Алисия Пипкисс поставила на пол корзину с цветами.
Потом подняла взгляд на Бёртона:
— Да, — прошептала она еле слышно. — У меня именно такая родинка.
У себя дома, в Олд-Форде, миссис Джейн Пипкисс, урожденная Олсоп, когда-то ставшая жертвой Джека-Попрыгунчика, подала своей гостье стакан чаю.
Сестра Рагхавендра поблагодарила ее и поставила стакан на столик.
Она сидела и ждала, чай дымился, пистолет был зажат в руке.
Группа жителей из местечка Летти-Грин собралась в обед на поле. Люди показывали на небо и что-то оживленно обсуждали. Небо наполняли потоки белого пара, которые шли откуда-то с юга, поворачивали прямо над деревней на запад и через какое-то расстояние, уже на востоке, устремлялись к земле.
— Это кометы, вот что! — кричал один.
— Ты имеешь в виду метеоры, что ли? — возражал другой. — Но они не поворачивают в небе, как эти!
— Может, это новый вид?
— Тебе надо мозги новые! Эти уж ни на что не годятся!
Так они спорили часа полтора, пока кто-то не предложил пойти к тому месту, где заканчивались следы. Все немедленно одобрили этот план и, вооружившись лопатами и метлами, а кое-кто и прихватив с собой кремниевые ружья, вышли из деревни, взобрались на холм на западе и замерли, как вкопанные, на его гребне. Все поле внизу было усеяно винтостульями.
— Что, черт побери, тут происходит? — закричал один из жителей, самый бойкий, за которым и устремилась вся толпа.
Они попытались перебраться через изгородь и выйти в поле. Но дорогу им преградил человек.
— Добрый день, — приветливо сказал он. — Я констебль Кришнамёрти из столичной полиции. Сейчас я вас проинструктирую!
Старый Фонарщик Картер никогда не видел в деревне так много чужаков. Откуда они? И все хорошо одеты. В одной руке каждый из них держал бумажный пакет, в другой — трость, а на спине у них висел маленький рюкзак.
Сколько людей! Намусорят теперь. Придется подметать дорогу заново!
Какой-то элегантно одетый чужак с бумажным пакетом в руке высокомерно посмотрел на него, взмахнул тростью и пошел дальше.
Через пятнадцать минут появился другой такой же.
Старый Фонарщик Картер поздоровался с ним и решил завести разговор:
— Ну как нынче погодка, а?
Тот посмотрел на него сверху вниз — и быстро прошел мимо.
Тут уж Старый Фонарщик Картер не вытерпел. Как только появился третий человек с бумажным пакетом, он загородил ему дорогу, широко улыбнулся, поднял шляпу и решительно произнес:
— Здравствуйте, сэр! Добро пожаловать к нам в Олд-Форд. Вы выбрали великолепный денек для прогулки! А что у вас в пакете, если не секрет?
Человек остановился и поглядел на него, точно застигнутый врасплох.
— Что вам угодно?
— Я просто сказал, что нынче хороший денек для прогулки с бумажным пакетом под мышкой. Что в нем? Что-то для пикника, да?
— Ну да, конечно, для пикника! — воскликнул чужак и сделал движение, чтобы пройти.
— Пошел в жопу! — раздалось из пакета.
— Боже мой… — опешил Старый Фонарщик Картер.
— Это болтун, — пробормотал чужак.
— А, понял. Тренируете его, что ли?
— Да. Тренирую. Посмотрим, как быстро он сможет слетать в Лондон и вернуться обратно!
— Старый пердун! — опять прокричали из пакета.
— Это что, АТПП из ГЛ? — спросил Старый Фонарщик Картер.
— Не понимаю, о чем вы…
— Сокращенно: Ассоциация тренеров пятнистых попугаев из города Лондона. Одним словом, вы из тех ребят, что учат болтунов ругаться?
— Что за чушь! — возмутился незнакомец. — Дайте мне пройти!
— Я извиняюсь… — Старый Фонарщик Картер отступил в сторону. — Но в этом направлении нет хорошей рыбалки. Тут вообще нет воды, откровенно говоря.
