М'Адок издал низкий горловой рык:

— Что? Именно вы провоцировали нас. Ни один из вас не мог вести себя, как следует, и вы находились в шаге от того, чтобы обрушить гнев Зевса на всехнас. Я — один из тех, кого он мучил с рождения, и могу сказать, что мы будем к вам добрее, чем он был к нам.

Зет закатил глаза.

— Все равно.

Взгляд Джерико обратился к Дельфине, которую, казалось, их спор поразил так же, как и его. Не говоря уже о том, что он был сильно возмущен, что его вырвали из ее объятий по столь глупому поводу. Им повезло, что сейчас он чувствовал себя слегка расслабленным.

Дельфина оглядела собравшихся в комнате Онероев и Скоти:

— Сейчас вы все кажетесь более разумными, чем были ранее. Что еще вы решили?

М'Адок указал на нескольких Онероев, стоявших рядом с ним:

— Мы избавляемся от классификации, которую навязал нам Зевс.

Джерико нахмурился в непонимании:

— Что?

— От М, В, Д и апострофа перед именами. Зевс дал нам их в качестве наказания, чтобы лишить индивидуальности, запретив зваться нашими настоящими именами. Он использовал эти буквы, чтобы посильнее оскорбить нас и напомнить, что мы всего лишь его покорные слуги, а не независимые личности.

Голубые глаза Зета полыхнули ненавистью:

— Каждая буква означало занятие, которое мы должны выполнять. «М» носили те, кто контролировал Онероев и Скоти — по существу, это надзиратели. Имеющие «В» помогали во сне людям, а «Д» — богам и Темным Охотникам. Поэтому, одна из главных вещей, которые, взбунтовавшись, делают Скоти — возвращение к именам, данным при рождении. В большинстве случаев. Было несколько таких, типа В’Эйдена, которые отказались это делать. Но я всегда считал его дураком.

Глаза М’Адока сверкнули:

— И мы все теперь одно объединенное войско. Правильно, Зет?

— Отцепись, говнюк.

Онерой, стоявший сзади, треснул его по затылку. Зет развернулся и бросился в атаку, но не успел сделать и шага, как М’Адок схватил его за шею.

— Не испытывай мое терпение, Зет. Оно на грани истощения. — Он глубоко вздохнул и опять посмотрел на Джерико. — Поневоле начнешь задумываться над тем, как Эш управляется с Темными Охотниками, верно?

Джерико рассмеялся:

— Итак, как мы теперь должны тебя звать?

Тот отпустил Зета, который хотя и рычал, но все же передумал снова нападать на него:

— Я придерживаюсь имени Мадок. Оно будет напоминать мне, почему мы не можем позволить Зевсу или кому-то еще снова подчинить нас.

— Я могу это понять. И думаю, мне известно, как Эш руководит своей командой. — Джерико достал кнут, который дала ему Азура, и вручил Мадоку.

Но как только он это сделал, его поразила мысль:

— Твою мать… Я знаю, как мы можем попасть в Азмодею.

В глазах Мадока засветилось такое же возбуждение, какое чувствовал он сам:

— Как?

— Асмодей! — крикнул Джерико, призывая к себе демона.

Демон немедленно появился:

— Вы звали, мла… — вообще-то вы уже не младший хозяин, так? И как мне вас называть?

Глаза Джерико угрожающе сузились:

— Придумай какое-нибудь вежливое обращение, демон.

Демон выпучил глаза:

— Тогда, это будет «господин хозяин». Что я могу для вас сделать?

— Доставь нас в Азмодею.

Демон недоверчиво пробормотал:

— Почему, во имя вонючих ног, вы снова захотели туда попасть? Что хорошего может из этого выйти?

— Мы должны вытащить Джейдена.

— Вы не сможете.

Джерико повернулся к приближавшемуся Джареду. Должно быть, он перенесся сюда следом за демоном. До сих пор одетый в черное, он выглядел поразительно свежим и невредимым, словно и не участвовал в сражении, через которое они все прошли.

— О чем ты? — спросил Джерико.

Жуткие глаза Джареда выражали печаль:

— Джейден отправился служить им по своей воле. Если вы заберете его без их позволения, он умрет. Поверьте, если бы я мог, то увел бы его оттуда.

