Недалеко от станции метро проходит еще одна демонстрация коммунистического протеста, гневная, но организованная. Орет несколько мегафонов, развевается множество красных флагов, всем прохожим щедро раздаются листовки. Мы спускаемся в подземный переход. Здесь, укрывшись от ветра, толкается и шумит толпа; продается благоухающая жареным луком снедь. Кое-где на бетоне видны пятна крови; мы спотыкаемся о ноги пьяниц и о странно безучастных детей, просящих милостыню. Мы снова выходим на тротуар, а потом снова вниз — и попадаем в совершенно иной подземный мир. Галина открывает какую-то дверку и ведет меня вниз по бесконечным ступеням. Там, внизу, спрятан Париж belle époque [52]— если, конечно, не Вена рубежа столетий или не старый Санкт-Петербург. Здесь мы видим длинную металлическую стойку с постерами «Перно», «Бирра» и водки «Владивар». На стенах турецкие ковры, светильники в стиле ар-нуво, огромное количество китайских безделушек и картины в манере модернистов или футуристов: Бакста, Климта, Шиле. Здешние официанты носят белые фартуки; здесь тепло, шумно и денежно. Здесь пахнет хорошим вкусом. За столиками сидят улыбчивые молодые люди, излучающие буржуазную самоуверенность. Они одеты на западный манер и совсем не похожи на тех оборванцев, которых мы только что видели на Невском проспекте.

— Garçon, ici! [53]— повелительно, как маленькая седовласая императрица, подзывает Галина, когда мы усаживаемся за столик в уголке.

Официант подходит сразу и быстро возвращается с двумя порциями коньяка. Это столик Галины. Здесь ее знают и официант, и многие из посетителей. Теперь мне понятно, где она одевается и где бывает. А она объясняет мне, что в этом кафе, расположенном в самой фешенебельной части проспекта, во время большевистской революции собирались лучшие люди Петрограда (нетрудно понять, кого она имеет в виду), чтобы выпить последний бокал настоящего шампанского. Начинались мрачные времена: все ждали преследований, казней, высылок. Но здесь еще можно было купить дорогие напитки за стремительно обесценивавшиеся деньги и даже познакомиться с девушкой. Сейчас, чтобы посидеть здесь, нужно иметь доллары. При этих словах я расстегиваю бумажник, сохраненный благодаря Галине.

— Нет-нет, уберите это, — хмурится она. — Вам это обойдется в десять раз дороже: я-то могу заплатить рублями. Вы же видите, mon ami— меня здесь знают. И здесь, и где угодно. Ну-ка пейте быстрей! Полегчало, mon ami?Это eau-de-vie. [54]

Я выпиваю, перевожу дух.

— Все в порядке, теперь я себя хорошо чувствую, — отвечаю я.

— Здесь мой оазис, — объясняет Галина, а потом извиняется, достает цветную сигаретку и закуривает. — Я прихожу сюда, читаю книги, говорю по-французски. Для меня это настоящий Санкт-Петербург, цивилизованный город (пусть и есть у него мрачные стороны), город умный, оригинальный, прекрасный. Вы со мной согласны?

В этот момент официант ставит перед нами еще две рюмки коньяка. И одновременно с другой стороны подходит круглолицый молодой человек.

— От нашего стола — вашему столу, — говорит он, улыбаясь, и присаживается рядом.

Я вопросительно гляжу на Галину, которая лишь качает головой.

— Добро пожаловать в Россию! — говорит юноша. — Я вижу, вы англичанин.

На нем твидовый пиджак английского кроя и клубный галстук, подобранный под цвет его слегка оксфордской рубашки. На его угреватом лице застыла настороженная улыбка, его волосы набриолинены и зачесаны назад. Он кладет на колени потертый кожаный портфель и торжественно, будто священнодействуя, отщелкивает его замки.

Галина глядит на него холодно.

— Qui êtes vous? [55]

— Я — Руслан Чичиков, — отвечает незнакомец, игнорируя Галину и протягивая руку мне.

— Чичиков! Извините, но вы, должно быть, шутите! — вмешивается Галина.

— Едва ли. Извините, сэр, вы, должно быть, инвестор?

— Нет.

