппена? – невольно подумал Марко. Снаружи он, казалось, воплощал лучащие черты дипломата – учтивость, приветливость. Безупречные манеры и быстрый ум. Однако Марко увидел, как напряглись мелкие мускулы его руки, когда барон медленно погладил аппетитные ягодицы нимфы.

– Вена превратится в разгул личных интересов, – задумчиво сказал Марко. Неожиданно в нем разыгралось любопытство. – А чего именно вы ожидаете от этого мирного конгресса?

Ладонь Таппена все еще лежала на бедре скульптуры.

– Она обещает стать интересной интерлюдией, – медленно ответил он. – Хотя я буду простым клерком в делегации, возглавляемой министром иностранных дел, однако надеюсь, что и я смогу оказать некоторое влияние на исход встречи.

– Благородное чувство, – протянул Марк. – Желаю удачи.

– А вас не заботит, как будет обманута Европа?

– Не особенно. Вы, политики, можете бряцать оружием, лишь бы это не нарушило мой маленький мир бренди и будуаров.

– Отлично, мистер Ладлоу, – прокомментировал Рошамбер. – На этот раз ваша стрела угодила ближе всего к яблочку.

Леди Каролина Читуорт захихикала. Кейт отметила про себя, что старшая дочь графини Хэммонд казалась неспособной к последовательной речи. Она не услышала от девчушки ничего, кроме хихиканья и вздохов.

– Кто следующий? – спросил американец, отступая назад от нарисованной мелом линии.

Фон Зайлиг потянулся за луком.

– Я попробую.

– Боюсь, что ваше военное обучение дает вам несправедливое преимущество над нами, – заметил Рошамбер. – Попрошу вас отойти на несколько шагов дальше от цели.

– Прошло более века с тех пор, как мы, пруссаки, сражались со стрелами и дубинками, месье.

Кейт постаралась скрыть улыбку. Она не ожидала, что ей будет приятно находиться среди незнакомцев, но полковник оказался очень приятным компаньоном. Большую часть времени он проводил с ней, что крайне раздражало леди Дюксбери. Даже сейчас, когда они играли на воздухе, графиня сердито поглядывала на нее.

Не обращая внимания на колючие взгляды, Кейт вновь перевела внимание на фон Зайлига. Его сдержанная ирония и любознательный ум опровергали бытующее представление, что немцы – медлительные и лишенные чувства юмора мужланы. Фон Зайлиг был начитанным человеком, и его знание растительного мира особенно впечатляло ее. Ведь суровый климат Балтийского побережья не позволял должным образом заняться полевыми работами.

Но удивление вызывали не только скрытые грани характера полковника. Кейт оглядела лужайку в поисках крупной фигуры деда среди гостей, ожидавших своей очереди выстрелить из лука. Как ни странно, его нигде не было видно. Он также подозрительно отсутствовал на полднике, поданном в саду.

Это было не похоже на Клейна – уклоняться от своих обязанностей хозяина.

Со свистом пронеслась выпушенная стрела.

Возможно, это были лишь ее предположения, и они далеки от истины.

– Прямо в яблочко! – воскликнул Марко с перил террасы, где он устроился. – Ну, Вронский, вы сможете повторить такой выстрел?

Лицо русского приняло высокомерное выражение, и он отмахнулся от брошенного ему вызова.

– Я не казак. Такой спорт слишком примитивен для меня.

– У меня нет подобных предубеждений.

Таппен снял фрак и подошел к отмеченной линии.

– Эго потому, что вы, крепкие английские йомены, славились вашим мастерством лучников, – шутливо заметил Марко. – Осторожно, Рошамбер, – помните про Азенкур!

Громкий смех леди Каролины вызвал молчаливый взгляд со стороны француза.

Кейт не разделила ее веселье. Господи, неужели этот человек всегда ищет, где бы устроить скандал? Он, кажется, хватается за малейшую возможность, чтобы подействовать кому-то на нервы.

Одному Богу известно, как он намеревается поступить информацией о ее деятельности в Неаполе. Кейт почувствовала дразнящее покалывание задней стороны ее шеи – словно к ее коже прикасались кончики ножей. Она даже не осмеливалась думать, какой удар он способен нанести. Достаточно одной-двух фраз, сказанных шепотом…

– Увы, боюсь, нам придется закончить наше состязание по стрельбе раньше времени. – Таппен показал мягкую веревку, соскочившую с лука. – Выемка на одном из концов стерлась от времени, – объяснил он после короткого осмотра лука. – Не думаю, что новый узел выдержит натяжение.