Дельфина вздохнула. Ситуация ухудшалась. Благодаря Зевсу, они не могут послать в Азмодею Джерико. А теперь еще они не могут использовать и Джейдена.

— Тогда как нам остановить Нуара и Азуру, если до Джейдена не добраться?

— Вы могли бы послать туда Кама и Резара. Только они обладают силой лишить свободы Нуара и Азуру.

Дельфина оглянулась вокруг, приятно обрадованная, что не одна она считает, будто Джаред растерял мозги:

— Кто?

Ответил Джерико. Его тон был холодным и безжизненным:

— Первородные боги солнца и огня. Говорят, они самые могущественные из всех созданных богов.

Джаред кивком подтвердил его слова:

— Точно. Они единственные, у кого есть сила подавить Нуара и Азуру. — Воздух и тьму может затмить только солнце и огонь.

Это, во всяком случае, подарило Дельфине толику надежды:

— Где они?

Джаред пожал плечами:

— Никто не знает. После самой первой войны они скрылись, испытывая отвращение к тому, что увидели от богов и человечества.

Эти новости заставили Джерико грязно выругаться:

— Ты, должно быть, шутишь.

Джаред отрицательно покачал головой:

— Единственный, кто мог бы отыскать и узнать их, это Джейден. Или Нуар с Азурой. Так как я почти уверен, что они в этом не заинтересованы, то ни цента не поставлю на то, что эти двое нам помогут.

Джерико взволнованно выдохнул:

— Получается, их никому не победить.

— Они — боги, Джерико. Ты уже вел эту войну. И сколько веков сражался ты и Олимпийские боги? Устранить бога нелегко. Лучшее, что можно сделать, это заманить их в ловушку. Но тут нужна хитрость, поскольку они оба теперь постоянно начеку…

— Так что мы должны сделать? — спросил Мадок.

— Вам необходимо устранить угрозу от галлу. Защитите людей и дождитесь, когда Малахаи достигнет своей полной силы. И молитесь, чтобы он не объединился с Нуаром. — Джаред оглядел собравшихся вокруг них Онероев. — Держите их подальше от наших снов. Уверен, галлу нападут именно на этом фронте. План Зарека — лучшее, что у вас есть. Укротите, обезвредьте или убейте каждого Олимпийского бога, который перешел на их сторону. Будьте с ними беспощадны.

Зет нахмурился.

— Но ты, однако, утверждаешь, что мы не сможем одержать над ними победу.

— Нет, мы сможем…в конце концов. Это случится не на этой неделе, или в этом году, и, определенно, не сегодня. Но если мы соберем хорошую команду и не допустим ошибок, то победим их и поместим туда, откуда им никогда снова не удастся навредить человеку или богу.

Дельфина сглотнула от подобного, внушающего ужас, предсказания:

— А если нас ждет провал?

Мадок вздохнул:

— Тогда человечеству не позавидуешь.

— Еще больше не позавидуешь нам, — угрюмо буркнул Зет.

Джаред кивнул.

— Не могу поверить, что когда-то был достаточно глуп, чтобы доверять Нуару и перейти на темную сторону. Типа, у нас есть пирожки, — жаловался Зет.

Джерико похлопал его по спине:

— Не будь к себе так строг. Тебя соблазнили не пирожки.

— Нет. Когда отказано в основных потребностях, ты готов сделать все, чтобы получить их.

Джерико встретил пристальный взгляд Дельфины:

— Поверь, я знаю, и совершил почти такую же ошибку. Зло притягательно. Поэтому, эта парочка и опасна.

— Нет, — произнес Джаред жутким тоном. — Опасными их делает наша готовность верить лжи и видеть только то, что мы хотим. Даже когда понимаем, что ошибаемся, мы лжем себе. В этом и заключается самое большое предательство.

Зет с ним согласился:

— Как писал великий поэт, «будь верен сам себе» [19].

Они ошеломленно уставились на него.

— Что? — спросил он обиженно. — Вы думаете, что скотос не может быть грамотным? Так случилось, что я люблю Шекспира. «Гамлет» — одна из моих любимых пьес.

Джерико фыркнул.

— Я не притронусь к нему даже с клещами и противогазом. — Он посмотрел на Мадока. — Какие еще изменения вы решили произвести?