— Думаю, я могла бы составить тебе компанию.

— Как ты великодушна, — протянул он в ответ на ее снисходительное согласие. Затем подозвал хозяина и повернулся к Ди, предлагая ей заказать первой.

Она поколебалась, но затем решила, что, раз уж он угощает, нужно не стесняться и пользоваться этим.

— Колбасу, бекон, помидор, тост, яйцо и чипсы.

Услышав весь список, Бэкстер изумился, но пробормотал:

— Мне то же самое.

— Хорошо, — вздохнул Рик, размышляя о том, скольких усилий будет ему стоить этот заказ.

— Веселый он парень, — усмехнулся Бэкстер, когда Рик отошел.

Ди тоже не была в восторге от Рика, но тут решила вступиться за него.

— Недавно его бросила жена. Он все еще не может оправиться. К тому же, сбежав, она прихватила все, что было на их банковском счете.

— Таковы женщины, — пошутил Бэкстер, забыв, что Ди принадлежит к их числу.

— Ну, у тебя-то нет причин для беспокойства, — парировала Ди.

— То есть?

— Насчет женщин.

— Да, я холост, — согласился он.

— И, похоже, навсегда, — съязвила Ди.

— По-твоему, я совсем не гожусь? — Бэкстер почувствовал себя оскорбленным, но рассмеялся.

— Если только ты, конечно, не бисексуал.

— Бисексуал? — Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— Ладно, ладно, просто предположение. Беру свои слова обратно. Тебя разве оскорбляет, что ты гей?

— Гей?! — ошеломленно повторил он.

— Боже, это что, тоже запретное слово? — Ди уже сожалела, что затеяла этот разговор. — Я думала, гомосексуалисты не возражают, чтобы их называли «гей».

— Кто тебе сказал, что я гомосексуалист?

— Ты сам, не так давно. Разве не помнишь? Да ты не бойся, — успокоила она. — Я никому не скажу.

Бэкстер открыл было рот, собираясь что-то сказать. Ди подумала, что сейчас он начнет отпираться, хотя и надеялась, что этого не произойдет. Он уже начинал нравиться ей, а она не выносила лжецов.

В конце концов, Бэкстер сказал, правда, не очень уверенно:

— Отрадно слышать такое.

— Я не скажу, честно, — повторила Ди. — Кстати, никто бы и не догадался. Ты выглядишь как нормальный мужчина.

— Это комплимент? — спросил он с иронией.

— Нет.

— Так я и думал.

Ди поморщилась. Неужели он не может без этих подковырок?

— А где ты живешь? — спросил Бэкстер.

— В одной из квартир дома, который будет снесен по решению муниципального совета.

— И как долго?

— Почти полгода.

— И никто этого не заметил? — нахмурился Бэкстер.

— А кому какое дело? — пожала плечами Ди. — Когда я ухожу, то закрываю вход досками, а электричество и газ отключены. Даже если бы обо мне и узнали, никто бы не побеспокоился. Скоро дом снесут и построят новый.

— И что тогда? Куда ты пойдешь?

— А что? — Ди снова охватили подозрения. — Снимаешь документальный фильм «Тяжелая судьба бездомных»? Уже проходили, приятель, так что извини.

— Нет, я не снимаю документальный фильм. — Бэкстер с трудом сохранял невозмутимость. — Просто интересуюсь твоими планами на лето.

— Ну, я, как всегда, собиралась в круиз вокруг греческих островов, — защебетала Ди, — вот только яхта моя стоит сейчас в доке.

— Ты хоть к чему-нибудь относишься серьезно? — нахмурился Бэкстер.

— Например, к жизни, да? — В ее взгляде чувствовалась мудрость не по возрасту. — И как ты думаешь, что мне это даст?

Бэкстеру нечего было возразить. Может, для нее и лучше жить одним днем. Ведь у нее нет надежд на будущее и нет возможности изменить настоящее.

— И у тебя нет никакой профессии? — чувствовалось, что он даже не сомневается в этом.

Ди решила удивить его и сказала правду:

— Я сдала девять экзаменов, отметки — шесть «А», две «В» и одна «D». Я все еще работаю на уровне «А».

Ди хотела произвести на него впечатление. Хотела, чтобы он посмотрел на нее другими глазами. Но нет, для него она была лишь одной из бездомных бродяг, у нее не было будущего.

Рик подошел к их столику и с шумом расставил тарелки, задержавшись в ожидании какого-нибудь знака с их стороны.