— Значит, мелкий бизнесмен?

— Нет.

— А я вот бизнесмен. Предприниматель. Владелец совместного предприятия.

— Не сомневаюсь, — презрительно роняет Галина.

Наш молодой собеседник не обращает на нее внимания.

— Друг мой, — говорит он, — я, кажется, догадываюсь, с чем вы сюда приехали. У вас какой-то проект?

— Нет.

— И вы уже все перепробовали. Вы стучались во все двери, обошли всех чиновников, но так ничего и не добились. Не клеится — и все тут. Признайтесь — я прав?

— Да нет же! Я не бизнесмен.

— Вас посылали от одного бюрократа к другому, и вы никак не могли найти главного, того, кто имеет реальную власть. Это правда?

— Нет.

— Вы не смогли получить официальное разрешение на импорт или экспорт, начать свой бизнес, открыть представительство. У вас были проблемы из-за валютных ограничений. Или из-за трудового законодательства. Возможно, вам даже не позволили купить квартиру в Петербурге.

— Я и не пытался…

И тут наш собеседник начинает извлекать из портфеля отпечатанные на машинке бумаги. Он сортирует их по размеру и передает мне.

— Каждый чиновник, с которым вы встречались, требовал взятку. Пожертвование, долю в прибыли, кресло в совете директоров. Здешний бизнес — это жульничество, верно? Но зачем платить людям, не имеющим никакого влияния? Верно?

— Ну предположим.

— А теперь скажите: какую реально сумму вы готовы вложить?

— Но я приехал в Россию совсем не для этого.

— Вот посмотрите. Это письмо от мэра Петербурга. Из него вы узнаете, кто я такой.

— Забавно, — говорит Галина.

— Вот письмо от председателя Народного банка. Оно покажет вам, кто я такой.

— А вы-то сами знаете, кто вы такой? — вмешивается Галина. — Ведь вы не Чичиков?

— Да. Видите? Документ на право собственности, на нем стоит мое имя.

— Это не ваше имя, — замечает Галина.

— Это мое коммерческое имя. Я работаю в компаниях, товариществах. Я знаю всех в этом городе. Чиновников, банкиров, бизнесменов, охранные подразделения. Знаете ли, чужому в Петербург не пробиться. Здесь у нас Дикий Запад.

— Неужели вы Руслан Чичиков? — снова вмешивается Галина.

— Не слушайте ее. Я могу познакомить вас со всеми, найти вам недвижимость, устроить вам импорт, вывезти ваш экспорт. Я могу получить подпись под вашим разрешением, организовать вам защиту. Бизнесмен, который не понимает здешних порядков, заканчивает свой путь в лесу, с дырочкой в затылке.

— Вам не стоит говорить с этим человеком, — предупреждает меня Галина.

— Нет, вы должны со мной поговорить, если вы хотите узнать Россию. У вас есть капитал, у меня есть организация. Мы создадим совместное предприятие? Я получу свои двадцать процентов? Ну что, по рукам?

— Извините, — возражаю я, — но нам не о чем договариваться. Я вовсе не бизнесмен.

— На Западе все бизнесмены. Вы читали справочник МБА? Куда бы вы ни поехали, везде есть отличные возможности для бизнеса. Нужно только их поискать.

— Я не собираюсь их искать.

— У вас большой капитал?

— Нет.

— Но вы же собираетесь что-то вкладывать?

— Я не собираюсь ничего вкладывать. Я обыкновенный турист.

— Значит, вам куда-то нужно. Куда бы вы хотели попасть?

— Никуда.

— Турист, который никуда не хочет? А может быть, вы хотите что-то купить?

— Нет, я ничего не собираюсь покупать.

— Турист, который ничего не покупает? Может быть, вы хотите что-то продать?

— Нет, ничего.

— Развлечения, вы ищете развлечений. И вы их получите, только скажите мне.

— Нет, я не собираюсь развлекаться.

— Турист, которому не нужны развлечения? Так что вы хотите увидеть?

— Ничего. Я просто гуляю и гляжу по сторонам.

— Спасибо за бренди, — говорит Галина. — Нам пора.

Наш собеседник с мольбой заглядывает мне в глаза: