— Вероятно, простое совпадение. Я вел себя глупо, однажды попросив вас рассказать о тех секретах, которыми поделился с вами мистер Хоук. Надеюсь, вы простили меня, мисс Морленд?

Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

— А вот, кстати, и приличный экипаж для вас! — Он взмахнул рукой, делая знак кучеру остановиться. Протянув ему золотую монетку, Баскомб указал, куда следует отвезти пассажирку. Когда он повернулся назад, на его лице возникло такое добродушное выражение, как будто они с Хейли лучшие друзья на свете.

— Мисс Морленд, надеюсь, мы теперь с вами друзья. Буду рад любой встрече с вами, где бы это ни случилось, на званых вечерах или обедах… — Тут он немного замялся, но скрыл замешательство за поклоном. — Надеюсь, что вы и впредь будете блистать в свете, наслаждаясь всеми теми удовольствиями, которые там можно найти.

— Благодарю вас, мистер Баскомб.

Больше Хейли не проронила ни слова. Она молча забралась в карету, стараясь выглядеть как можно более невозмутимой и уверенной. Совесть мучила ее, но она не подавала виду, насколько глубоко задели ее намеки мистера Баскомба.

Она была не в духе. Говорить ни о чем не хотелось, кроме того, это было опасно. Если Баскомб догадывался о ее связи с Хоуком, то следовало держать язык за зубами, чтобы ненароком не выдать себя, не проговориться, а если он ничего не знал, то тем более надо было держаться осторожнее, чтобы не вызвать подозрений.

Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Однако эта неожиданная встреча лишь подкрепляла необходимость соблюдать как можно большую осторожность до тех пор, пока в этом отпадет надобность. Когда карета тронулась с места и поехала вдоль улицы, Хейли облегченно вздохнула. Как бы там ни было, но неприятная встреча с Баскомбом подтверждала ее магазинное алиби. Теперь ни у кого не возникнет сомнения в том, где она находилась днем.

«О Боже! Я становлюсь все изворотливее и хитрее! Я меняюсь, это ясно, причем не в лучшую сторону?!» Хейли сомневалась во всем, она даже не доверяла самой себе. Единственное, в чем она была уверена, так это в своих чувствах к Галену. Вспоминая о его ласках, она, забывая обо всем на свете, замирала от наслаждения. «Да, представляю себе возмущение папы, когда он узнает о расторжении помолвки. Но потом он будет доволен мной, когда узнает о Галене. Я поступаю правильно: я не обманываю Герберта и пока держу все в тайне. Мне нечего стыдиться. Что же касается Баскомба, пожалуй, его нечего опасаться».

— Какая приятная неожиданность, мистер Хоук! — из вежливости удивилась миссис Маклеан. Краешком глаза Гален заметил, как зарделась от смущения Хейли.

Достать приглашение было нелегко, но увидеть Хейли, стыдливый румянец на ее щеках — это искупало все трудности. Дополнительной наградой за приложенные им усилия стал ее наряд. На ней было то самое элегантное красное платье, в котором она являлась перед ним в его эротических видениях. Гален намеревался просто наблюдать за Хейли, любоваться ею, в беседе слегка подразнить ее, но так, чтобы не привлекать к ним внимания. Но, увидев ее, столь прекрасную и столь желанную, он забыл о своих благих намерениях. Подобное искушение было выше его сил.

Тетя Элис обрадовалась его появлению и, как обычно, сделала все от себя зависящее, чтобы посадить его рядом с племянницей.

— Какое счастье, что вы оказались здесь! К сожалению, мистер Трамбл занят, он не смог сопровождать Хейли. Если бы не вы, то она осталась бы сегодня без кавалера.

«К счастью для меня», — подумал Гален, склоняясь в поклоне перед хозяйкой дома. Миссис Маклеан провела его на место мистера Трамбла. Он оказался чуть в стороне от восхитительной мисс Морленд, что отнюдь не мешало ему любоваться ею.

Она вела себя очаровательно. Ее остроумные высказывания заинтересовали ее соседа, пожилого полковника, который начал с воодушевлением рассказывать об увлекательной и опасной службе в Африке. Еще один джентльмен, вдовец, сидевший по другую сторону от Хейли, тоже подключился к беседе. Оживленные лица мужчин, их явное желание блеснуть умом — все говорило о том, что они в восторге от столь юной, красивой и неглупой собеседницы. Похоже, они точно так же, как и Гален, считали отсутствие мистера Трамбла настоящей удачей.