— Спасибо, Рик, — сказала Ди.

— Да, спасибо, Рик, — отозвался Бэкстер.

Затем Ди принялась торопливо поглощать пищу — и остановилась лишь тогда, когда съела все до последнего кусочка.

И тут только поняла, что мужчина напротив все это время смотрел на нее. Какой жадной, должно быть, она ему показалась!

Его тарелка осталась нетронутой.

— Сколько тебе лет? — снова спросил он Ди.

— Восемнадцать. Скоро будет.

— Это хорошо, — кивнул он. — Я боялся, что ты убежала из дому, — пояснил он. — То, что я предлагаю тебе, — не просто, — продолжал он, — и разъяренные родители на пороге моего дома мне не нужны.

— Разъяренных родителей не будет. — У ее матери было много самых разных качеств: красота, ограниченность, тщеславие, но только не ярость. — Так что, если захочешь убить меня, можешь быть уверен — жертву не станут оплакивать, — мрачно пошутила она.

Он не улыбнулся.

— Если ты думаешь, что я психопат, какого черта пошла со мной?

— А ты как думаешь? — в свою очередь спросила Ди. Она помахала перед его носом двумя половинками банкнот, как это раньше сделал он. — Во всяком случае, ты не похож на маньяка-убийцу. Итак, предположим, ты не маньяк. Тогда кто же ты?

Бэкстер не ответил. Он будто изучал ее.

— Ты ведь не актер, нет? — рассуждала вслух Ди.

— Актер? — Его топ не подтвердил ее версии. — Почему ты так решила?

— У тебя привлекательная внешность, вот почему, — честно призналась Ди.

Бэкстера ошеломила такая прямота. Он спросил:

— Ты всегда так откровенна с мужчинами?

— Нет, не со всеми. Знаешь — эти мачо, которые даже «Привет!» принимают за приглашение переспать…

У Бэкстера брови от удивления поползли вверх.

— Кажется, мне следует быть благодарным за то, что меня не отнесли к этому типу. Извини, что разочарую тебя — мой род занятий гораздо прозаичнее.

Ди вопросительно подняла бровь.

— Прозаичный — это… — начал Бэкстер.

— Банальный, обычный, мирской… Знаю, — оборвала его Ди.

— Извини, я думал…

— Что «бездомная» все равно что «невежественная»? — перебила Ди. — Ладно, не стоит извиняться. Многие так думают.

Похоже, эта находчивая девушка не проявит должного уважения ни к возрасту, ни к должности. Он решил проверить и сказал:

— На самом деле я врач. — А сам наблюдал за ее реакцией. Обычно его профессия производила впечатление.

Ди удивленно рассмеялась.

— Ты не похож на врача, хотя наверняка пользуешься огромным успехом у пациенток.

— Почему ты так думаешь?

Под его насмешливым взглядом Ди покраснела.

— Как я уже сказала, ты привлекательный мужчина. Представляю, скольким ты разбил сердце, вольно или невольно.

— Разбитые сердца? — Бэкстер удивился. — Я работал в организации по оказанию помощи африканским народам.

— Это в голодающих странах, да? — Ди стало любопытно.

Он кивнул и молча принялся за еду.

Ди сидела напротив и исподтишка наблюдала за ним. Ей интересно было, правду ли рассказал этот незнакомец. Она знала нескольких врачей. Одним из них был ее отец — вечно измотанный и перегруженный, он буквально сгорел на работе. Отчим был другим типом врача — работал консультантом в госпитале, у него были дорогостоящие увлечения и никакого интереса к медицине, если она не приносила реального дохода. Врач, сидевший перед ней, был совсем иного рода. Она не находила ему места в своей классификации.

— Должно быть, очень интересно, — наконец произнесла Ди и поняла, что сморозила глупость. Наверно, и Бэкстер подумал о том же. Решив изменить тему разговора, чтобы, не дай Бог, не ляпнуть еще чего-нибудь, Ди спросила: — Что именно ты хотел мне предложить, Док?

— Сейчас скажу. — Бэкстер поморщился при слове «Док». — Но сначала хочу, чтобы ты кое-что уяснила. Если тебе что-то не понравится, должен предупредить: не стоит заявлять ни в полицию, ни в газеты, ни куда-либо еще. Ты только зря потратишь время, потому что я все буду отрицать. А ты ведь понимаешь, кому скорее поверят, не так ли?