Один из стоявших рыцарей шагнул вперед. Он осторожно держал двенадцатифутовое копье с ясеневым древком. Слишком длинное для пешего, но Элена знала, что верхом на лошади вся неуклюжесть рыцаря исчезнет.

— Стой, во имя тех, кто несет свободу света! — крикнул он.

Элене показалось, что ему нет и семнадцати. Она остановилась.

Юноша вышел вперед и схватил поводья. Почему они так нервничают? Затем до нее дошло то, что следовало понять сразу. Лэ'ноты увидели ее незащищенность. Ни одна нормальная женщина в одиночку путешествовать не будет, значит, она не такая, как все. Не иначе, ведьма. У Элены живот свело судорогой.

— Слава… доброте, — ответила Элена и вздохнула, как будто с облегчением. Она чуть не сказала «Слава богу», но и в богов, судя по всему, лэ'ноты не верили. — Вы мне не поможете?

— Почему ты одна на этих дорогах? — спросил рыцарь постарше.

— Не встречалась ли вам молодая женщина, возможно, рыжеволосая, путешествующая с девочкой? Дня два назад. Нет? — Элена опустила плечи, и лицо приобрело вдруг страдальческий вид. Она не притворялась. Даже сутулиться было больно. — Наверняка она вас избегала. Вы точно никого не видели? Может, кто-то пытался обойти вас дальше к востоку?

— Юная леди, вы про что толкуете? Что случилось? Вам нужна помощь? — спросил рыцарь.

Тон его речи изменился, и Элена поняла, что ее больше не воспринимают как угрозу. Слабость и уязвимость сыграли ей на руку.

— Я еду из Кернавона, — начала объяснять Элена. — Поначалу мы жили в Сенарии, но покинули город сразу, как только в него ворвались те ужасные люди и их ведьмы. Я вместе с Ули стала обустраивать новую жизнь. Ули — это маленькая девочка, моя подопечная. Ее родителей убили ведьмы. Нам казалось, что в Кернавоне будет безопасно, однако девочку похитили. Что мне оставалось, достопочтенные господа? Я последовала за ней. Правда, сначала выслали городской дозор, но стражники вернулись ни с чем. Боюсь, мне никогда их не догнать.

— Прямо как те чертовы сестры, которые похищают детей, — заметил самый юный рыцарь. — В том письме говорится…

— Маркус! — рявкнул старейший рыцарь.

Мужчины переглянулись, и Элене стало ясно, что полуправда сработала. Мало того, лэ'ноты знали и кое-что еще. Рыцари отъехали, оставив молодого Маркуса смущенно оглядывать ее шрамы. Спустя какое-то время он понял свою оплошность и кашлянул в ладонь.

Через несколько минут рыцари постарше вернулись.

Самый старший вновь заговорил:

— Будь то обычный случай, мы бы отвели тебя к нашему господину, чтобы ты рассказала ему все сама. Однако, вижу, времени в обрез. Мы с удовольствием помогли бы, составив компанию, но нам приказано держаться южнее Торрас-Бенда. Политика. Дело в том, что утром явился гонец. Мы перехватываем все письма от ведьм Часовни. Вот, пожалуйста. Мы его уже переписали.

Он вручил ей письмо.

«Элена, — было написано округлым, гладким почерком. — Ули сейчас в безопасности. Я забрала ее из-под опеки похитительницы, однако боюсь, что не смогу послать девочку домой. Ули талантлива,и она на пути в Часовню, где получит лучшие в мире опеку и обучение, материальные блага, которых тебе никогда не обеспечить. Понимаю, у тебя нет причин верить, что письмо это — от меня. Если хочешь, можешь сама отправиться в Часовню и своими глазами увидеть Ули. Даже взять ее домой, если вы так обе пожелаете. Как только девочка приедет в Часовню, она тебе напишет. Прошу меня извинить. Если б не другие неотложные события, доставила бы письмо лично. Искренне, сестра Ариэль Вайант Са'фасти».

Элена перечитала письмо дважды, прежде чем до нее дошел смысл. Кто-то снова похитил Ули? Она талантлива?

В конце концов, письмо ничего не меняло. Элене по-прежнему надо в Торрас-Бенд — выяснить, что знают жители. Если все, что написано, правда, следует двигаться дальше на север, в Часовню. Если нет, тогда на запад, в Сенарию. Да и похитительница не знает, что Элена ее преследует. Не похоже, чтобы они сближались.

— Проклятые ведьмы, — произнес юный рыцарь. — Вечно похищают маленьких девочек, отрывая их от света и превращая в себе подобных.

— Маркус!

Когда Элена рассказала этим людям правду, на душе вдруг полегчало. Если бы ее история не совпала с той, что в письме, все могло бы обернуться иначе.

— Нет, все хорошо, — заверила она. — Мне нужно поспешить, если я хочу найти Ули раньше, чем она попадет им в лапы.

— Будь осторожна, — напутствовал рыцарь постарше. — Не все жители деревни любят свет.

— Спасибо за помощь, — ответила Элена.

С этим она и поехала к Торрас-Бенду; мысли кружились вихрем.

У Ариэль был необычный дар: стоило ей увидеть что-то, на ее взгляд, привлекательное или сбивающее с толку, она это запоминала. Конечно, такой дар — огромное подспорье в исследованиях, потому что Ариэль могла вспомнить целые горы свитков и найти в них то, что нужно.

Сейчас ей повезло: она не смотрела на труп. Выражение лиц Ви и Ули — вот что навсегда попало в хранилища ее памяти. Ви развеселилась, возбуждена — может, просто от вида смерти. Ариэль надеялась, что это не так. Надеялась, что здесь нечто большее и у Ви должна быть личная причина желать Кайлару смерти. Иначе пользы от Ви куда меньше, чем ей казалось. Пока Ариэль оставила вид девушки без внимания. Отложила его в сторону, чтобы изучить в другое время. Выражение лица Ули — вот что заинтриговало не на шутку.

Кайлар был девочке как отец. Ули — ребенок отзывчивый, мягкосердечный. Она не росла в Крольчатнике или там, где пришлось бы ежедневно видеть смерть. Вид приемного отца, раздетого до нижнего белья и лежащего мертвым на обочине дороги, должен потрясать. Она что, его до сих пор не узнала? Затем выражение лица девочки изменилось, и Ариэль почудился восторг. Восторг? Нет, конечно, другое. С чего бы ей радоваться?

Ход мысли прервался. Ариэль вдруг осознала, что испытывает и собственные чувства при виде мертвого Кайлара. Она попыталась отметить их как можно быстрее, чтобы сдать в архив и вернуться к насущной задаче. Пожалуй, разочарование. Для Кайлара замышлялось что-нибудь умное, теперь ничего не выйдет. Чуточка грусти. Такой мужчина ей бы понравился. Любопытство — как столь одаренный человек позволил себя убить. Немного жалко Ули, ей-то каково? Очень хорошо, достаточно. Отметив все эмоции, Ариэль их больше не касалась.

Девочка подняла глаза и встретила пристальный взгляд сестры Ариэль.

— Он не мертв, — сказала Ули. — Просто ранен.

— Девочка, — ответила Ви. — Я видела множество покойников. Он мертвец.

— Ему станет лучше.

Похоже на отказ верить фактам. Именно так, очевидно, Ви это и восприняла, но ошиблась.

Сестра Ариэль развернула мысленный свиток, чтобы изучить выражение лица Ули и проследить, как оно менялось. Сначала любопытство, затем восторг. Любопытство — восторг. Ули видела, что он мертв. (Еще бы: такой бледный, лежит здесь уже порядком, может, целый день.) Однако не удивилась и не проявила беспокойства. Почему? Всерьез верит, что ему станет лучше?

Сестра Ариэль тронула Кайлара талантом,и осознание промчалось над ней вихрем — нет, окатило трехметровой волной, сбив дыхание и заставив отплевываться. Магия Ариэль всосалась из воздуха в тело Кайлара, пробила сотни разных каналов, чтобы включиться в целительный процесс внутри.

Одна лишь магия ее бы озадачила. Магия в сочетании с выражением лица Ули, говорившим, что девочка видит это не в первый раз, объясняла все.

Кайлар — человек из легенды. Той, в которую сестра не верила. До сегодняшнего дня.

— Ули, ты права, — мягко сказала она, встречая взгляд Ви: мол, подыгрывай. — Как насчет того, чтобы устроить привал? Ты займешься обедом, пока я и Ви осмотрим его раны. Как лечить, мы знаем лучше, а у тебя, когда Кайлар очнется, будет для него готов обед.

Ариэль спешилась сама и помогла Ули.

— Я не хочу идти. Хочу остаться здесь, — заупрямилась девочка.