«ДРУГИМИ СЛОВАМИ, — подумала девушка, — ЭТО БУДЕТ САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ АД».

В этот момент она вспомнила вдруг о Таггарте Слоане и почувствовала, как ее неприязнь к этому человеку перерастает в жгучую ненависть. Он знал. Он все знал. Ведь Слоан, в отличие от Ника, жил в этом городе и прекрасно знал о том, в какую пропасть катится Потлак, и все же ни единым словом не обмолвился об этом ей, Брайди.

Он, должно быть, до сих пор смеется над ней, вспоминая тот первый день их путешествия в дилижансе, когда она объявила, что собирается взять управление «Шмелем» в свои руки. Не иначе, Слоан долго потешался, представляя, как долго она будет пробираться сюда в своих изысканных туалетах и обнаружит, в конечном итоге, лишь груду гнилых бревен и ползающих вокруг всего этого ядовитых змей.

— Ну что, продолжим путь? — спросил Ник и помог девушке подняться.

Преодолев лестничный пролет, они оказались на Пайрайт Стрит, после чего взобрались по каменным, скрепленным известковым раствором, ступенькам на вершину Вермиллион Хилла. Мэллори помогал Брайди подниматься, а она, с тоской поглядывая на свои усталые, дрожащие в коленях, ноги, то и дело напоминала себе, что она — племянница Мойры Кэллоуэй, а значит, должна во что бы то ни стало, добраться до отеля своей тетушки. И плакать ей ни в коем случае нельзя.

Брайди продолжала подниматься по ступенькам, тупо уставившись себе под ноги.

Когда же, наконец, они преодолели этот последний лестничный пролет и вышли на Крествью, Ник сказал то, чего она так ждала и так боялась:

— Вот, мы и пришли.

Подняв глаза, Брайди не увидела перед собой ровным счетом ничего, кроме вершины Вермиллион Хилла и голубого купола неба.

— Вы не туда смотрите, — сказал Ник, осторожно коснувшись плеча девушки.

Брайди повернулась и едва не вскрикнула.

— Здесь, должно быть, какая-то ошибка, — произнесла она, наконец, неуверенным голосом.

Ник покачал головой.

— Нет, все…

— Вот! — не дала ему договорить Брайди. Она вытащила из сумочки конверт, который передал ей адвокат Толбот, и пробежала глазами описание отеля. — Здесь сказано, что в нем три с половиной этажа и двадцать три номера. В этом же здании далеко НЕ двадцать три!

— Скорее всего, это описка переписчика, — недоуменно пожал плечами Ник. — Возможно, хотели написать сто двадцать три. — Он переложил чемодан в другую руку и, придерживая девушку за локоть, повел ее к «Шмелю».

Забыв о своих стертых ступнях, и о ноющих икрах, Брайди послушно следовала за ним, совершенно потрясенная увиденным.

«Шмель», представлявший собой добротное здание из камня, кирпича и известняка, высоким прямоугольником вырисовывался на фоне голубого неба. Каменный фасад, украшенный цепочкой арок, протянувшейся во всю длину здания, выглядел внушительно. Два этажа отеля также были каменными, выше шла кирпичная кладка, свежепобеленная. На крыше Брайди насчитала десять труб.

Ник провел девушку по выложенному плиткой внутреннему дворику, после чего они вошли в само здание отеля. Внутри, за двойными стеклянными дверями оказался холл с высокими потолками, довольно просторный, длиной около тридцати футов и шириной не менее двадцати.

На пыльном, выложенным красной плиткой полу, стояли столы и стулья, обитые потертой кожей и выцветшим бархатом. Все вокруг было усыпано чем-то, напоминающим птичий помет.

В центре холла красовалась большая, небрежно сложенная, поленница дров, на которой восседал красно-коричневый петух. Заметив вошедших людей, он вскочил и громко захлопал крыльями.

В другом конце холла, за поленницей дров, виднелся широкий, сводчатый дверной проем, над которым красовалась облупившаяся надпись: ТАНЦЕВАЛЬНАЯ ЗАЛА. А с гвоздя, вбитого над сводом, свисала освежеванная туша вилорогой антилопы.

— О, Боже! — выдохнула Брайди и тяжело опустилась в ближайшее кресло, на котором, к счастью, не оказалось птичьего помета.

Пружины кресла жалобно заскрипели под тяжестью ее тела и пахнуло плесенью. Кожа на одном из подлокотников растрескалась и сквозь щели выглядывала набивка серого цвета.

Отчаянно силясь не расплакаться, девушка открыла свою сумочку и принялась искать в ней свежий носовой платок, на случай, если он все же ей понадобится.

Что касается Ника, то он сразу же подошел к длинному столу из полированного дуба и несколько раз позвонил.

— Иду, иду! — раздался сердитый женский голос. — Вовсе не обязательно поднимать такой переполох!

Услышав этот голос из приоткрытой двери, находившейся по другую сторону стола, Брайди резко вскинула голову. Над дверью висела маленькая деревянная табличка, гласившая:

МИССИС РУТ СПАЙВИ, УПРАВЛЯЮЩАЯ. ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН!

Не прошло и нескольких секунд, как в проеме двери показалась внушительных размеров женщина в синем платье, отвратительно на ней сидевшем. Через плечо у нее была перекинута длинная, с проблесками седины, коса, перевязанная на конце синей ленточкой, украшенной пером индейки. Когда она увидела Ника, ее пушистые, с проседью, брови удивленно поползли вверх.

— Глазам своим не верю, Ник Мэллори! — воскликнула она, наконец. — Судя по твоему лицу, ты не слишком сладко жил в последнее время…

Миссис Спайви резко замолчала, так и не договорив, когда заметила, наконец, что Ник указывает ей рукой на Брайди, которая, скорее в силу привычки, чем правил хорошего тона, поправляла на голове шляпу и пыталась привести в порядок подрастрепавшуюся прическу.

— Это мисс Брайди Кэллоуэй, — сказал Ник. — Племянница Мойры.

Миссис Спайви презрительно фыркнула и проговорила:

— Я получила письмо. Именно поэтому я и велела выкрасить это здание.

Подойдя к столу, женщина перегнулась через его крышку и смерила девушку долгим, прищуренным взглядом. Вскоре на ее грубом лице появилась гримаса недовольства, и Брайди поздравила себя с тем, что ее собственному свирепому взгляду далеко до только что мелькнувшего на лице вдовы Спайви.

Выпрямившись, миссис Рут Спайви покачала головой.

— О, Боже, — только и сказала она.

— Проклятие, эту чертову дверь, кажется, заклинило, — проворчала вдова Спайви, дергая дверную ручку. Пробормотав: — Подержите-ка это, — она вручила Брайди лампу, отступила на шаг и ударила ногой чуть ниже того места, где находился замок.

Дверь широко распахнулась и, стукнувшись о стену комнаты, едва не захлопнулась снова, но вдова Спайви вовремя подставила свою большую руку. Из темноты комнаты пахнуло плесенью и пылью.

— Велите этому чертову Абнеру проверить дверь, — посоветовала Спайви девушке. — Давайте мне лампу.

Брайди жалела уже, что не попросила Ника пойти вместе с ними. Он сейчас находился где-то на втором этаже, а может быть, вошел уже в одну из комнат с большим светлым окном, возможно, даже и чистую. Хотя, в последнем Брайди все же сомневалась.

А еще она сомневалась, что сможет последовать совету вдовы и велеть Абнеру починить дверь. Вообще у нее не было никакой уверенности увидеть его когда-нибудь еще, потому что Абнер — этот угловатый и тщедушный маленький человечек, который так же быстро и незаметно появился в холле, вызванный вдовой, как и исчез — отправился, якобы, на станцию за вещами Брайди и Ника.

Вряд ли он донесет до здания «Шмеля» хотя бы один чемодан, не то что весь их багаж. Он, скорее всего, выбьется из сил, не одолев и половины первого пролета.

Брайди стало немного не по себе при мысли о том, удастся ли Абнеру или кому-то другому доставить сюда весь ее багаж. Она стала подумывать о том, не переехать ли ей самой в контору Баттерфилд. В любом случае, это было бы проще.

— Эти комнаты занимала ваша тетушка, — объяснила вдова девушке и поставила лампу на застеленный скатертью стол.

И почти тотчас Брайди услышала какой-то глухой стук. Лампа на столе, отбрасывая вокруг себя яркий круг света, освещала далеко не всю комнату. Стук повторился, за ним последовало поскрипывание и скребущий звук. И после этого, откуда-то чуть ли не с потолка, брызнул, разрезая мрак комнаты и заставляя Брайди невольно сощуриться, ослепительный солнечный свет. Вдова Спайви с длинной палкой в руках занималась уже ставнями другого окна и через несколько секунд в комнату ворвался еще один столп света, почти розовый, несмотря на мириады пылинок, кружащихся в нем.