Тетушка Меа открыла рот, чтобы снова возразить, затем передумала.

— Я все понимаю.

Вещи Элены уместились в маленькую котомку. Пока она спускалась вниз, тетушка собрала ей продуктов на неделю.

— Брайан попрощается со мной? — спросила Элена.

Тетушка Меа проводила ее на улицу.

— Брайан прощается по-своему.

Перед лавкой Элену ждала навьюченная лошадь, крепкая и на вид добродушная. Глаза Элены наполнились слезами благодарности.

— У него сейчас неплохо идут дела, — с явной гордостью за сына сказала тетушка. — А теперь иди, дитя, и да пребудет с тобой бог.

Кайлар стоял над вырытой им могилой и пытался напиться. До рассвета оставалось еще два часа. На кладбище было тихо. Лишь деревья шелестели на ветру да недовольно гудели насекомые. Кайлар выбрал это кладбище, как самое богатое на пути из города. Убив шингу, он не забыл ограбить его. Теперь денег полно. Джарл заслужил все по высшему разряду. Если верить смотрителю, через неделю здесь даже будет надгробный камень.

Джарл лежал на земле рядом с могилой: запекшаяся кровь чернее кожи, медленно коченеющее тело. Кайлар был забрызган кровью даже больше мертвого друга. Она засыхала в твердую корку, которая трескалась, пока он копал, и снова размякала от пота. Казалось, Кайлар потел кровью.

Всё, могила готова. Видимо, теперь нужно сказать что-то очень важное.

Он отхлебнул еще вина. Принес с собой четыре меха, и два уже опустели. Год назад два меха свалили бы его с ног. А сейчас он даже не был навеселе. Кайлар прикончил третий мех, затем с сознанием долга стал пить большими глотками из четвертого, до дна.

Взгляд все время возвращался к телу Джарла. Кайлар попытался представить, как закрываются раны друга — так же, как давным-давно и у него. Они не закрывались. Джарл был мертв. Только что был жив — и вот уже мертв. Понял наконец Кайлар и тот странный взгляд Джарла.

Сенарийским мокрушником, которого заказал шинга Снигл, был не Кайлар, а Ви Совари. Именно она убила Джарла черно-красной предательской стрелой.

Словно Джарл увидел в этом некий юмор. Он признался в любви к женщине в то мгновение, когда она выпустила в него смертельную стрелу.

— Черт! — не удержался Кайлар.

Не было слов, чтобы выразить всю боль. Джарла больше нет. У ног Кайлара лежал просто кусок мяса. Кайлар мечтал, что сможет поверить в бога Элены. Как хорошо было бы думать, что Джарл и Дарзо в лучшем мире. Но Кайлар был честен перед собой и знал: даже если бог Элены настоящий, Джарл и Дарзо не пойдут за ним. Что же это получается? Гореть им в аду, что ли?

Он спрыгнул в могилу и стащил вниз тело Джарла. Кожа у трупа была холодной и влажной, на ней конденсировалась утренняя роса. Кайлар как можно бережней уложил Джарла и выбрался наверх. Он по-прежнему был совершенно трезв.

Сидя на холмике мягкой грязи рядом с могилой, Кайлар понял, что в этом виновато ка'кари. Тело считало алкоголь отравой и излечивало. Настолько эффективно, что придется выпить море, чтобы напиться. Как, собственно, и поступал Дарзо.

«А я-то принимал его за пьяницу».

Даже здесь Кайлар превратно понимал учителя, еще и в этом беспечно осуждал, отчего снова защемило сердце.

— Прости, брат, — сказал он.

Едва слова эти сорвались с губ, Кайлар понял, кем именно для него был Джарл: старшим братом, который за ним присматривал.

Ну почему он обречен понимать, что для него значат люди, только после их смерти?

— Обещаю, Джарл. Даром это не пройдет.

Чтобы жертва Джарла не стала напрасной, придется бросить Элену и Ули, отказаться от жизни, которая могла бы быть. Кайлар поклялся Ули, что не бросит ее, как делали все другие взрослые в жизни девочки. Теперь клятва нарушена.

«Было ли такое у тебя, учитель? Не здесь ли начало безбрежного океана горечи? Неужели цена бессмертию — человечность?»

Не осталось больше ни слов, ни дел. Кайлар не мог даже плакать. Когда первые ранние птахи стали воспевать пробуждавшееся солнце, он засыпал могилу.

