Кейт не собиралась залезать под покрывало, чтобы тем самым дать Марко повод подумать, будто она боится появляться в его компании.

– Нет, все будет в порядке.

Принимать храброе выражение лица она научилась уже давно. Сейчас же это выглядело так, словно она влезала в другую кожу.

На его туалетном столике лежала карточка с золотым обрезом, сообщавшая, что гостей ожидают в гостиной, куда будут поданы напитки, ровно в семь вечера. Марко сдернул галстук и отпустил лакея. Неудивительно, что он бежал от этих сельских сборищ как от чумы, подумал он. Герцог спланировал дневной график с военной точностью, и если большинству гостей была приятна эта заданная деятельность, Марко был безмерно раздражен необходимостью идти в ногу с чьими-то желаниями и ожиданиями. Однако приказ есть приказ.

Уж если он взялся за нынешнее задание, то должен достойно выполнить его.

Главное – проследить за джентльменами. Войдя в гостиную, Марко постарался не искать взглядом пшенично-золотистые волосы. Поддразнивание Кейт Вудбридж начиналось как соблазнительное развлечение, но сейчас грозило выйти из-под контроля.

– Вам понравилась конная прогулка вокруг озера, лорд Гираделли?

Дав шепотом указание одному из ливрейных лакеев, герцог повернулся и присоединился к Марко возле одной из двух горок Елизаветинской эпохи, стоявших по обе стороны дверей. Ее венчал массивный серебряный канделябр, и пламя свечей мягко колебалось при появлении каждого нового гостя. Свет и тени чередовались на отполированном узорчатом полу из ценных сортов клена.

– Я решил вместо этого прогуляться в ваших садах, – ответил Марко. – Я ездил верхом сегодня утром, и уже получил удовольствие от видов, отраженных в воде.

– Вас интересуют растения, сэр? – спросил Клейн.

– Нет, ваша светлость. Но даже тому, кто не способен отличить десмониум от испанской лаванды, трудно, не прийти в восхищение от обилия красок и симметрии в лизание.

Герцог потягивал свое вино.

– И все же вы узнали кустарник, обрамляющий дорожки, сада, – сухо заметил он.

– Моя, матушка была заядлой садовницей. Она обожала копаться в земле, – сообщил Марко, удивленный, что воспоминание вызвало боль в душе.

Он вдруг подумал о теплых летних днях, игре в прятки со своим старшим братом среди душистых трав и цветущего кустарника и графиню, которая со смехом просила их не топтать ее драгоценные бутоны. Даниэлло унаследовал ее страсть получать радости жизни от земли…

– Но что касается меня, я получаю удовольствие от другого, – добавил он с жесткой улыбкой.

Клейн крякнул, что навело Марко на мысль, не видел ли один из садовников его в оранжерее с Кейт.

– Разумеется, – поторопился добавить он, – я ничего не ищу здесь, в Клейн-Клоуз, кроме возможности отдохнуть и пообщаться с приятными людьми, наслаждаясь пасторальной красотой ваших земель.

– Хм. – Ворчание на этот раз было более отчетливым. – Очевидно, у Таппена имелись причины просить, чтобы ваше имя было включено в список гостей.

Марко уклонился от ответа, слегка пожав плечами.

– Я знаком с несколькими гостями из Европы и предполагаю, что он подумал, будто знакомое лицо заставит их в большей степени почувствовать себя как дома.

Клейн поднял серебристые брови. Стоя так близко к герцогу, Марко заметил тонкое сходство между Кейт и ее дедом. Линия подбородка, угол скул, гордо вздернутый нос – и больше всего внимательный взгляд аквамариновых глаз.

Ему надо быть настороже. Герцог не был слабоумным дураком. В сердитом взгляде светился острый ум.

– Тогда позвольте мне дать вам возможность смешаться с вашими друзьями. – Спокойным и незаметным жестом герцог подозвал дворецкого. – А я посмотрю, как расставлены цветы в столовой.

Почему, задал себе вопрос Марко, человек такого явного интеллекта позволил, чтобы его семья оказалась разбитой из-за его гордости?

