— Поможешь ей? — шепнула Лорел на ухо Челси. — Пожалуйста! Я не могу.

— Конечно. Челси подхватила фею под руку и повела вслед за Ярдли.

У входа, который несколько часов назад прорубил Дэвид, Фиона замешкалась.

— Все в порядке — огонь погас, отрава испарилась, — заверила Челси. — И я рядом.

Фея кивнула и, глубоко вдохнув, шагнула в черный проем навстречу жару и копоти.

Пробираясь по темным коридорам Академии при свете одинокого фосфоресцирующего цветка, они чувствовали себя как в огромном склепе. Обожженные стены крошились, повсюду лежали тела — нетронутые или обгоревшие, а иногда изуродованные троллями. У Лорел горло сдавило от ужаса: что, если в лаборатории не осталось пригодных реактивов? Но когда они повернули в последний коридор, паника отступила — по крайней мере, дверь не повреждена.

Поколебавшись, Ярдли толкнул дверь — на пепле отпечаталась его широкая ладонь. Они вошли внутрь, и Фиона ахнула: казалось, лабораторию кто-то поднял в воздух и хорошенько встряхнул. Пол был усеян осколками стекла, вазоны с растениями лежали вверх дном, а вместо мебели остались лишь груды щепок. Все покрывал толстый слой сажи.

Лорел старалась не смотреть на фей на полу — и мертвого тролля в углу комнаты. Ярдли стоически стиснул зубы; Челси слегка побледнела. Фиона держалась неплохо, как настоящая Осенняя, сосредоточившись на главной задаче.

— Мое рабочее место… было вон там. — Она подхватила полы длинной юбки, переступая через осколки. Пол был завален сломанными приборами и разбитыми флаконами, и Лорел обрадовалась, когда Фиона, присев, открыла шкафчик под столом. Внутри обнаружилось несколько больших бутылей.

— Одна упала и треснула, но две целы. — Фиона вынула две бутыли с прозрачным раствором, густым, как свежий мед.

— Прекрасно. — Лорел присела на край стола так, чтобы поверхности касалась только ее юбка. Время было позднее, и ее шатало от усталости, к тому же яд брал свое. Она окинула взглядом разоренную лабораторию. — Думаешь, мы найдем все необходимое?

— Сюда, — послышался голос Ярдли. Учитель вытирал соседний стол платком. — Вы обсуждайте основу, а я соберу все, что осталось. Образцы на полках наверняка не пострадали. — Лорел кивнула, и Ярдли принялся исследовать содержимое шкафчиков.

Фиона поставила бутыли на чистый край стола и рассказала Лорел, как ей удалось получить основу. Примерно то же самое она уже говорила всему классу два года назад, но теперь Лорел хватало знаний, чтобы понять объяснения. Фиона без запинки перечислила ингредиенты, которые обнаружила в старом тексте: вареные иглы дерева Джошуа, смесь семян фикуса и огурца, экстракт маракуйи.

Перечень был солидный, и спустя несколько минут Лорел остановила Фиону.

— Мне нужно почувствовать. Можешь отлить пару капель на блюдечко? Если я коснусь раствора в бутылке, боюсь, яд его разрушит. — Она взглянула на Челси. — Вы будете моими руками.

Челси принесла небольшое блюдце; Фиона осторожно откупорила первую бутыль и отлила несколько капель. Челси протянула блюдце Лорел.

— До этих пор мне все удавалось. — Фиона покачала головой. — Описание очень четкое, и ингредиенты идеально сочетались. Но конец инструкции утерян, и, как я ни старалась, ничего не вышло. Чего-то не хватает, и я ума не приложу, чего. Что я только не пробовала. Странно все это.

Слушая рассказ Фионы, Лорел опустила почерневшие и распухшие кончики пальцев в крошечную лужицу раствора и попыталась уловить, как взаимодействуют основа виридевиталиса и яд в теле. Она чувствовала потенциал второстепенных ингредиентов, чувствовала, как их заглушают главные. Некоторые вещества она бы ни за что не додумалась смешать — как маскировочный порошок Клеа, основа виридевиталиса была разнородной. Не хватало связующего звена. В голове неотступно вертелась мысль, что она не раз встречала нужное вещество. То же смутное ощущение преследовало ее при анализе порошка, который Клеа сделала из собственного цветка, но сейчас недостающий ингредиент не был частью тела феи. Она вспомнила тот день с Тамани, когда почувствовала, что можно приготовить из него — яды, ингибиторы фотосинтеза. Вспомнила сыворотку, делающую троллей невосприимчивыми к магии — там тоже использовался цветок феи. Зелья на основе цветков не помогали феям, только вредили. Для противоядия они не годятся.