Было смешно и забавно наблюдать, как вдовец изо всех сил пытался не обращать внимания на заигрывания и прозрачные намеки миссис Шоу, которая напрямую заявила, что любому вдовцу необходимо опять жениться, но только на женщине, которая пожила на свете и хорошо знает, как лучше всего угодить мужчине. Полковник и лорд Маклеан, сдерживая смех, опустили глаза вниз, но не стали опровергать спорное утверждение тети Элис.

После обеда, когда гости перебрались в гостиную.

Гален осторожно подошел к оконной нише, возле которой сидела Хейли.

— Откуда у вас, мисс Морленд, такое довольное выражение? Вы словно кошка, всласть наевшаяся сметаны, — негромко, чтобы не привлекать к ним внимания, спросил он.

— Вы, сами того не подозревая, случайно оказались у меня в руках, — лукаво ответила Хейли.

— Каким образом? — опешил Гален.

— Сейчас мы у всех на виду, и это вынуждает вас вести себя прилично — поддерживать светскую беседу, любезничать. Сейчас ваши магические чары бессильны, мистер Хоук.

— Вы так полагаете? — усмехнулся Гален. Он смотрел на нее, бесстыдно заглядывал за корсаж, как будто мысленно раздевая взглядом, и все его желания явственно отпечатывались на его лице.

Заметив его взгляд, Хейли зарделась от смущения.

— Возмутительно, мистер Хоук! Перестаньте так смотреть на меня! Это могут заметить.

Пожав плечами, он усмехнулся:

— Я просто попробовал свои силы. Было бы крайне невежливо, если бы я не оценил по достоинству вашу красоту.

— Гален! — забыв обо всем, воскликнула Хейли, но тут же опомнилась. — Не будем больше об этом, мистер Хоук.

Она склонила голову, словно размышляя.

— Подобная уклончивость не может не навести на одну мысль. Вы явно что-то скрываете.

— Ничего я не скрываю.

— Да, да, вы всегда так говорите. Тем не менее меня не покидает ощущение, что это неправда.

— Хорошо, мисс Морленд. Итак, спрашивайте меня о чем хотите. Я весь к вашим услугам. Только скорее. Леди Маклеан поглядывает в нашу сторону, а она обещала показать мне альбом с рисунками своего сада. Или вы боитесь?

Хейли заколебалась, в задумчивости поглаживая шелковое платье.

— Даже не знаю, с чего начать.

Она метнула на него взгляд, и он замер от немого восхищения, так был пронзителен взгляд ее сине-зеленых глаз. Гален внутренне подобрался, готовясь к любому ее вопросу. Ему вдруг стало неловко.

«Черт побери, он ведет себя словно влюбленный мальчишка! В конце концов, это всего лишь светская беседа, а не разговор по душам!»

— Начнем с легкого, — улыбнулась она. — Какое ваше любимое стихотворение? Или любимая забавная история из вашего детства? Нет, лучше всего будет рассказ о вашем первом поцелуе.

Гален нахмурился. Говорить с Хейли на какую-нибудь тему было отнюдь не легко. Она пробуждала в нем столько мыслей и чувств, как никакая другая женщина.

— В последнее время мне чаще всего приходит на память двадцать седьмой сонет Шекспира. Он посвящен бессоннице. Признаюсь, сплю я неважно.

— В самом деле? — В ее голосе звучало неподдельное участие. — И сонет помогает?

— Не очень. Хотя его размер и величественный тон вставляют задуматься о смысле страданий. В три часа ночи это даже кстати.

— Обязательно хочу познакомиться с сонетом!

Ее грудной, цепляющий за душу голос, как обычно, производил чудесное завораживающее действие.

— Когда будет угодно, но только не сейчас! Читать стихи здесь в гостиной не совсем удобно. — Он нагнулся и тихо прошептал над ее ухом: — А вас не предупреждали, как опасны стихи для молодых девушек?

Хейли кивнула:

— Конечно, все только и твердят об этом в один голос. Но до сих пор я никак не могу понять, в чем же их опасность, — с хитрой улыбкой прошептала она. — Перед вами невозможно устоять. А если вы еще начнете читать стихи, то вообще будете неотразимы.