– Ты восхитительная, Элен.

– Обычная… не обманывай.

Легко спрыгнул с кровати, подхватил Элен на руки. Поднес ее к зеркалу – огромному, в полный рост.

– Смотри, Элен, – прошептал ласково. – Смотри на себя. Ты прекрасна. От тебя свет идет… сияние. Ну смотри же… Что ты видишь?

– Женщину, которую ты обнимаешь…

– А еще? Посмотри.

– Я не хочу смотреть.

Перенес ее в уютное кресло. Передвинул к зеркалу.

– Смотри теперь. Пожалуйста.

Целовать, заставляя ее звучать натянутой струной, замирать белой заснеженной равниной, выгибаться ивовой веткой.

– Элли…

Она раскраснелась, тяжело дышала. Разметались по плечам золотые пряди. Прекрасна. Невероятно прекрасна…

Пробуждение было неприятным. Сырость пробирала до костей, хотелось греться, прижимаясь к теплой стене. Эх, не полетать сегодня… Придется дремать и переваривать косулятину.

Дракон зевнул и потянулся. Рядом тихо ойкнули. Маард вспомнил о незваной гостье, и остатки сна мигом слетели.

Подобрав колени к подбородку, девушка сидела в глубине пещеры и боязливо косилась на ящера.

«Ну почему ты мне не приснилась?» – с тоскливым раздражением подумал Маард.

– Здравствуй, завтрак.

Рыжая испуганно отпрянула. Маард еле сдержал смешок. Ну, еще пара-тройка фраз – и девчонка кубарем отсюда вылетит. Покатится кувырком, радуясь, что спаслась от ужасного дракона.

– Там дождь, – хрипловато сказала девчонка. – Я уйду, как только он закончится.

– Нет уж, милочка. У тебя был шанс удрать. Теперь все. Раздевайся – не люблю вязнущие в зубах тряпки.

– Не сожрешь, – заявила она безапелляционно. – С едой не разговаривают.

– А я эстет.

Дракон не спеша поднялся, приблизился к девчонке. Маард позволил зверю обнюхать ее. Рыжая невозмутимо треснула его кулаком по носу. Ящер возмущенно взревел, отпрянул, и девчонка отлетела в глубь пещеры, задетая тяжеленным хвостом. Видимо, ушиблась: зашипела сквозь зубы и расплакалась. Не жалко. Сунулась – получила. Надо было думать, к кому лезешь.

– Хорош реветь. Решила переждать дождь – сиди смирно. И не маши руками. Нервируешь.

Уж чего Маард не ожидал, так это того, что рыжая снова бросится на дракона. Успел среагировать: поставил перед ней крыло, и она, ударившись, отлетела на прежнее место. И тут не успокоилась: принялась долбить по крылу кулаками и верещать:

– Нервирую? Мешаю, да? Я всем мешаю, всем!..

– Заткнись, а?

Маард свернулся поуютнее, на всякий случай прикрыв голову крылом и спрятав хвост под брюхо. Приготовился ждать, когда дурища сама выдохнется.

Вскоре она угомонилась. Легла у стены, подтянув колени к животу, и тихо заплакала, вздрагивая. А потом и вовсе стихла. Маард молча смотрел на нее из-под крыла. Это не заблудившаяся туристка, однозначно. Во-первых, не мотаются туристы с такими баулами на экскурсии, во-вторых, ни одна дура не сунулась бы к дракону – вне НайнФлэгс не знают, что зверь управляем, считают кровожадным монстром. А в НайнФлэгс осторожничают, опасаясь, что хвостом огреет нечаянно или огнем дыхнет. Самоубийца? А сумка тогда зачем? От кого-то убегает и прячется? Может, сдать девицу охране парка – пусть разбираются сами?.. Хотя это всегда успеется. Пусть закончится дождь. А то нехорошо своих в такую погоду гонять.

– Эй, рыжая.

Не ответила. Лежала, отвернувшись, и ровно сопела. Окликнул еще раз, погромче – ноль эмоций. Поднялся, подошел к ней, заглянул через плечо. Действительно спит. Тяжелым, глубоким сном. Синяки под глазами – измучилась. Видимо, сидела тут и тряслась, пока сам он наслаждался отдыхом. И чего ждала?..

– Что ж ты за беда такая? – спросил Маард, неизвестно к кому обращаясь. – И вряд ли мне скажешь…

Сосканировал с сетчатки ее изображение. Обработал немного. Запустил в поисковик. Просмотрел найденное. Не то, не то, совсем не то… Ого. И как же он такие новости-то пропустил?