Когда она пришла в Академию, Ярдли объяснил, что знание — это суть магии, именно на нем основывается интуиция. Недостающий ингредиент был ей знаком, она часто его встречала, но не считала полезным. Возможно, Фиона никогда с ним не сталкивалась. Значит, он не распространен в Авалоне.

— Ну что же, — сказала Лорел. — Думаю, с сушеным пыреем ты была на верном пути. У него бывают редкие разновидности? Например, которые растут за вратами у старого дома? Будем копать в этом направлении.

Ярдли отыскал на удивление много трав и прочих запасов. Лорел без промедления принялась за работу, указывая Фионе и Челси, как готовить реактивы. Сама она тем временем испытывала образцы в растворе.

— Почти готово. — Лорел добавила крошечную каплю розовой воды — последнее, что она считала нужным, и погрузила палец в смесь. — Готово, но чего-то не хватает. Яд по-прежнему сильнее. Такое ощущение, что… что ингредиенты инертны, и нужно их «запустить». — Она сделала вдох. Да, так и есть. — Катализатор. То, что раскроет их потенциал. — Но что?

Фиона покачала головой:

— Потому я и забросила опыты. Мне даже приходила в голову та же идея — я ездила к вратам. Узнала, что за последние столетия люди истребили множество растений. Наверное, последний ингредиент уже не существует.

— Нет, — не унималась Лорел. — Нет, я его знаю. На языке вертится. Что растет в Калифорнии, но не растет в Авалоне?

— Лорел, — нерешительно сказала Челси. — Твое лицо — на нем темные пятна.

Лорел поднесла руки к щекам. Как давно появились эти пятна? Впрочем, сейчас это неважно.

Если помыслишь, как Охотница, то повторишь то, что сделала она.

Рецепт виридевиталиса был утрачен столетия назад. Но Клеа удалось его восстановить. Почему именно ей? Она всегда переходила границы дозволенного. Наверняка испытывала на себе и яды, и противоядия, рискуя жизнью ради опытов. Разве Лорел не сделала то же самое? Разве она не приняла яд, чтобы лучше его понять? Но чем больше она изучала отраву, разливающуюся по телу, тем сильнее боялась, что не в силах ее победить. Лорел взяла свежую каплю основы и закрыла глаза, щупая раствор и повторяя как мантру: «Мыслить, как Клеа. Мыслить, как Клеа».

«Авалон забыл, сколько ценного могут предложить нам люди».

Лорел встрепенулась и открыла глаза.

— Челси, — тихо сказала она. — Мне нужна Челси!

— Да? — отозвалась Челси. — Что тебе дать?

— Мне нужна ты сама. Волос, слюна… нет, лучше кровь. Человеческая ДНК. — Она просмотрела реактивы, собранные Ярдли. — Рецепт виридевиталиса был утрачен, когда закрыли врата — и прекратили отношения с людьми, так? — Она обернулась к Фионе. Та кивнула. — И это не случайность, а причина; причина, по которой уничтожили вторую часть рецепта. Катализатор для этого зелья — человеческая ДНК. Челси, — она повернулась к подруге с небольшим лезвием, — можно?

Челси без колебаний кивнула и протянула руку.

Лорел поднесла лезвие к пальцу Челси. «Один крошечный порез», — подумала она и, пересилив себя, слегка нажала на острие.

— Помочь? — спросила Фиона.

Лорел покачала головой:

— Нет. Я должна сделать это сама. — Почему-то она была в этом уверена. Она поставила перед собой большой флакон, впервые коснувшись его сама. На кончике пальца Челси повисла алая бусинка; подруга выглядела еще более уставшей, чем Лорел, но так увлеченно следила за опытом, что не чувствовала боли.

— Последний шанс для Авалона, — еле слышно сказала Лорел. «И для Тамани», — добавила она про себя, затем осторожно стряхнула каплю крови во флакон и размешала длинной бамбуковой ложкой.

В ту же секунду раствор преобразился. Лорел продолжала размешивать, ликуя в душе: прозрачная смесь приобрела фиолетовый оттенок — точно такого цвета было зелье на ладони Клеа. Победа! Все ингредиенты словно пробудились, и раствор стал сильнее в десять раз — да что там, в тысячу! Лорел невольно хихикнула. Челси схватила ее за руку: