Вместо того чтобы спускаться в метро, Штарк набирает присланный номер.

– Слушаю вас, – отвечает высокий голос – пионерский, классифицирует его выросший в СССР Иван.

– Николай, здравствуйте. Меня зовут Иван Штарк, я вам звоню по поводу «Сибелиус-квартета».

– «Сибелиус-квартета» больше нет, – отвечает Иноземцев таким тоном, будто Иван дозвонился в квартиру только что умершего человека.

– Это очень жаль, – остро чувствуя свою бестактность, соболезнует Штарк. – В таком случае, возможно, вы подскажете мне телефон вашего товарища, Роберта Иванова?

– А зачем вам Иванов? – Голос на другом конце становится подозрительным.

– Я бы хотел объяснить ему при встрече. Речь пойдет о его скрипке. – Иван не видит смысла скрывать тему разговора; сегодня он и так уже два раза лгал без особой необходимости, просто для удобства, а ведь нет для кармы ничего вреднее.

– О его скрипке, вы сказали?

– Ну да, именно.

– Знаете... А давайте сначала с вами встретимся и поговорим. Прежде чем вы пообщаетесь с Ивановым.

Предложение кажется Штарку несколько странным. С другой стороны, за одно утро он и так невероятно далеко продвинулся. Как настоящий сыщик! Может, и от этой встречи будет толк.

– Конечно, давайте. Когда?

– Мы сегодня играем в Зале Чайковского. Мы, ну, наш оркестр. Пятую симфонию Малера. Приходите на концерт или, хотите, после концерта. И можно будет все обсудить.

– Хорошо, Николай, постараюсь прийти на концерт. Заодно послушаю вас.

– Ну, лично меня вы там не очень-то услышите. Это же не квартет. – В голосе его снова звучат похоронные нотки.

– Я тоже больше люблю камерную музыку. Но все равно спасибо за приглашение, я позвоню, когда концерт закончится, хорошо?

– Хорошо.

– Спасибо, до вечера.

Вместо того чтобы спускаться в метро, Иван поворачивает назад, в сторону «Маяковской», с намерением купить билеты на концерт себе, Софье и Ирке. Он, конечно, понимает, что билеты наверняка будут в кассе и вечером, но он из тех, кто приезжает в аэропорт за три часа до вылета, чтобы не опоздать. Приключения – это всего лишь плохое планирование, как говаривал Амундсен.

На улице не слишком жарко, но солнце иногда выглядывает из-за пышных облаков – именно в такую погоду Москва бывает красивым городом. Штарк с удовольствием вышагивает по Долгоруковской, начиная обдумывать дальнейшие действия. И вдруг понимает, что думает на ходу и звонит с улицы, потому что не чувствует себя в силах делать все это дома. Когда он – недолго – жил с матерью Ирки, Татьяной, он все время тяготился присутствием других людей в его личном пространстве и с удовольствием уходил по утрам на работу, где у него – не вполне по статусу, а на правах старого друга предправления – имелся кабинет; разойдясь с женой, он почувствовал себя счастливее и сделался совсем уж нелюдимым мизантропом. С тех пор как к нему перебралась Софья, он чувствовал, что меняется, – по крайней мере, его совершенно не раздражали ни ее зубная щетка в ванной, ни бельишко в комоде, ни новые, женские запахи, ни даже реорганизация, устроенная Софьей на кухне. Ивану казалось, что и ребенок только украсит его домашнюю жизнь; но, вот чтобы подумать, ему по-прежнему хочется спрятаться даже от Софьи. «Непорядок, – решает Штарк. – Буду все с ней обсуждать и советоваться, а то опять получится как в прошлый раз. Вот прямо сегодня и начну».

Получив от Софьи и Иры эсэмэски о том, что они согласны идти на Малера, Иван покупает билеты и отправляется домой – по-новому строить семейную жизнь, а заодно и работу. Если можно считать работой любительский сыск.

Дома Софья свила гнездо на диване. Перед ней книжка Акунина (в Бостоне Софья пропустила его триумф, и теперь читает романы про Фандорина впервые, больше чем через 10 лет после выхода), а также открытая и почти пустая коробка с мармеладом. Утром, перед уходом в музей, Иван видел эту самую коробку на кухне, запечатанную. «Значит, – думает Иван, – скоро будет жаловаться, что слишком быстро набирает вес и ее за это ругает врач».

– У меня вот тоже детективная история развивается, – говорит он, усаживаясь на ковер возле дивана и кивая на Акунина.

– Хочешь мне рассказать? – В ее взгляде прямо-таки изумление.

– А что тебя так удивляет? Я все тебе рассказываю.

Софья с хохотом падает на спину.

– Да, любимый, конечно, – говорит она, отсмеявшись. – Ты у нас самый общительный, самый откровенный.

– Не хочешь, не буду ничего рассказывать, – по-детски надувает губы Иван, густо краснея. Как все рыжие, он к этому склонен. – В прошлый раз ты заявила, что это игрушки для мальчиков.

– Мало ли что я заявила. Ты что-то выяснил про ту скрипку?

– Я был в Музее Глинки, говорил с мастером, который проводил ее экспертизу двадцать пять лет назад. Колоритный такой персонаж, Ираклий Александрович Амиранов. Глубокий старик, но сохранился отлично и еще работает. В общем, он говорит, что никакой это не «страдивари», а какой-то неизвестный француз.

– А ты уверен, что это та же самая скрипка?

– Амиранов был уверен.

– Может быть, их несколько похожих? Все-таки ты показал ему только фотографию. А он, ты говоришь, старенький...

– Я думаю, мы сегодня вечером поймем, обознался он или нет.

– Как это?

– Амиранов вспомнил давнишнего владельца скрипки. Спросил в архиве, и выяснилось, что теперь она числится за внуком того скрипача. Я нашел музыканта, который играл с этим внуком в одном квартете. Ну, и сегодня вечером мы же идем на концерт. Он там будет, мы договорились пообщаться.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.