- Садись. – Сид хлопнул по стоявшему рядом, хрупкому на вид стулу, подняв вверх облачко пыли. – Не бойся, он выдержит. Как фамилия твоей жены?

 - Грейсон, - автоматически ответил я. Сид несколькими движениями мышки вызвал на экран список сотрудников компании.

 - Здесь нет никакой миссис Грейсон, - с подозрением в голосе произнес он спустя несколько секунд.

 - В списке она фигурирует под именем мисс Эванс, - запоздало спохватился я. – Мы поженились на прошлой неделе, и изменения еще не успели внести.

 - Поздравляю, - хмыкнул Сид, одновременно вбивая в поисковое окно фамилию Эванс. – Да, есть такая. Компьютер 2235-8116. Сейчас посмотрим…

 Он раскрыл какую-то таблицу, еще несколько файлов, что-то быстро набрал на клавиатуре и внимательно изучил раскрывшийся перед ним список.

 - Ну вот, - удовлетворенно заключил он, откинувшись на спинку стула и вытягивая ноги. – За последний месяц на указанный компьютер посторонних заходов не было. Так что можешь купить своей жене витаминки для памяти.

 Я задумчиво потер подбородок. Витаминки – это, конечно, хорошо… Но я все равно верил Эрике.

 - А можно посмотреть, кто в принципе заходил на ее машину?

 - Можно. – Сид пожал плечами. – Смотри. Только пользователь Э.И.Эванс и админ. Больше никого. Так что ничем не могу помочь, парень… - И он потянулся к мышке, чтобы закрыть открытые окна.

 - Подожди… - попросил я. Что-то не нравилось мне в списке, но мысль, крутившаяся в голове, никак не хотела окончательно формироваться и вылезать на поверхность.

 Ровные строчки таблицы. Пользователь – время захода – время выхода. Вот оно!

 - Сид, какое время указано в таблице? – уточнил я.

 - Обычное. – Он непонимающе посмотрел на меня.

 - Нет, я имею в виду, нет ли там каких-нибудь сдвигов. Другой часовой пояс, к примеру.

 - Нет, - покачал головой Сид.

 - Тогда объясни мне, что делал админ на компьютере моей жены в ее отсутствие. В восемь вечера шестого октября ее совершенно точно не было на работе. В это время мы гуляем с собакой.

 С Сида мгновенно слетела расслабленность. Он, выпрямившись, пристально уставился на монитор, но видел то же самое, что и я. Черным по светло-серому было написано: админ - 6.10, 20:04 – 6.10, 20:27.

 Парень пробежался пальцами по клавиатуре, простучав короткую дробь, открыл еще какие-то списки, что-то сверил и, наконец, ударил кулаком по столу.

 - Твою мать, - проникновенно сказал он. – Как я сам не увидел?

 - Под чьим паролем заходили? Твоим?

 - Нет, Чейза. Это мой напарник, у него сегодня выходной. Черт, что же теперь будет?

 - Не знаю, - откровенно признался я. – Теперь будет работать служба безопасности. Но к тебе, как мне кажется, претензий не будет. Хотя пароль лучше, наверное, сменить.

 - Да это понятно… Прямо сейчас и изменю. Проблема не в этом. Безопасники душу теперь вынут, выясняя, как это могло произойти, и почему им не доложили раньше. А мы же не можем проверять каждую строчку в логах. В здании более пятисот компьютеров, и админы имеют полное право заходить на любой…

 - Ну позвони им сам, - предложил я. – Так хотя бы часть проблем снимется. А у меня тоже нет особого желания объяснять, при каких обстоятельствах мне показали логи – информацию для ограниченного доступа, вообще-то говоря.

 Сид коротко выругался. До него, похоже, только сейчас начала доходить вся серьезность ситуации. Лишение премии – это самое меньшее, что могло ожидать его и неведомого мне Чейза. Предоставление доступа к секретной информации – вещь уголовно наказуемая.

 - Придушу этого придурка, как только появится, - пообещал он, погрозив кулаком стене. – Спасибо, Кейн. Я у тебя в долгу.

 - Да черт с ним, - отмахнулся я. – Лучше скажи мне вот что… По этому вопросу безопасники уже должны были провести расследование.

 - Ко мне они не обращались, - не дослушал Сид. – Но мы с Чейзом работаем посменно, могли спрашивать его. Узнать?

 - Да, пожалуйста. Только осторожнее. Не нравится мне все это…

 - Договорились. Я сообщу, когда что-нибудь узнаю.