— Рыбалки? Какой рыбалки? Я не собираюсь ни на какую рыбалку! Отстаньте от меня!
— Да? Но из вашего рюкзачка свешивается сеть…
Чужак от досады взмахнул тростью, и его лицо запылало от гнева.
— Приятного дня! — крикнул вслед Старый Фонарщик Картер.
— Козел вонючий! — отозвался пакет.
Какой-то человек украдкой пробрался по пустырю на северный край поселка, приблизился к дому Олсопов и скользнул в тень деревьев, окружавших усадьбу. На ближних полях водилось много кроликов, и там стояли ловушки. Может, это браконьер пришел, чтобы их осмотреть? Еще пару дней назад тут, возле дома, было полно полицейских, но сейчас копы, вроде бы, ушли… Надо проверить.
Он стал бесшумно перебегать от дерева к дереву.
Внезапно его охватила тревога.
Он застыл на месте.
Он почувствовал чье-то присутствие.
Он был тут не один!
Облизав губы, он припал к земле, задержал дыхание и прислушался.
Нет, тихо. Только птицы поют.
Но как-то громко поют.
Слишком громко!
Абсолютная какофония.
— Безмозглые тупицы! Косоглазые уроды! Грязные шлюхи! Прохвосты! Болваны! Вонючие мерзавцы! Гнилые подонки! Долбаные пропойцы!
Браконьер в замешательстве огляделся. Что за черт? На деревьях было больше птиц, чем он видел за всю свою жизнь, — и все они выкрикивали ругательства.
— Ублюдки! Чурбаны! Дебилы! Шавки! Идиоты! Мелкие говнюки! Безмозглые свиньи! Сраные уроды! Вонючие клоуны!
Его тревога сменилась суеверным ужасом.
Браконьер уже собирался повернуться и дать деру, но его остановило неприятное ощущение в шее. Он взглянул вниз, и его щетинистый подбородок напоролся на мокрое красное лезвие, торчащее из горла. Он закашлялся кровью и последнее, что увидел: как острие выскользнуло наружу и пропало.
Он свалился на глинистую землю и умер.
Его убийца вложил шпагу в трость. Как и все «развратники», он был хорошо одет, в одной руке держал бумажный пакет, а на спине у него висел рюкзак.
И еще много таких людей, наверное, целые сотни, расположились в тени под деревьями вокруг поля.
На деревню спустились сумерки, и чужаки с рюкзаками и тростями куда-то исчезли. Куда именно, Старый Фонарщик Картер не мог даже представить.
Весь день он мел улицу до блеска. А вечером, сидя дома в кресле, наслаждался кружкой горячего чаю с горячей пышкой, намазанной маслом.
Он поставил блюдце с кружкой на ручку кресла, поднес пышку ко рту и… замер.
Кружка задребезжала на блюдце.
— Что такое… — пробормотал он, опуская пышку и вставая. Он подошел к окну и выглянул. Ничего особенного он не увидел, только услышал странный гул.
Подойдя к двери дома, он открыл ее и ахнул: с неба прямо над его домом спускалось кожаное кресло.
Оно приземлилось, винт закрутился медленнее, барабанный стук мотора стал тише, пар рассеялся.
Наконец шум совсем утих. Лопасти остановились. Человек, сидевший в кресле, сдвинул очки на лоб, зажег трубку и закурил.
Старый Фонарщик Картер с опаской вышел из дома. Он закрыл дверь, прошел по дорожке, пересек чисто выметенную улицу, приблизился к человеку в кресле и сказал:
— Сангаппа.
Тот поглядел на него и, сжимая зубами мундштук трубки, переспросил:
— Что?
— Сангаппа, — повторил Старый Фонарщик Картер. — Это самый лучший смягчитель кожи, который можно купить. Его привозят из Индии. Он дороговат, конечно, однако стоит этих денег. Нет ничего лучше него. Сангаппа. Пользуйтесь им, и ваше кресло всегда будет в порядке.
— Я так и делаю, — ответил человек, поднял к глазам бинокуляры и направил их вдоль улицы.