Два дня Ули молчала, не ела и не пила. Ви скакала во весь опор, загоняя лошадей, — сначала на запад, по Королевской дороге, затем на север. В первую же ночь они миновали огромные владения уэддринской знати. Через пару часов после восхода солнца Ви решилась на привал — уже в сельской местности. Поля стояли голые, на холмах то здесь, то там виднелась стерня убранной спельты.

Днем Ули выждала минут десять, пока Ви не задышала ровно, и метнулась к своей лошади. Не успела отвязать — Ви тут как тут. На следующий день Ули ждала уже час и встала так тихо, что Ви едва не упустила девочку.

Оба раза Ви ее била, но осторожно, чтобы не нанести травм. У этой девчонки не будет ни шрамов, ни сломанных костей, решила она. Раньше ей не приходилось бить ребенка. Ви привыкла убивать мужчин. Талантпридавал силу мышцам, и пусть жертва расхлебывает последствия. Если то же сделать с Ули, ребенок погибнет. В планы Ви это не входило.

На третий день Ули стало плохо. Она до сих пор не выпила ни глотка воды, отказывалась от всего, что предлагала Ви, и теряла силы. Губы запеклись и потрескались, глаза покраснели. Ви поневоле восхищалась девочкой.

Ребенок явно с характером. Ви лучше многих могла выдержать боль, но голодать ненавидела. Когда Ви было двенадцать, Хью недокармливал ее постоянно, давая пищу всего раз в день, «чтобы не растолстела». Он вернул Ви на полный рацион, когда решил, что все уйдет в груди. Но хуже голода были времена, когда учитель не давал ей воды, считая, что она заленилась.

Мерзавец так и не понял, что такое менструальные боли.

Ви приходилось делать вид, что жажда ее не мучает. Она знала: если даст слабину, это будет его любимым наказанием.

— Послушай, Ули, — сказала Ви, устроив на восходе солнца привал в небольшой долине. — Мне плевать, если ты умрешь. Конечно, живая, а не мертвая ты мне полезней, однако не слишком. Кайлар все равно будет меня преследовать до самой Сенарии. С другой стороны, тебе ведь хочется снова его увидеть?

Ули взглянула на Ви запавшими глазами, полными ненависти.

— И сдается мне, он хорошенько тебя выпорет, если умрешь без всяких на то причин. В общем, хочешь продолжать голодовку, скоро умрешь. Завтра я привяжу тебя к седлу, и целую ночь ты, возможно, уже не выдержишь. Для меня неудобство, но Кайлару куда больнее. Предпочитаешь сдохнуть беспомощным котенком, нежели остаться в живых и драться со мной? Подумай хорошенько.

Ви поставила перед Ули мех с водой и стала привязывать лошадей. Сейчас она не беспокоилась о том, что ребенок сбежит, — Ули была слишком слаба. Тем не менее Ви скрепила веревки при помощи таланта.Сегодня надо, черт возьми, поспать.

Холмы, сплошь покрытые здесь лесами, перемежались чередой возделанных полей рядом с маленькой деревней. Тем не менее дорога была по-прежнему широкой и оживленной. Ви с девочкой передвигалась быстро. Кто знает, насколько они оторвались от Кай-лара, тем не менее деревень Ви избегала, в надежде, что на их посещение он потратит драгоценное время. Вчера вечером она сменила лошадей. Если Кайлар как-то распознал их следы среди множества других, от него не отделаться.

И все же, передвигаясь таким темпом, они встретили на пути множество групп людей. Чтобы скрыть пол и внешность, Ви могла закутаться в бесформенный плащ, но скрыть, что Ули — ребенок, было невозможно. Также не слишком практичной казалась попытка проехать незамеченными по голым каменистым холмам, встречавшимся на пути. Нелегкий выбор. По дороге быстрее, но и больше вероятность, что узнают.

Единственный раз Ви встречалась с Кайларом, когда хотела убить его в доме Дрейков. Вышло довольно забавно. Король Гандер нанял Ви, которая пыталась убить его сына, чтобы она убила Кайлара, который пытался его защитить.

Она уложила его в постель и приставила нож к шее в тот же день, когда согласилась на контракт. Кайлар ей понравился. Для человека в его положении он был удивительно спокоен. И даже по-своему обаятелен.