 Я уходил от Сида со смешанными чувствами. С одной стороны, во мне бушевала гордость за Эрику. Она оказалась правой, а Мэтт, сваливавший все на забывчивость беременных, - нет. С другой стороны, то, что сейчас сделал я – должен был сделать специалист службы безопасности еще неделю назад. В конце концов, это их работа. И мало просто уволить Чейза, который либо сам удалил файл, либо дал кому-то пароль. Хотелось бы выяснить, кому и зачем это было нужно. Особого смысла в удалении файла не было, разве что кто-то хотел насолить моей жене, заставив ее делать одну и ту же работу два раза. Но под паролем админа можно было зайти не только на компьютер Эрики, но и на любой другой, включая Мэтта или, к примеру, Ричарда. А это уже было гораздо серьезнее…

 Мэтту, по зрелом размышлении, я решил пока ничего не говорить. По идее, он сам должен это выяснить, раз обещал, вот и подождем. А как идут дела у службы безопасности, можно узнать и без него.

 Октябрь как-то очень неожиданно вспомнил, что зима уже, можно сказать, на носу, и решил восполнить явную недостачу плохой погоды. Задул сильный резкий ветер, буквально сорвавший с кленов последние листья и обнаживший тонкие ветки. Небо заволокло плотной пеленой черных косматых туч. Из них на продрогшую землю сыпалась мелкая противная морось вперемешку с холодными мокрыми снежинками, налипающими на ресницы и превращающимися в вязкое раскисшее месиво под ногами. Пока мы шли от парковки до ресторана, в котором должен был проходить фуршет, Эрика в своих туфельках успела пару раз поскользнуться, и в конце я практически нес ее на руках.

 - И зачем тратить на это два часа своей жизни? - огорченно посетовала она, разглядывая себя в зеркало.

 - Мы хоть сейчас можем уйти, - предложил я. – Мне плевать и на Сандерса, и на его желание видеть тебя, и на согласие Мэтта.

 - Не сомневаюсь, - хмыкнула Эрика. – Но это мы уже обсуждали. Я имела в виду прическу. Два часа потраченного времени, чтобы мне уложили волосы, и из-за дерьмовой погоды все псу под хвост! – как-то чересчур резко произнесла она.

 Меня удивила ее реакция на, казалось бы, пустяк. Обычно жена не очень обращала внимание на то, насколько аккуратно уложены волосы и насколько ярко наложен макияж.

 «Она просто нервничает, - подсказал внутренний голос. – Ей не нравится происходящее точно так же, как и тебе, но при этом Эрика вбила себе в голову, что не может продемонстрировать слабость, не согласившись на встречу с Сандерсом…»

 Я шагнул к жене и, обняв за талию обеими руками, привлек к себе.

 - Ты прекрасно выглядишь, - мягко произнес я, совершенно не кривя душой. – У тебя не потекла тушь, волосы уложены, насколько я могу судить, и платье тебе очень идет. Правда, я предпочел бы, чтобы вырез у него был поменьше и не так обнажал твою грудь. – Я, улыбнувшись, шутливо попытался приподнять выше низкий вырез темно-синего платья, мысленно возблагодарив бога, что другие части тела Эрики оно не обнажает. – И комплект с сапфирами сюда прекрасно подходит. Ты будешь самой красивой женщиной в зале. Теперь тебе стало легче?

 - Намного, - улыбнулась она. – Ну что, пойдем? Кажется, мы будем последними, все уже собрались…

 - Ну и что? – Я не огорчился. – Зато мы займем место в дальнем углу, подальше от заинтересованных взглядов…

 Эрика взяла меня под руку и с гордо поднятой головой направилась в сторону банкетного зала, в котором предполагалось проведение фуршета. И тут же застыла на его пороге.

 - Мда… - прокомментировала она. – Надеюсь, к оформлению не приложила руки Кристина.

 - А причем здесь она? – поинтересовался я.

 - Ну, как секретарше Мэтта ей по должности положено принимать участие в организации. А мне очень не хотелось бы считать, что в дополнение ко всем прочим морально-волевым качествам она обладает еще и на редкость плохим вкусом.

 Убранство зала действительно нельзя было назвать изящным и элегантным. Повсюду – на спинках стульев, хрустальных люстрах, белых полупрозрачных шторах, даже на ножках бокалов – были повязаны аляповатые банты из красно-серебристой широкой ленты, долженствующей, видимо, выражать сотрудничество двух фирм – Сандерсов и Грейсонов. На фоне светло-бежевого оттенка стен, белоснежных скатертей и строгой темной мебели яркие, повсеместно рассыпанные пятна смотрелись чужеродными вкраплениями и резали глаз.