Однако сам он не был тем человеком, который мог бы прокомментировать семейные отношения. Его собственноe прошлое также не являлось безмятежной картинкой. Марко огляделся и увидел, как Кейт входит в гостиную как раз в тот момент, когда из нее удаляется дед. Ее лицо слегка горело, и казалось, будто она немного запыхалась.

– Сэр.

Она отступила в сторону с шуршанием шелковых юбок, чтобы пропустить деда.

Клейн заколебался, затем пристально посмотрел на ее спутника.

– Какая великолепная коллекция лилейников растет в вашей оранжерее, – восторженно заявил фон Зайлиг. – Извините, если мы немного задержались, ваша светлость, но мисс Вудбридж только что любезно показывала мне новые поступления.

– Мы встретились на лестнице, – пояснила Кейт. – И полковник проявил неподдельный интерес…

Слова подтекли дальше, но на ее лице отразилось смятение. Полковник не мог знать о нюансах правил, которым подчиняется английская леди, а Кейт явно поняла свою оплошность.

И ей все это нипочем, заметил Марко. Он почувствовал, как его губы насмешливо вытянулись. Она вновь наслаждалась жаркими объятиями среди тропической зелени? Возможно, Кейт Вудбридж была более крепким орешком, чем притворялась?

– Кэтрин, – начал Клейн.

– Представьте, и мне тоже захотелось взглянуть на них. Так что мы решили на минутку зайти в оранжерею, – заявила Шарлотта, которая быстро появилась из глубины коридора. – Уверена, вы не возражаете, сэр.

То, что старшая ученая дама появилась с противоположной от оранжереи стороны, не ускользнуло от внимания Марко. И он решил, что герцог также не будет одурачен.

Глаза Клейна сузились, но Шарлотту явно не смутили выглянувшие из них кинжалы.

Раскрыв со щелчком веер, она начала лениво обмахиваться им.

– Боже, там было так жарко. Я бы не отказалась от бокала шампанского.

Фон Зайлиг, который, надо отдать ему должное, почувствовал, что произошла какая-то ошибка, хранил молчание, затем предложил одну руку Кейт, а другую ее подруге.

– Позвольте мне поухаживать за вами, леди.

Трио направилось дальше, оставив Клейна стоящим в дверях. Герцог несколько мгновений наблюдал за скованным отступлением Кейт, прежде чем выйти в коридор с непроницаемым выражением на лице.

Приватные баталии не его дело, напомнил себе Марко, Линсли послал его сюда как участника гораздо более серьезной битвы. Настало время наточить меч и доказать свое рвение.

Заметив леди Дюксбери и се брата, Марко направился к ним. Приветствие Алленгема было весьма дружеским, но он казался несколько рассеянным, а его глаза постоянно скользили по комнате.

– Вы пропустили замечательные скачки сегодня днем, Гираделли. У герцога в конюшне первоклассные лошади.

– Я решил поупражнять собственные ноги, – сообщил Марко.

Графиня окинула взглядом его брюки.

– Ах да, я слышала, вы любите энергичные физические занятия. – Глядя на него сквозь густые ресницы, она пробормотала: – Как жаль, что вы не обмолвились о ваших намерениях. Поездка в экипаже в тот отчаянно безотрадный городок была крайне скучной. Я с наибольшим удовольствием прогулялась бы в лесу.

Или повалялась на сене, добавил про себя Марко.

Он мрачно напомнил себе о необходимости избегать. Уремных коридоров имения по вечерам. Леди Дюксбери, казалось, была настроена на выслеживание добычи с рвением голодной львицы.

– Я гулял в садах, – небрежно ответил Марко. – Они великолепны. У герцога страсть к ботанике.

Леди Даксберри состроила гримасу.

– Семейство герцога отличается эксцентричностью. Его внучка, похоже, также любит возиться в земле. Я видела, как вчера она выходила из оранжереи вся в грязи.

Марко почувствовал, как ощетинивается.

– Леди Вудбридж замечательный ученый в сфере ботаники, и ее работа требует внимательного наблюдения за редкими экземплярами.

– Работа, – повторила леди Дюксбери, тряхнув рыжеватыми кудряшками. – И ее другая странность. Если вы спросите меня, то могу заметить, что мисс Вудбридж необщительная и высокомерная особа. И отвратительно грубая. Я попыталась вовлечь ее в дружеский разговор вчера вечером и получила холодный отпор.