„Нет“, — не стала спорить я. — „Но, по крайней мере, буду знать, что попыталась“.

Ника дома не было. Я постучала раз, другой, третий… прислушалась. Ничего, ни шума шагов, ни еле слышной музыки — полная тишина.

„И что ты сейчас будешь делать?“

Я вздохнула. Вариант оставался только один — идти к вольерам и искать Ника там. Кейн меня убьет.

Моя любимая дырка в заборе все еще была заделана, и я бодро направилась вдоль решетки и бетонных столбов, резонно рассудив, что когда-нибудь они кончатся. Метров через сто пятьдесят мне пришлось повернуть на девяносто градусов, пройти еще мимо пятнадцати пролетов, потом повернуть еще раз и, наконец, найти искомые ворота — небольшую калитку. Только вот куда идти дальше, я понятия не имела. Передо мной были какие-то невысокие строения, пятачок земли, укрытой снегом, и несколько тропинок, змейками разбегавшихся в разные стороны.

„Если это тропинка, то по ней кто-то ходит, и она куда-нибудь приведет“, — глубокомысленно заключила я и пошла по самой широкой, хорошо утоптанной, а значит, и самой часто посещаемой дорожке.

Она действительно заканчивалась не в серой пустоте безвременья, а во вполне конкретном месте — у собачьих вольеров.

— Шир, — я бросилась к последнему, краем глаза замечая, что некоторые из лающих соседей пса исчезли.

Шир при моем приближении приветственно заворчал, поднялся с земли и подошел к решетке.

— Ой, а у меня с собой ничего нет, — огорчилась я, торопливо обшаривая карманы.

Завалявшуюся там конфетку Шир слизнул за полсекунды и с довольным рычанием подставил мне морду, чтобы его почесали, чем я с готовностью и занялась. Нашу идиллию прервали. Шир насторожился, отдернул морду и оскалил клыки, глядя куда-то в сторону от меня. Я тоже обернулась, наткнувшись на весьма удивленного парнишку. Я совершенно точно встречалась с ним в школе, и кто-то называл мне его имя, но оно застряло где-то в глубинах моей памяти и не желало выбираться на поверхность.

— А ты что тут делаешь? — поинтересовался он не совсем дружелюбно, но и не так свирепо, как можно было подумать, основываясь на рассказах Кейна.

— Собаку глажу, — сообщила я.

— Это я понял, — согласился он. — Я спрашивал, как ты вообще здесь оказалась?

— Я ищу Ника, — не стала отпираться я. Честность — лучшая политика, к тому же этот парень наверняка знает, где сейчас хозяин Шира.

— Ника? — еще сильнее удивился парень.

— Ну да, Ника Паттерса. Ты знаешь, где его можно найти?

— Знаю, — как-то странно ответил парень.

— Покажешь? — я не собиралась отказываться от своей идеи.

— Даже провожу, — пришел он в себя. — Отойди, мне надо взять собаку.

Я послушно посторонилась, наблюдая, как парень через решетку пристегивает прочный поводок к ошейнику Шира — почему-то очень короткий, не больше полуметра, отпирает дверцу и выводит пса наружу.

— Пойдем со мной, — кивнул мне Шон — я наконец-то вспомнила, как зовут этого парня.

Я пристроилась рядом с ним, стараясь не отставать — парень шел очень быстро, почти бежал, Шир, не сопротивляясь, рысил между нами. Мы вернулись к воротам, повернули направо и двинулись по другой, куда менее утоптанной тропинке. Она привела нас к… а черт его знает, как это назвать. Небольшая круглая площадка, хорошо утоптанная и окруженная невысоким заборчиком, около которого и стоял спиной к нам Ник. Заслышав скрип снега под ногами и лапами, он порывисто обернулся.

— Шон, куда ты провалился?… Эрика? Ты что здесь делаешь?

— Я спросил ее о том же, — проинформировал его Шон, подходя ближе. — Она сказала, что ищет тебя, и попросила проводить.

— Хорошо, Шон, спасибо, — уже подавив удивление, ответил Ник. — Давай сюда поводок и иди за Рекси.

— Ты передумала и решила уйти от Грейсона? — обратился он ко мне, когда Шон поспешно убежал.

— Нет, Ник, — смутилась я.

— Тогда зачем ты здесь? И я, и Грейсон предупреждали тебя не ходить сюда. Здесь, знаешь ли, злые собаки, — Ник кивнул на Шира.

— Шир не тронет меня, — уверенно сказала я.

— Он, возможно, нет, а остальные? Однажды у твоего Грейсона кончится терпение, или он устанет выручать тебя из неприятностей.

Я недоуменно посмотрела на Ника. Тот усмехнулся.