Маард отключил все внешние камеры, микрофоны. И тепловизор координаторам «подправил» немного. Нельзя отдавать ее охране. Совсем нельзя. До тех пор, пока сам не разберется. Вот же выискалась проблема на его голову…

Почитал ее блог. Съездила девочка к папе на каникулы. И ехать не хотела – вон, друзьям жаловалась, что лучше мотаться по каменным джунглям, чем таскаться по коридорам за отцом, объявившимся год назад.

«…Двадцать лет была не нужна – теперь вот он. Зови меня „папа“. А он мне никто! Он бросил нас, даже не зная, что мать беременна! А тут вдруг решил полюбоваться, что ж там такое выросло. Мать уговаривала меня неделю. Еду только для того, чтобы этому уроду в лицо плюнуть и высказать все, что о нем думаю.

Ладно. Буду думать и о приятном: меня накормят в ресторане, я побываю в парке, круче, чем Диснейлэнд. Может, удастся пощупать русалок за сиськи: мы поспорили с Аланом, что там у них силикон. Мужикам всюду силикон мерещится.

Мой папашка ученый. У него силикон должен быть в мозгах. В его собственные не верю: умные люди семью не бросают…»

Шелестел дождь. Маард следил за сбегающими по стене у входа в пещеру струйками воды. Думал о чем угодно, только не о спящей за его спиной дочери Александера Райнера. Ведущего генетика НайнФлэгс, погибшего два дня назад «при невыясненных обстоятельствах».

Потом объявился кто-то из координаторов:

– Маард, ты там как? Что-то сбои идут один за другим. У тебя все нормально?

– Да. Слышу вас хорошо.

– Датчики вышли из строя. Слетело что-то. Ты канал не закрывай на всякий случай.

– Помочь отладить?

– Пока не надо. Пусть команда телеметрии поковыряется.

– Что именно не работает-то?

– Внешний микрофон, часть тепловизоров и оптика на тебе. Побег готовишь, Маард?

– Не. Меня тут неплохо кормят. А что – надоел?

– Разве что косулям.

– Остроумно. Что у вас там происходит?

– Ничего интересного. Конец связи, отдыхай пока.

Естественно, ничего не происходит. Информация о смерти Райнера не в общем доступе: только для тех, кто допускается к системе безопасности корпорации или для умеющих подбирать ключи. «Невыясненные обстоятельства», хм… Будем выяснять.

– Просыпайся, – негромко обратился он к девушке. – Попозже выспишься.

Она зябко поежилась, заморгала, поморщилась. Дракон улегся поперек прохода: вдруг рыжей придет в голову сбежать. Маард приготовился к разговору.

– Дождь кончился?

– Нет. А ты куда-то собиралась?

Она села, потерла глаза кулаком. Взъерошенная, боевая даже спросонья.

– Я же сказала – уйду после дождя…

– Куда? – спросил Маард резко.

– Тебе какая разница? – огрызнулась она.

– Разница есть, Тильда.

Когда он обратился к рыжей по имени, она тут же сникла. Посмотрела на него тоскливо, поняла, что ускользнуть не получится. Подтянула к себе сумку.

– Рассказывай, что случилось.

– Зачем? Драконы же все знают, – глухо отозвалась девушка.

Ящер шумно вздохнул. Маард подумал, что не такой уж его дракон и глупый – чувствует все, что у людей творится. Просто молодой еще, неопытный.

– Не настолько «все». Куда ты пойдешь, когда дождь кончится?

– Не знаю, – ответила она после долгих раздумий. – Когда за мной придут?

– Не терпится?

Девушка промолчала. Смотрела будто сквозь дракона. И теребила рваную на правом колене штанину. Ящер похлопал по полу кончиком хвоста.

– Послушай. Если бы я хотел тебя сдать, сделал бы это, пока ты спала. Чтобы тебя забрали без шума. И наверняка. Но раз я этого не сделал, значит, и не собираюсь пока. Логично?

– Угу…

– Тогда все же ответь, куда ты собираешься отсюда дальше.

– Я не знаю. К матери, видимо, нельзя.

Соображает, подумал Маард, не такая уж и дурища.

– Кроме мамы?..

– По друзьям разве что… Но если были дома – найдут и друзей. Так ведь?..

Правильно. Вот и думай теперь, что с тобой делать. Да и мамы уже может не быть. Всякое случается. А друзья таких вот рыжих, как правило, первыми и сдают. Потому что жить хочется всем.