— Эрика, в этой школе ничего нельзя скрыть, особенно, если у тебя есть парочка людей, специально собирающих интересующие тебя сведения. Так зачем ты пришла?

Я набрала воздуха в грудь.

— Ник, наверно, это глупо… Да нет, это, безусловно, глупо, но… — я замялась.

— Ну же, Эрика, давай. Мне уже стало интересно, что тебе от меня потребовалось, — подбодрил меня Ник.

— Продай мне Шира, — выпалила я. — Пожалуйста. Я не хочу, чтобы он участвовал в боях.

Ник опять усмехнулся.

— Вообще-то я считал, что это будет Грейсон или кто-то, действующий от его имени. Но ты… честно, ты меня удивила.

— Ты продашь мне пса? — уже более уверенно спросила я.

— А если я попрошу от тебя платы не деньгами? — Ник пристально вглядывался в мои глаза. — Ты согласишься? Тебе даже можно будет не сообщать об этом Грейсону, я найду способ устроить это.

Я не колебалась.

— Нет, Ник. Нет. Я не могу предать Кейна, — мой голос не дрогнул, хотя я впервые назвала своего Мастера по имени в разговоре с кем-то посторонним.

Ник помолчал.

— Мне говорили, что ты влюбилась в него, но я не верил. Надо же, это оказалось правдой, — он говорил это не мне, а, скорее, себе со смесью удивления, недоверия и огорчения.

— Хорошо, — наконец, нормальным голосом сказал Ник. — Продам. О цене поговорю с Грейсоном, все равно, как я понимаю, денег у тебя нет.

Я кивнула, даже не пытаясь скрыть ликование, и стала лихорадочно соображать, куда деть собаку — здесь ее явно не стоило оставлять.

— Только, — и вся моя радость притихла, как нашкодивший котенок, — сегодня ему придется выйти на бой.

— Но, Ник… — не веря своим ушам, робко произнесла я.

— Ничего личного, один бизнес. Он заявлен на сегодня, были сделаны ставки. После боя забирай своего пса, — и Ник отвернулся, перенося свое внимание на Шона и еще одного парня, подходящих к нам с еще двумя собаками.

— Ник, — я сделала шаг и поскользнулась. Черт бы все это побрал! Я упала прямо на Ника, он был вынужден подхватить меня, чтобы не рухнуть самому. От резкого движения два приближающихся пса зарычали. Один из них, более нервный, что ли, или более взбудораженный, поскольку парень еле удерживал его, рванул вперед с такой силой, что вырвался-таки и со скоростью выпущенной пули бросился на меня. Чтобы вцепиться в мое тело, собаке должно было хватить двух-трех секунд — она была от нас в нескольких метрах, и я даже не успела бы испугаться, поскольку не видела происходящего, стоя — опираясь на Ника — спиной к собаке. Я и не испугалась. Тогда. Я просто услышала сочное ругательство, произнесенное мужским голосом, и шум собачьей драки. Приняв вертикальное положение, я отцепилась от матерящегося Ника, державшегося за запястье, в руках которого уже не было поводка, и обернулась, застыв в ужасе. На снегу перед нами крутился мохнатый рычащий клубок. На белом снегу виднелись багряные пятна крови, и непонятно было, чья она — Шира или безымянной для меня собаки.

Секундная оторопь прошла, и с коротким вскриком „Шир!“ я кинулась туда, сама не зная зачем. Может, хотела ухватить Шира за поводок и вытащить его оттуда.

— Куда, дура! — Ник поймал меня за талию и оттащил в сторону.

Рекси, которую с трудом удерживал Шон, не выдержала солено-ржавого запаха крови и близкого соседства собачьей драки, дернулась, вырвала поводок и присоединилась к общей заварухе.

— Ник, пусти! — пыталась я вырваться, отбиваясь руками и ногами, не соображая, что делаю.

— Куда ты лезешь!? — орал он в ответ, с трудом справляясь со своей задачей — придерживать меня. — Там только тебя не хватает! Порвут на куски, дура! Шон, Кэри, их надо разнять!

В какой-то момент я, похоже, задела Ника по вывихнутому после рывка Шира запястью. Он охнул, разжал руки, и я по инерции улетела вперед и рухнула на снег, прямо рядом с ожесточенно грызущимся клубком, задев за лапу недавно присоединившуюся к драке Рекси. Собака после недолгой паузы, во время которой я успела откатиться на ярд в сторону, среагировала, развернулась и бросилась уже на меня. Перед тем, как закрыть глаза и поднять руки, защищая голову, я еще успела увидеть оскаленную пасть и капающую с языка слюну и приготовилась к острой боли, когда клыки вонзятся в мое тело…